«Желтая смерть» (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 46

Потребовал чтобы Россия вернула Греции Константинополь, а быть или не быть Николаю Александровичу правителем сразу двух возрожденных империй — Византии, то есть Константинополя, и Трапезунда или Понта, решать только грекам и никому иначе. Вот это ни в какую телегу не укладывалось — русские с болгарами воевали, с боями вышибли османов вглубь Анатолии, овладели проливами, которые всегда были жизненно важны для Российской империи, что не раз показывали войны на протяжении нескольких веков. А тут решать будут за кем останется Царьград с Босфором и Дарданеллами афинские политиканы, на которых клейма негде ставить⁈

— Пусть сам идет и воюет за свои идеи, болван близорукий. Недаром национализм в нацизм легко трансформируется, как не играй понятиями. Византийская империя многонациональная страна, а название Греческого королевства само о себе говорит. А когда попробовали сами в одиночку повоевать с турками, то огреблись по полной программе.

Именно Элефтериос Венизелос лично виновен в том погибельном исходе миллиона греков с исторической родины, где они жили тысячелетиями, а Смирна с Константинополем окончательно стали турецким Измиром и Стамбулом. И поражение Афин в турецко-греческой войне двадцатых годов есть страшная плата за его политические амбиции и «близорукость», так что «Энозис» претворить в жизнь с таким подходом было делом изначально обреченным, и привело к национальной катастрофе!

Ренненкампф смачно выругался, поминая либеральных политиков, которые при ближайшем рассмотрении оказывались упертыми националистами, с такими идеями «единства» территории, народа, языка и религии, которые от нацизма неотличимы. И они, в конечном итоге, губят всех тех, кто разделяет эти ущербные идеи, желая полностью доминировать над другими людьми, иного языка и веры.

— Ничего у либералов не выйдет — их роялисты скоро сажать начнут по камерам. Тут все предельно просто — или с нами или против нас. Надо быть слепцом, чтобы не видеть — Россия проливы никому не отдаст! Ни грекам, ни туркам, ни англичанам! Принимайте реальность как таковую, ибо урок вынесли — на третий раз проливы взяли, а четвертому не бывать!

Павел Карлович отложил бумаги и задумался — война на Кавказском фронте — армянском нагорье и на побережье западной части Понта — окончательно замерла. Войска генерал-аншефа Юденича занимали выгодные позиции на горных перевалах, выставляя пулеметы и легкие пушки, легко отбивали редкие атаки турок. На освобожденных территориях учреждалась русская администрация — тот же Понт был разделен на две губернии — Синопскую и Трапезундскую. Образовано Нагорное генерал-губернаторство в размерах древнего Армянского царства, официально вошедшее под скипетр императора Николая Александровича.

Спешно формировались десять пехотных бригад из местных греков и армян, в них отправили инструкторами русских офицеров и унтер-офицеров, обеспечили обмундированием и вооружением. Так что если османы не пойдут на мирные переговоры, им же хуже — есть, кому проводить «зачистку», и мстить за многовековые расправы. Образовали по императорскому повелению Ефратское казачье войско, куда массами хлынули «зачисляться» курды — этот воинственный народ, лишенный государственности, получив определенные шансы на оную, перестал поддерживать турок в войне против русских.

На Юго-Восточном фронте были полностью освобождены Вифиния и Мизия — и тем прикрыта с востока зона проливов. Прибрежная полоса занималась войсками до самого Синопа — тем самым турки лишались доступа к Черному морю. Теперь шло наступление на Ионию — древняя Лидия и Кария были плотно заселены греческим населением вот уже три тысячи лет, и с восторгом встречали освободителей. На этом наступательная война должна закончиться — получив только те территории, где проживало большинство христианского населения, следовало как можно лучше укрепиться на заранее выбранных наилучших позициях. Имея пушки и пулеметы с огромным боекомплектом, можно отразить наступление любых масс плохо вооруженных аскеров, причем долгое время. Наступать в глубину Малой Азии император не собирался — там могла пойти война только на полное истребление.

Одно плохо, так это то, что произошла насильственная «ротация» населения — армяне десятками тысяч бежали из Киликии и Анатолии, греки из Карии и восточной Лидии, а навстречу несчастным шел столь же горестный поток отуреченных за века жителей, которые обоснованно страшились праведной мести от покоренных прежде христиан. Но это следует принимать — в своем господстве османы переходили все рамки, принимая только насилие за главный аргумент в своей внутренней политике. Потому и исчезла великая прежде Османская империя, превратившись на карте в скромную по размерам территорию для одних только турок…

Карта «Великой Греции» Элефтериоса Венизелоса, чей портрет приведен в левом верхнем углу. Это границы по Севрскому договору 1920 года. Живи и радуйся, но захотелось побольше. А результатом стали довоенные границы, турки отобрали себе все обратно и выселили больше миллиона греков из своей страны. Заметьте, что здесь не нарисовали Понт, а Кипр, занятый англичанами, показали в уголке — он до сих пор не в составе греческого государства. А понтийские греки нашли пристанище в России…

Глава 49

— К сожалению, Жорж, но византийское наследие великой империи ромеев греки бездарно профукали, — Николай Александрович усмехнулся и посмотрел на своего давнего приятеля, вполне официального наследника греческого престол. Принц Георг ему приходился троюродным братом по своей матери, великой княгине Ольге Константиновне. Та была дочерью великого князя Константина Николаевича, сына императора Николая Павловича, который приходился им общим прадедом.

— Но мы с тобой не эллины, а потому насчет этого беспокоится незачем, а будем исходить из сложившегося положения, ведь русский солдат в Константинополе, и оттуда уже никогда не уйдет, — голос царя был тверд как никогда. Ведь достигнутая путем усилий сотен тысяч русских солдат и офицеров победа, которую за почти два века не смог достигнуть ни один император, фактически означала только одно — все остальные цели в войне уже не так важны. Главное упрочить положение и не отдать завоеванное в ходе дипломатического нажима «союзников». А то что таковой последует, николай Александрович не сомневался, раз уже пошел зондаж из Лондона и Парижа с легким пока «нажимом». Так что сейчас нужно было действовать решительно и быстро, закрепляя успех. А потому на переговоры прибыл Георг, старинный приятель, и с ним можно было говорить вполне откровенно, не подбирая дипломатических выражений.

Семь бед — один ответ, а союзники пусть злятся, сделать они все равно ничего не смогут, нет у них таких сил. Эти мерзавцы еще за Севастополь должны ответить, которым овладели шестьдесят лет тому назад в Крымскую войну. Если в Лондоне и Париже думают, что русские забыли про это — то лорды и месье сильно ошибаются!

Теперь Николай Александрович прекрасно понимал всю ярость, терзавшую генерала Ренненкампфа, который постоянно твердил, что нужно повести войну так, чтобы Россия осталась в выигрыше, а союзники потерпели поражение. В прошлый раз он не решился заключить сепаратный мир, но тут появился очень удачный момент, чтобы повернуть ситуацию. Но вначале нужно решить вопрос с греками.

— Твой отец передаст тебе бразды правления, так как больше некому — Николай увлечен живописью, Андрей не без оснований считается германофил, и его кандидатура для нас категорически неприемлема. Христофор самый молодой из вас — ты ему сам в отцы годишься, Жорж.

Император усмехнулся, прекрасно понимая, что для его целей это самый лучший расклад. Дело в том, что два года тому назад, в Салониках анархист предпринял покушение на короля. Однако по воле судьбы пули достались наследнику престола принцу Константину, известному своими прогерманскими симпатиями. К тому же он женатому на сестре кайзера Вильгельма принцессе Софье Прусской.