Ведьма, пришедшая с холода (сборник) - Суэнвик Майкл - Страница 87

Река под балконами, непримечательная для невооруженного глаза, слабо мерцала, если смотреть сквозь линзу. Конечно же, Носитель упал — намеренно или случайно — в реку там… и высадился на землю здесь. Почти никаких сомнений, что в гостеприимные руки команды эвакуации ЦРУ. Прямо здесь, на этом месте.

След Носителя здесь не обрывался. Он тут начинался. И если Носитель больше не входил в реку, они с легкостью его найдут.

«Неплохая попытка, Гэбриел Причард».

Надя бросала на Таню косые взгляды, пока они переориентировали талисман, чтобы начать трудоемкий процесс поиска следов в городе. Наконец Таня не выдержала:

— Что?

— Я пойду вместо тебя, когда дело дойдет до возвращения перебежчика.

Таня покачала головой.

— Нет. Наш общий начальник приказал мне командовать. И, как старший сотрудник, я запрещаю тебе участвовать в операции.

— В этом деле я твой начальник. — Надя уколола палец медной проволокой, пожертвовав каплю крови на оживление талисмана. — Носитель важнее перебежчика. Как только западные агенты вывезут Соколова из Праги, мы не сможем его защитить. — В ответ на вспышку раздражения, которую Таня не смогла скрыть, Надя быстро добавила: — Попробуй пока не думать про баржу. Я права, и ты это знаешь.

Таня вздохнула.

— Да, я хочу, чтобы Соколов не достался Пламени. Но единственный способ достичь этого — действовать как разведчики. Чтобы спасти Носителя, нужно поймать перебежчика. Следовательно, разведка тут главное.

— А что ты сделаешь, когда мы найдем, где Запад прячет Соколова? Не имея достаточно времени для планирования и развертывания полноценной операции, ты просто войдешь через главную дверь, как хорошая кагэбэшница? Или вооружишься талисманами и чарами?

— Конечно, вооружусь. Я же не дура.

— Тогда ты будешь действовать как волшебница Льда, которая пытается вернуть Соколова…

И так они спорили снова и снова, крутясь, как сломанный компас.

***

— Он здесь.

Таня воткнула кнопку в карту, приколотую к стене Сашиного кабинета, отмечая точку на краю промышленного района. Ее голос скрипел: она спорила с Надей до хрипоты, пытаясь определить юрисдикцию этого гордиева узла, пока они бродили по городу, выясняя местонахождение Носителя.

Ее начальник нахмурился, разглядывая свои ногти, затем подпер рукой подбородок. Покосился на карту. Снова нахмурился.

— Мы считаем, что там находится конспиративная квартира ЦРУ, — добавила она.

Он не моргнул.

— И откуда вы это знаете?

— Мы не знаем, — признала она. — Это наше лучшее, самое обоснованное предположение. — Она объяснила его тем, что посольская драка была диверсией, позволившей одному человеку незаметно «упасть» с балкона, а труп, найденный в реке, недостаточно подходил под описание пропавшего Соколова. Она сочинила череду свидетелей по дороге к магической триангуляции и закончила кратким описанием слежки, которую они с Надей провели, чтобы подтвердить вероятное присутствие на объекте иностранной разведки.

На деле никакая случайная последовательность свидетелей, сколь угодно наблюдательных, не привела бы их к месту. Все это было волшебство. Но что тут мог сказать Кометский?

Он молчал так долго, что Таня успела устать. Она прислонилась к шкафчику с архивом, перенеся вес с коленей, поскольку уже готова была рассыпаться, как карточный домик.

Наконец он произнес:

— Ты очень хороший сотрудник, Татьяна Морозова.

— Спасибо, шеф.

— Следующие сорок восемь часов определят наше будущее. Мое и твое.

Она так и слышала скрип сматываемой удочки. Напряглась, ожидая подсечки и укола зазубренного крючка.

— Москва-Центр внимательно следит за кризисом. Ты проявила исключительную рассудительность и инициативность в условиях немотивированного вторжения Запада. В свете этого наше начальство доверило тебе немедленное вызволение нашего своенравного соотечественника из рук американцев.

Слово «немедленное» не оставляло места для маневра. Никакой подготовки, или тайной операции, или терпения. Все это требует времени. «Немедленно» — значит «лобовая атака».

Если она нарушит срочный приказ из Москвы, станет предательницей. Если пойдет в атаку, тут же попадется в один из капканов, расставленных американцами.

Надя права. Конечно же, это ловушка. И не предполагается, что Таня выберется из нее живой.

1.

Прага, Чехословацкая Социалистическая Республика

1 марта 1970 года

Официантка принесла кофе, но Дом к нему не притронулся, и от кружки в стылом кафе шел пар. Агент не спускал глаз с двери. Он прежде не был в этом заведении. Встречу здесь предложило контактное лицо, сообщив, что кафе находится в стороне от центра. И что «местечко очаровательное» — будто Дома это заботило. Он вынул сигару из кармана пальто и провел ею под носом, а потом сунул в рот, не закуривая. Контакт не захочет, чтобы ее одежда пропиталась сигарным дымом.

С дальней стенки раздался бой часов, и в дверях тут же появилась женщина, будто стояла снаружи и ждала этого звука. Она сверкала, словно бриллиант. Сняла солнечные очки и едва взглянула на Дома, скользя по залу. Он откинулся на стуле, зажав в зубах сигару.

— Привет, Зерена, — сказал он.

— Доминик. — Она села и подозвала жестом официантку, которая тут же подскочила к ней с блокнотом в руке. Зерена заказала кофе — черный, как и у него. — Как тебе наш чудный город? Видел уже Карлов мост?

— Пока не нашлось времени. — Он улыбнулся ей, не вынимая сигары изо рта.

Она покачала головой в притворном отвращении:

— Не понимаю, как тебе может нравиться такое.

— Ну, я же ее не зажег.

— Уверена, все благодарны тебе за это. — Зерена помешала кофе и сделала глоток. Она смотрела на Доминика поверх кружки горящими глазами. Дом так и не притронулся к своему напитку. Не планировал здесь задерживаться. Хотя, стоит признать, ему нравилась эта светская болтовня.

Зерена опустила кружку.

— Правда, будет очень жаль, если ты не увидишь Карлов мост. Сколько твоих соотечественников в наши дни могут похвастаться такой возможностью?

— Я здесь не как турист. — Дом положил сигару на салфетку. — И ты прекрасно это знаешь.

— Это верно. — Ее манера держаться изменилась: Зерена напряглась, и Дом увидел, как с нее спадает гламурная маска. Перед ним предстала Зерена, которая послала ему сообщение по обычным каналам: «Я должна переговорить с тобой немедленно». До той вечеринки, в свои первые дни пребывания в Праге он ее даже не видел, но она сразу проявила себя полезным союзником.

— Вчера вечером я говорила с нашим общим знакомым, — сказала Зерена. — И узнала что-то, что будет тебе интересно.

Он наклонился вперед, отодвинул мешавшую кружку.

— С каким знакомым?

Зерена изогнула рот в лукавой улыбке.

— Думаю, ты знаешь.

Дом не ответил. Он знал. Саша Кометский. Не вполне знакомый, конечно, скорее тот, за кем он — и ЦРУ — был заинтересован следить. И Зерена оказалась идеальным посредником между Домиником Альваресом и главой штаба КГБ. Контактом, с которым он мог говорить на людях, не вызывая лишних подозрений.

— Ходят слухи, — сказала Зерена, — и он подтвердил их. В его штабе знают, что ученый у вас.

Сердце Дома дрогнуло.

— Более того, в его штабе знают, где находится ученый, где ваши люди его держат.

Дом снова взял в руки сигару. Он боролся с желанием закурить, черт бы побрал эту Зерену.

— Он пошлет к вам сегодня одну из своих сотрудниц. Я подумала, тебе стоит об этом знать.

— Во сколько? — Дом пристально смотрел на Зерену. — Тебе придется сказать мне больше, чтобы мы могли работать дальше.

Она нахмурилась. Черты ее лица заострились — опасная и жестокая.

— Не знаю, Доминик. Он мне не сказал. Но ты еще успеешь подготовиться.

— Это весьма дерзкий ход, даже для КГБ, — произнес Дом. — Послать сотрудника прямо к нашей двери.