Академия магии. Притяжение воды и пламени. Часть 2 - Анжело Алекс - Страница 84

Если честно, в тот вечер у меня возникло чувство, будто меня хорошенько приложили головой о что-нибудь тяжелое. Все мое представление о воднике словно засунули в банку, закрыли крышкой и хорошенько потрясли, напрочь уничтожая прежние детали картины.

И чем больше я думала об этом, тем лучше понимала, что желание Мартина участвовать сначала в деле с магическими камнями, а после в создании гильдии, не основано на обычной прихоти. Как и многие фразы водника, его поступки имели двойное дно.

Блондин, заметив мое внимание, — я уже пару минут как остановилась и бесцеремонно пялилась на него — по-мальчишески улыбнулся и подмигнул, сразу же возвращаясь взглядом к говорившему Розенталю.

За этот вечер план обрел четкие ровные линии. По крайней мере именно так казалось на первый взгляд. И если все пройдет как намечено, род Розенталей получит нового главу.

Я прошла на кухню, испытывая внезапно нахлынувшее желание выпить кружку крепкого чая. Горьковатый вкус этого напитка всегда помогал мне отбросить прочь сонливость и привести мозги в порядок.

Почему-то чай в Церенте имел более насыщенный вкус, чем на Земле. Чем это объяснить, я не знала. Можно было найти сотни причин: от чистого воздуха до влияния магии стихий или банально иным сортом. Я не гурман и точно не перепробовала все те, что выращивали в моем родном мире.

Чайник закипел, и я сняла его с плиты, наливая кипяток в маленький заварник. Наверху до сих пор было весьма оживленно, никто не спешил уходить, даже Альбер с Тарой.

«Какая-то странная перетасовка…» — подумала я, вспоминая ту фотокарточку из тайной комнаты. Все осталось как прежде, кроме Леи, а я будто просто ее заменила.

Мысль была неприятной, и я постаралась поскорее выкинуть ее из головы, чтобы не портить настроение.

Ни о чем не думая, я повернулась к столу и едва не вздрогнула, напоровшись взглядом на ведьму. Женщина, как и в момент нашего столкновения несколько месяцев назад, сидела на стуле, полностью в черных одеждах, будто огромный нахохлившийся ворон. Но все же в этот раз было одно изменение — она раскладывала перед собой разные камешки, птичьи перья, глиняные слепки с символами, на которых оказались какие-то криво вырезанные символы.

Лареция…

Ее имя я, казалось, запомнила на всю жизнь. И у меня для этого имелись веские причины.

— Добрый вечер, — проговорила я, стараясь быть вежливой.

Все же я живу в ее доме… Пусть я не знала этого сразу.

«Относись к ней с большим пониманием. Ее непростой дар оставил свой отпечаток, поэтому она не всегда бывает достаточно любезной», — вспомнила наставление ректора.

Как только у меня выдалась возможность, я расспросила главу академии о Лареции.

Полученная от него информация не была подробной, но ее оказалось достаточно, чтобы переосмыслить все поступки и хотя бы попытаться пересмотреть свое мнение об этой женщине.

Сложно представить, какой бы я стала в ее годы, если бы меня посещали видения. Вполне могла сойти с ума. Картины чужих смертей перед глазами не настраивают на позитивное отношение к жизни. Не секрет, что с возрастом все шероховатости нашего характера обостряются, превращаясь в острые углы. Или наточенные ножи…

Ведьма подняла взгляд. Ее глаза оказались затянуты, словно вобрали в себя кусочек грозовых облаков, скользящих по небу.

Жутко. Отталкивающе. И противоестественно.

Я сцепила челюсти, призывая себя оставаться на месте.

Лареция моргнула, и поволока пропала, растворилась подобно туману на цветочных полях. Остро глядя на меня, будто пытаясь что-то отыскать, она пробормотала:

— Ты повзрослела.

Не знаю, что именно она имела в виду: внешний облик или то, что внутри. Если женщина говорила о последнем, то я бы охарактеризовала это иначе — почти освоилась в новом мире, набралась опыта.

Но тем не менее мне стало приятно. Это звучало как своеобразная похвала.

По крайней мере, меня не назвали проклятием…

— Вам налить чаю? — спросила я, уже направляясь к кухонным шкафчикам.

Розенталь говорил, что она редко отвечает напрямую. И вообще скрывает свое существование, не желая привлекать внимание остальных магов.

Мне уже было известно, что Александр с самого начала знал о личности хозяйки дома и утаил это от меня. Вот не зря же тогда на лестнице мне показалось, что огневик что-то недоговаривает. Тогда я еще не очень понимала нашу связь, поэтому и оказалась обманутой.

Мы тогда были знакомы всего ничего, не удивительно, что Розенталь не раскрыл мне эту тайну. По крайней мере утешало, что ни Вацлав, ни Мартин до сих пор и не подозревали о Лареции. Пусть водник и столкнулся с ней на празднике Луны, но наверняка уже позабыл о том неприятном происшествии. Наверное…

— Не откажусь. А если поделишься одной из булочек, что лежат на верхней полке, то и помогу, — отозвалась женщина, и я уже повернулась к ней спиной, чтобы выполнить просьбу, как замерла. В голове будто щелкнули выключателем, и меня озарило.

Так вот кто крал мою еду! Даже полку мою знает, не унюхала же?

Я молча достала сверток с прикупленной сегодня выпечкой. Выудила из него пирожок с сыром. Он определенно не являлся сладкой булочкой, но подозреваю, для Лареции не было никакой разницы.

Совсем скоро я подошла к ней ближе с тарелкой и кружкой в руках. Пар дымком поднимался от посуды, распространяя терпкий аромат чая.

— Ты довольно долго пробыла на Земле, — заметила ведьма, пока я ставила на свободный край стола угощение.

— Долго разбиралась с тем, как вернуться, — ответила я, чувствуя себя не в своей тарелке рядом с дамой.

Она кивнула.

Я же вспомнила, как мне было страшно. Каждый день, видя в себя в зеркале, я думала, что медленно умираю. Потом гнала эти мысли прочь, не намереваясь сдаваться.

После возвращения в Церент первое время у Хильды я просыпалась от тревожных снов, в которых так и не смогла вернуться сюда. Даже плакала, видимо, избавляясь слезами от пережитого напряжения.

— В вашем мире давно не было крупных войн. И судя по трудам некоторых ходящих между отражениями, идет расцвет культуры, — продолжила Лареция.

— Расцвет культуры? — задумчиво повторила я. — Возможно.

Моя бабушка, когда я была еще маленькой, часто говорила: «Ничего, выживем». В детстве мы с братом могли проводить у нее недели, пока родители находились на работе. И я далеко не сразу стала придавать значение этому «выживем». А когда задумалась, оно показалось мне неприятным, заранее настраивающим на что-то тяжелое. Лишь чуть позже я поняла, что она жила в совсем другом времени и тогда большинство людей действительно выживали.

У моего же поколения куда больше свободного времени и возможностей, не говоря уже об интернете. Поэтому да, возможно, идет некий расцвет культуры. Хотя все равно это спорное утверждение.

— Сказанное лишь мое предположение, но я считаю, что именно поэтому стихийников становится больше, а дар их усиливается. Раньше все иномирцы, поступающие в академии Церента, имели шестой уровень, даже пятый не встречался, — глядя словно сквозь меня, сказала женщина.

Ведьма вновь посмотрела на горстку принесенных ею предметов. Потом выбрала мутный камень темно-серого цвета, что выглядел абсолютно непримечательно, как те, что можно было просто подобрать на краю дороги, гуляя по улице.

— Возьми. Пригодится. Носи с собой. — Она положила камень на край стола, а остальные свои сокровища стала собирать и прятать в карманы.

— Зачем он? — спросила я, прикасаясь к прохладной поверхности.

Будто обычный гравий…

— Поймешь, когда понадобится, — пробормотала Лареция и встала на ноги, взяв в одну руку кружку, а в другую пирожок с тарелки, а после спешно, но бесшумно покинула кухню.

Глава 23

Когда-то у меня была простая цель. Хотя раньше она казалась мне безумно важной. Словно без нее всей остальной жизни не будет. Сейчас же я считала ее глупой, настолько нелепой, что сводило зубы.