СПИРИТ III (СИ) - Гудвин Макс - Страница 35

На словах «Странники Спирита» лицо мага еле заметно дёрнулось, но он подавил в себе желание нахмуриться или выказать какие-либо иные эмоции и, лишь кивнув, шагнул назад. Его фигура тут же провалилась в темноту, несмотря на достаточную освещённость крепостной стены и небольшую ширину площадки для обороняющих. Кот попытался что-то разглядеть, но его взгляд наткнулся лишь на чёрную магическую завесу, и, пожав плечами, Мяч переместился к своим друзьям.

— Ну что там? — спросил его Чак.

— Отбитый он какой-то, — пожал плечами кот. — Видимо, напали на них внезапно, а этого бедолагу прямо с процедуры бритья на передовую выдернули. Вы бы видели, как он себе лицо бритвой порезал, — хохотнул Мяч. — Вот это я понимаю, желание сделать виски косыми, а не прямыми.

— Что ты несёшь? — почти по слогам спросил Чак.

— У них барьер лингвистический, — вмешался в диалог Хелл. — Я сейчас читаю донесение этого самого мага. Готовы услышать?

Тигр закрыл глаза. Его лапы словно развернули невидимый свиток, глаза сделали несколько бегающих движений, и пророк начал читать:

«Господин командующий, моими силами и силами школы юных магов было остановлено вторжение двух Странников Спирита и Бога. Пришельцы вышли на переговоры, из которых стало ясно, что им нужно в замок. Назвавшийся Богом белошерстный человекокот утверждает, что они прибыли сюда, чтобы драться с ордой орков и их богами. Я пробую выиграть время, отправив их на южный фронт, чтобы они там подтвердили, что не врут. Однако учитывая сбывшиеся слова оракула Тирипса, прошу подкрепления для северной стены. Имею мнение, что враг будет испытывать нашу оборону на всех фронтах внешней стены. Архимаг школы юных магов Гель Тиир».

— Что-то они тебе не слишком поверили, — хмыкнул Чак, дослушав до конца.

— Это потому, что я белый! — фыркнул кот.

— Так он тоже белый! — возразил Хелл.

— Вот именно! — воскликнул Мяч. — Белый в Африке, а ведёт себя как неродной!

— Значит, так, — заключил Чак, окинув взглядом товарищей. — Нам нужна передышка — это однозначно. Поэтому предложение такое: возвращаемся на базу, лечим Эйни и думаем, что с ними делать дальше.

Никто не возражал, и все трое исчезли, оставляя неприступную стену с защитниками и горы трупов под ней в ночном одиночестве.

Маг сидел на корзине с припасами, положив ногу на ногу и используя внешнюю часть маленького круглого деревянного щита в качестве письменного стола. Кто бы мог подумать, что тут, на Тирипсом забытом участке стены, произойдёт что-то настолько значимое, что необходимо будет писать на самый верх!

Наконец дописав послание, Гель Тиир свернул бумагу в трубочку, убрал карандаш в специальный мешочек на поясе, где обычные люди носят монеты, глянул на защищаемый им участок стены, где не смогли бы поместиться даже два стоящих впритык ездовых скакуна, и жестом подозвал к себе посыльного — невысокого лысого мальчика в такой же, как и у него, рясе. Тот поспешил к учителю, и в его руках появилась цилиндрическая сумка, расписанная впаянными в кожу рунами. Не дожидаясь дальнейших команд архимага, мальчик открыл сумку и протянул ее углублением вперед к учителю. Тот закинул свиток в сумку. Руки мальчика задрожали, его ноша завибрировала и, издав засасывающий свистящий звук, хлопнула, перенеся письмо за много километров в обороняемый город.

Архимаг выдохнул и повернулся к стене, на которой еще недавно общался со странным кошкообразным богом. Сегодня мир для него перевернулся с ног на голову. Он воочию увидел и убедился, что страшный Спирит, который был побеждён много десятков лет назад, снова пришёл в их мир, да еще вместе с богами — неведомым до этого врагом. Однако наследие древних Странников Тирипса позволяло сдержать натиск, и даже он, делая всё по инструкции, несмотря на громкое название его должности, хотя на самом деле являлся всего лишь обыкновенным учителем магии для неблагополучных детей самого бедного из районов столицы, смог оказать достойное сопротивление.

Гель Тиир оглядел свой участок стены. Иллюзия невидимости, наложенная на его учеников, которым еще не исполнилось и двенадцать лет, держалась, и потому штурмующие их не видели, однако простым стражникам, лучникам и алебардистам досталось изрядно. То тут, то там из глазниц торчали почти прозрачные стрелы. Трупы убирать было некому, да и некогда.

Архимаг встал, прошел пару шагов, склонился над ближайшим трупом и, аккуратно вытащив стрелу, начал ее рассматривать, пытаясь понять, из чего она сделана.

«Нет, это не дерево и не камень, — заключил он, слегка согнув стрелу, словно выточенную из цельного куска минерала. — Она не имеет отдельного наконечника и перьевого оперения. Но это и не магическое оружие».

Он простоял так, погружённый в свои мысли, минут двадцать, пока его не прервали сильным хлопком, возвещавшим появление кого-нибудь из королевской академии.

— Старина Гель! — воскликнули сзади. — Чем ты так не угодил архимандриту?

Из светящегося портала вышли трое в позолоченных доспехах. У двоих на головах были надеты глухие шлемы с лицевыми прорезями в виде буквы «Т», а из-за спин выглядывали рукояти длинных полуторных мечей. Гель Тиир знал лично только старшего этой группы. Холёный Вессешуз, герой подковерных войн и интриг, неоднократно награжденный многими орденами и титулами даже в мирное время, когда-то учился с ним в одном классе академии. Его широкое улыбчивое лицо было напудрено, а густые светлые волосы аккуратно убраны в пышную прическу. Нагрудная броня изображала рельефный пресс и подчеркнуто развитые грудные мышцы, однако мало кто знал, что под золоченым железом скрывался избыточный жир.

— Вессешуз… Не ожидал вас встретить тут, на северной стороне, — проговорил архимаг, не понимая, что ему тут нужно.

— Я пришёл сменить тебя и твой отряд, — произнес маг, обводя взглядом позицию. Сейчас здесь был перерыв, и воины, пользуясь им, ели свои пайки, иногда давясь и запивая их водой из кожаных сосудов. Часовые напряженно всматривались в равнину, устланную трупами так и не попавших в город крестьян, стремясь не пропустить появление непонятного врага.

— Отлично! Моим детишкам не место на передовой! — произнёс с улыбкой Гель Тиир, оглядываясь на свой класс, состоящий из тридцати человек.

— Э, нет. Говорят, что ты что-то написал про слово, которое нельзя произносить. И мне поручили передать тебе, что ты и твои солдаты отправляются на южную стену, где с тобой поговорят наши братья из инквизиции.

— Погодите, Вессешуз, но я написал то, что мне сказал их бог, — запротестовал архимаг.

— Нет бога, кроме Тирипса, — внушительно проговорил Вессешуз, чуть наклонившись к Гель Тииру. — А тебе я советую хорошенько подготовиться к допросу в сырых стенах инквизиции. Тебя будут ждать на южной стороне.

— Вессешуз, — с нажимом произнёс Гель Тиир, — я написал правду!

— Я думаю, там разберутся, — слегка улыбаясь широкими полными губами, кивнул Вессешуз.

— Слушай, ну ладно — я. Но давай мальчиков отсюда уберем. От них на южной стене всё равно никакого прока. Вспомни себя в молодости. Ты бы хотел тогда оказаться на передовой?

— Хорошо, Гель, но только ради нашей дружбы. Я поменяю вектор портала для них, и они попадут в вашу школу. Но для тебя я уже ничего не могу сделать, — тихо ответил Вессешуз.

— Спасибо, я этого не забуду, — кивнул архимаг и уже громче обратился к своим воспитанникам: — А теперь, ребята, мы все идем домой. Завтра уроков не будет, но вы повторяйте пройденный материал.

— А когда снова начнем? — спросил малыш Налькон, самый неуклюжий из учеников, выходя из-под пелены иллюзии.

— Я всем всё скажу позже. А теперь господин Вессешуз откроет нам портал. Я же должен еще кое-что сделать, поэтому меня в школе с вами не будет.

Смеясь и радостно галдя, босоногие дети в подвязанных верёвками рясах начали покидать стену, шагая в алое пятно заклинания телепорта. Когда переместился последний из учеников, Гель Тиир взглянул на Вессешуза и печально кивнул, получив в ответ прощальный надменный взгляд.