Наоборот (СИ) - "Lillita" - Страница 61

Шон вырвался вперёд — только он знал, где спрятан мотоцикл. Вскочил на него, посадил перед собой Римму.

— Куда мы? — спросила она сквозь свист ветра, когда смогла выровнять дыхание.

— Законсервированная. Исследовательская станция. — Шон говорил сбивчиво, с трудом выдавливая каждое слово.

Они сидели так близко, что окутавший запах крови почти душил. Спиной Римма чувствовала, как тяжело вздымалась его грудь, пропитавшую ткань влагу. Что-то дребезжало внутри, работало слишком шумно и — не надо быть робототехником, чтобы это понять — неисправно. Если бы не продолжало действовать лекарство, Римма уже начала бы паниковать. Но сейчас она ещё могла держаться за здравомыслие. Думать над дальнейшим планом.

Попасть на законсервированную станцию лучше, чем на базу из прошлого. Во-первых, её определённо покинули не так давно, во-вторых, сделав это, оставили в том состоянии, из которого легко вернуть к рабочему — на случай, если место снова пригодится. В-третьих, современные детища столь однотипны, что разобравшись с одним, быстро начинаешь ориентироваться в другом. Там легко вернуть электричество, можно найти непортящуюся еду и, что сейчас особенно важно, инструменты.

Уметь бы ещё ими пользоваться. Римма информатор, а не техник, никогда не ремонтировала сама ни роботов, ни киборгов, только ассистировала при особой надобности. Но сейчас рядом нет никого опытного. И не окажется. Амадеус занят в городе, он в любом случае не сможет быстро добраться до станции. А сколько есть времени на ожидание? Ещё не имея возможности оценить состояние Шона, Римма уже чувствовала — дела обстоят отвратительно. Он начал заходиться в кашле, хватка на руле стала не такой крепкой, а руки тряслись.

Впереди показалась станция. Как только они слезли, Римма подставила плечо Шону, который уже с трудом держался на ногах. Зайдя внутрь, Римма метнулась к панели управления. Руки машинально пробежались по всем нужным кнопкам и рычагам, возвращая станции жизнь. Шон стоял чуть в стороне, держась за стену, на которой остался смазанный кровавый след. Он опять закашлялся, сплюнул в платок отвратительно горькую машинную кровь.

— Продержись ещё немного, — пробормотала Римма, снова подставляясь. — Нам нужно дойти до мастерской.

Шон попытался ответить, но из горла вырвался только хрип. Пришлось обойтись слабым кивком. Он и так как мог сохранял сознание, однако ничего не сможет поделать, если система решит отключиться. Грёбанные предохранители, сами решающие, как повысить шанс выжить.

По светлому полу светлого и стерильного, как весь этот новый мир, коридора за ними тянулся слишком бросающийся в глаза красно-коричневый след: смесь уличной грязи и крови. Дефект в идеальной картине. Одна из тех трещин, которые призваны разрушить ложную утопию.

Когда у них получится достичь цели, задумаются ли будущие поколения о том, каких трудов стоило вернуть человеческий мир? Сколько кровавых жертв принести? Пока мир населён машинами, он слеп к происходящему, не знает о том, что скрывается за натёртой до блеска обёрткой. Шестерни механизма не зная жалости давили песчинки, пытавшиеся ему сопротивляться, да и сами сопротивляющиеся не облегчали задачу друг другу, отчего-то оказавшись по разные стороны моральных баррикад. Но всё же с чего началось движение оппозиции? Что смогло сплотить людей, появлявшихся единицами в случайных местах галактики. Или кто?

Шон тяжело упал на стол и почти сразу потерял сознание. Римма расстегнула его куртку и кое-как стянула ту, а следом и остальную одежду. Пришлось закусить палец, чтобы сдержать крик. Когда он успел получить столько ран? Органические, механические. С первыми она ещё могла справиться, но вторые… Знала только, как изолировать. Только этого недостаточно. Самым страшным было то, что Шону пробили оба лёгких. Лишь вопрос времени, когда они окончательно выйдут из строя.

Ком застрял в горле — так не вовремя начали возвращаться эмоции. Надо держаться. Действовать, а не думать о худшем, которого ещё можно избежать. Сначала найти аптечку и обработать раны — органика всё ещё остаётся более уязвимой. Потом заняться механикой.

Римма отошла к заранее включённому компьютеру — если подключить к нему передатчик и глушитель, можно попытаться выйти на связь с базой, ведь станция должна находиться в одной сети с городами — основы инфраструктуры здесь разрушать не стали.

— Приём! Меня слышно? — выпалила и облегчённо выдохнула, когда ей ответил Тенеан.

— Да. Что у вас?

— Я на станции с Шоном. Ему пробили лёгкие. Мы в мастерской. Но я не…

— Понял, — перебил её Тенеан. — Мира, у нас проблемы.

«Миранда тоже там? Не знаю, что её привело, но для нас это везение».

— Римма, слышишь меня? — раздался в наушнике голос Миранды. — Можешь включить визор и подключить передачу видео? Я пока пришлю нужные схемы, покажи мне мастерскую и Шона. — При виде ран она зашипела, но пессимистичных комментариев вставлять не стала. — Так, ситуацию примерно поняла. Открой полученные файлы и следуй моим указаниям. Если не медлить — жить будет.

Римма послушно выполняла всё, что говорила Миранда. На её счастье в современной мастерской многую работу можно отдать технике. Если знать, как той пользоваться, а у неподготовленного человека глаза начинали разбегаться от количества кнопок, панелей и настроек, особенно дополнительных. Плюс для корректного выполнения поставленных задач необходимо загрузить данные о конфигурации ремонтируемого объекта. Или субъекта, если на то пошло.

— Римма, сама дышать не забывай, — между делом отметила Миранда. — Ты хорошо справляешься. Осталось разобраться со вторым.

Чтобы не пришлось отключать лёгкие полностью, ведь кислорода на станции могло и не найтись, их пришлось разбить на сектора и заниматься каждым по отдельности, что заметно затянуло ремонт. Но разобравшись с одним лёгким, со вторым можно действовать немного смелее.

Стоило хорошо понимать — такой ремонт — способ точно дожить до более квалифицированной помощи, он никак не её замена. Если в текущем состоянии ввязаться ещё в одну такую же серьёзную драку, результат почти со стопроцентной вероятностью окажется фатальным.

Когда всё закончилось, Римма села прямо на пол возле стола и вытерла пот со лба. Кризис миновал. Можно выдохнуть. И дождаться пробуждения Шона.

— Против скольких же вы там были? — поинтересовалась Мира, тоже звуча более расслабленно.

— Не знаю. Не было возможности сосчитать, — слабо усмехнулась Римма. — В общем-то мы были одни против базы. Той её части, которую подняли на нашу поимку.

— И Шон ото всех отбился? Невероятно, — в её голосе звучало искреннее восхищение. Довольно редкая эмоция по отношению к Шону.

— В достаточной степени, чтобы нас не поймали. Хотя больше он заботился о том, чтобы не задели меня. Я понимаю, почему он так хорош в бою. — Римма запрокинула голову, чтобы посмотреть в его сторону. — Шон себя не бережёт. На самом деле его навыки защиты отвратительны для бойца такого уровня. Он развивает их только для того, чтобы дольше держаться и не полечь от пары слишком удачных зарядов. Но если решит, что эффективнее не уворачиваться, без колебаний подставится.

— Так вот почему при таком гоноре он постоянно такой травмированный после миссий.

— Ага. Знаешь, раньше существовали камикадзе — лётчики-смертники. Вот он вполне мог бы стать одним из них.

— Наши ряды и без смертников не слишком густы, — мрачно заметила Миранда. — Ладно, ты уж проследи там, чтобы этот всё же выжил, а мне пора заниматься другим поломышем.

— Другим? У вас что-то случилось?

— Да так… Эндрю сломался. Так что, если что, вместо него теперь на связи будет Тенеан. Он мне тут говорит, что нужно будет попробовать зайти в киберпространство через станцию, так как Эндрю успел оставить подсказки.

— Хорошо. Тогда ещё услышимся.

Римма опустила руку и вздохнула. Сейчас им остаётся только прятаться на станции, надеясь, что радикалам не придёт в голову сюда заявиться, иначе это точно конец. А ещё ждать вестей от остальной группы. Получится войти в киберпространство и достать оставшуюся информацию, считай, миссия выполнена, можно думать о возвращении.