Артефакт (СИ) - Красников Андрей Андреевич - Страница 58

“Визуальное наблюдение затруднено. Данные о перемещениях врага частичны.”

К счастью, я и без подсказок отлично понимал, куда направятся противники — шум позволял с легкостью определить мое местоположение, так что любой здравомыслящий командир решил бы организовать на моем пути засаду. А сделать это проще всего было в самом низу лестницы — там, где у меня не осталось бы пространства для маневра. Тридцать секунд спустя акустические датчики подтвердили эту догадку — на первом этаже кто-то осторожно перемещался, стараясь никак себя не выдать, но при этом неуклонно двигаясь в мою сторону.

Терять время было непозволительной роскошью. Я оценил ситуацию, сделал еще несколько шагов, после чего отправил вниз тяжелый шарик гравитационной гранаты. Достать врагов она вряд ли могла, но моей главной целью в данной ситуации являлось уничтожение любых преград, скрывавших за собой противников — как только ступеньки вздрогнули от мягкого взрыва, а все вокруг затянуло пылью, по тому же маршруту отправился заряд плазмы.

Проекционный дисплей отобразил яркую вспышку голубого света, а мгновение спустя лестничная шахта превратилась в сопло реактивного двигателя. Меня окутало призрачное пламя, невыносимый жар пробился сквозь защиту и опалил тело, умная броня сама отстрелила несколько готовых взорваться элементов вооружения, основные датчики визуального контроля вышли из строя, но спустя две очень долгих секунды все закончилось. Стимуляторы отсекли неприятные ощущения, система охлаждения снизила температуру до более-менее нормальной, а резервные датчики включились в работу. Я оценил полученную картинку и снова двинулся вперед, на этот раз стараясь не шуметь и по максимуму использовать эффект неожиданности.

Большая часть плазмы ушла вверх, уничтожить всех врагов не получилось, но отсутствие нормальной защиты сделало свое дело — на первом этаже меня встретили два обугленных тела и полтора десятка отчаянно ругавшихся подранков. Рядом горела офисная мебель, все вокруг было затянуто плотным дымом, так что мое появление стало неожиданностью. Первые три человека распрощались с жизнью в течение какого-то мгновения, остальные успели среагировать на звуки выстрелов и бросились врассыпную, но теперь вокруг меня было много свободного пространства и я без колебаний выпустил второй плазменный заряд.

Новый взрыв почти не оказал на меня воздействия, но его эффект оказался гораздо более серьезным — волна голубоватого пламени затопила все окружающее пространство, сжигая на своем пути всю органику. До моих ушей донесся чей-то громкий вопль, а затем наступила тишина, разбавляемая легким потрескиванием горящего пластика.

Еще через секунду биок подкрасил мир красным цветом, показатели расхода энергии возросли до критичных значений, а прямо передо мной остановилось время. Застывшие клубы дыма, едва заметно колеблющиеся язычки пламени, повисшая в воздухе струйка песка… и длинный тонкий снаряд, медленно приближающийся к моей груди.

Рефлексы сработали как надо, я успел отшатнуться в сторону, так что вырвавшаяся из темпоральной завесы граната пролетела мимо, взорвавшись где-то за спиной. Последовала новая вспышка, меня осыпало кусками бетона, но этим все и ограничилось — судя по всему, боевая часть снаряда оказалась кумулятивной.

“Обнаружен снайпер. Требуется уничтожение.”

На карте тут же вспыхнула соответствующая метка, но я ограничился тем, что выпустил в указанном направлении три крошечных заряда антиматерии. Гоняться за этим противником смысла не имело, его достаточно было только отпугнуть.

“Зафиксирована активность военной авиации. Зафиксированы вызовы по всем имеющимся каналам связи. Рекомендуется форсировать выполнение задания.”

То, что орионцы находятся в состоянии легкого шока, было очевидно. Тем не менее, времени все еще хватало — авиация не могла по щелчку пальцев десантировать на объект штурмовую группу, а отдать приказ на уничтожение всего комплекса в данную секунду никто бы не решился. По самым скромным оценкам, в моем распоряжении оставалось еще минут двадцать.

Экстренная диагностика показала достаточно печальную картину — жизнеспособность брони снизилась на тридцать процентов, тяжелое вооружение было израсходовано, модуль полета вышел из строя, а батареи частично разрядились. По большому счету, у меня осталось только кинетическое оружие, гравитационные мины и семь зарядов антиматерии. С другой стороны, активное сопротивление также закончилось — летавший над территорией модуль сканирования фиксировал наличие всего троих людей, скрывавшихся за пределами главного здания и не спешивших идти на приступ.

Оценив ситуацию, я сверился с картой электрических цепей и отправился в ту сторону, где должен был располагаться переход на подземный уровень. Мне никто не препятствовал, лестница находилась на своем месте, однако рядом с ней обнаружился пост охраны — маленький бетонный закуток, в котором прятались сразу четыре человека. Я отправил в их убежище чудом сохранившуюся в плазменном шторме гранату, пошатнулся от гравитационного всплеска и возобновил движение.

Скромная проходная оказалась совершенно пустой, так что я потратил целую минуту, расставляя там предназначенные для незваных гостей мины. А затем миновал идущий под уклоном коридор, распахнул скромную белую дверь и оказался в большой и темной лаборатории.

Рабочий день давно закончился, сотрудники на своих местах отсутствовали, но сомневаться в том, что здесь находится именно лаборатория, не приходилось — многочисленные приборы, шкафы с химическими реагентами, а также развешанные повсюду таблицы говорили об этом лучше любых надписей. Правда, у меня все еще не было ни малейшего понятия о том, какие конкретно исследования в ней проводились.

“Необходимо добыть информацию.”

Я отмахнулся от биока, прошел мимо нескольких массивных стволов и толкнул следующую дверь. За ней обнаружилось еще одно помещение, стены которого украшали огромные изображения неотемов. На кой черт они понадобились местным исследователям, тоже было не совсем ясно.

“Движение.”

Осознав что его заметили, прятавшийся за одним из шкафов человек бросился к выходу, споткнулся о лежавший на полу провод, вскочил, оглянулся на меня — и наконец-то замер, подняв вверх руки.

— Не убивайте, у меня нет оружия!

— Имя? — спросил я, поднимая лицевой щиток. — Имя, должность, быстро!

— Джек Леви. Я просто веду статистику.

— Какую статистику?

— Статистику жизнеспособных мутаций у неотемов.

Я вспомнил, что местный планктон отличается чудовищным генетическим разнообразием и едва удержался от ругательства. Вряд ли Федерации были нужны именно эти данные.

— Чем занимается лаборатория?

— Изучением неотемов.

— И все?

— Я не знаю, — Леви чуточку осмелел и аккуратно взмахнул руками. — Есть второй блок, нас туда не пускают.

— Показывай этот блок.

— У меня нет пропуска, там…

— Быстро!

Когда впереди показалась тяжелая стальная дверь, мой сопровождающий скорчил виноватую гримасу и опять махнул руками:

— Закрыто, а у меня пропуска нет. Там профессор, он… стойте, нет! Не надо!

Пистолет негромко щелкнул и голова ученого забавно дернулась от прошедшей сквозь нее пули. Я равнодушно оттолкнул в сторону падающее тело, после чего закрепил две оставшиеся мины напротив дверного замка, отступил за угол и осуществил дистанционный подрыв. Пространство вздрогнуло, раздался гулкий грохот и целый участок стены обвалился на пол. Дверь, как ни странно, уцелела, но проход все равно образовался.

Профессор действительно оказался внутри лаборатории — в отличие от своего подчиненного, он полностью сохранил присутствие духа и лихорадочно набирал какие-то команды на подключенной к огромному дисплею консоли.