Наша вина - Ron Mercedes - Страница 53

Она осталась внимательно слушать мои слова.

— Ты никогда не простишь меня за то, что я сделала, не так ли? —спросила она дрожащим голосом.

— Из всего, что ты могла бы сделать. . обмануть меня было единственным, что могло положить конец нашим отношениям. По сей день, по прошествии стольких лет, одна только мысль об этом причиняла мне невыносимую боль.

—Я знаю. . —согласилась она, вытирая щеку пальцами.

Мы остались погруженными в странное молчание, молчание, которое получилось неловко, но это казалось прелюдией к важному решению. И было что-то, в чем я нуждался, что-то, что давно крутилось у меня в голове и что я не мог забыть.

—Ноа . То, что произошло в доме моего отца. .

Ноа поспешила прервать меня.

—Ты сожалеешь, я знаю, тебе не нужно мне этого говорить.

—Я не жалею об этом, наоборот, я думаю, что это был хороший способ закончить, не так ли? Я хотел поговорить с тобой и спросить, все ли с тобой в порядке, но ты исчезла и не отвечала на мои звонки… В конце концов я понял, что так будет лучше.

Свет, проникавший через окно, отразился в ее глазах, когда она подняла взгляд, ища меня. Мне бы хотелось увидеть в них что-то другое, а не боль, которая казалась такой же глубокой, как моя. Как мы могли так страдать, находясь вместе, а также находясь в разлуке?

—Я уезжаю сегодня днем. . и я не уверен, когда вернусь. Ты можешь быть спокойна, что я больше не прикоснусь к тебе, Ноа.

Ноа сделала глубокий вдох, как будто пытаясь набраться воздуха в легкие, чтобы помочь ей избежать того, что было ясно видно по ее увлажненным глазам.

—Хуже всего то, что несмотря на то, что произошло, я не хочу, чтобы ты уходил, — заявила она, пытаясь контролировать себя.

Моя рука снова действовала сама по себе, и мои пальцы погладили ее щеку. Ее глаза на секунду закрылись, а затем остановились на моем запястье.

Прежде чем я успел что-либо сделать, она зажала мою ладонь между пальцами и повернула так что татуировка, которую я сделал себе полтора года назад, стала видна. Она на секунду посмотрела на меня, и вместе мы перенеслись в ту особенную ночь . Ту самую, когда Ноа развлекалась тем, что писал слова любви на моей коже.

«Ты мой», - написала она, и я побежала делать татуировку, как будто эти слова, навсегда запечатленные на моей коже, сделали их реальностью.

Без предупреждения Ноа положил свои губы прямо на татуировку, и вся моя кожа завибрировала, как будто меня ударили током. Хуже всего то, что я это заметил, я заметил, как стена начала рушиться, и я начал бояться . . боялся снова упасть, снова совершить ту же ошибку; боялся, что, меня снова разоблачат, что меня снова предадут.

«Ты пожалеешь, что сделал это, я знаю, ты пожалеешь, и тогда ты возненавидишь меня, потому что это заставит тебя вспомнить обо мне, даже если ты этого не захочешь».

Слова, которые Ноа сказала мне после того, как узнала, что я сделал татуировку пришли мне в голову, как будто они были произнесены буквально накануне. Даже тогда казалось, что она знала, что то, что она сказала, в конечном итоге, окажется правдой.

—Мне нужно идти.

Я собирался обойти ее, чтобы уйти, я собирался выйти за эту дверь и не возвращаться до тех пор, пока в этом не возникнет крайней необходимости, но Ноа, казалось, запаниковала, и ее руки с силой вцепились в мои руки.

—Нет, нет, нет, нет, — начала она повторять, в то время как слезы мешали ей что—либо видеть, ее глаза были настолько опухшими, что медовый цвет превратился в жидкий расплавленный эликсир, которым она изо всех сил пыталась предотвратить невозможное. —Пожалуйста. . пожалуйста, давай попробуем еще раз, давай попробуем еще раз, Николас, — умоляла она, впиваясь ногтями в мою кожу.

Я сильно сжал челюсть, я этого не хотел. Черт возьми, почему я должен был все усложнять?

—Дело не в том, чтобы что-то пытаться, Ноа, то, что произошло, положило конец нашим отношениям.

—Я знаю, что ты можешь снова полюбить меня. . я знаю, ты не хочешь Софию, ты хочешь меня, только меня, помнишь? Ты сказал, что будешь любить меня всегда, что бы ни случилось; я не просила тебя об этом, потому что надеялась, что время исцелит нас, но этого не произошло, и это может означать только одно. Теперь, когда я это делаю, я прошу тебя дать нам еще один шанс.

—Не проси у меня того, чего я не могу тебе дать, — отрезал я, схватив ее за запястья и оттащив от себя. Я крепко держал ее за руки, зажатые между ними, и пристально смотрел на нее, чтобы она поняла, что я собираюсь ей сказать. — Я не могу никого любить. . этот корабль уже отплыл, понимаешь? Я открылся тебе в свое время, осознавая, что это противоречит всем моим инстинктам; я пытался, действительно пытался, но я не создан для любви и не являюсь тем, кого можно любить, и это ты очень ясно дала понять.

—Я люблю тебя, —произнесла она шепотом, глядя мне в глаза. Я не хотел думать о том, какими мы оба могли бы казаться со стороны, настолько наполненными плохим опытом и плохими отношениями, мы не знали, что такое любить, ни один из нас, потому что нас избили в очень раннем возрасте, и в итоге мы сделали то же самое с теми, кто пытался сблизиться.

—Ты не любишь меня, Ноа.… Ты взяла единственное оружие, которое могло победить меня, и нажала на курок.

— Я здесь, я все еще здесь, и ты тоже! Ты едва можешь держаться от меня подальше, это что-то значит, это должно что-то значить! Через года мы не можем не искать друг друга . . Ты действительно хочешь, чтобы я закончила с другим? Подумай об этом, Николас, потому что, если ты уйдешь, если ты уйдешь, оставив меня снова, когда ты вернешься, меня может уже не быть!

— Это должно быть угрозой?

Простое упоминание о Ноа с другим выбило меня из колеи.

— Я ждала тебя, я ждала тебя с тех пор, как мы расстались, прошло почти полтора года, и я все еще надеюсь, что ты вернешься ко мне, и ты делаешь это, но наполовину. Я не могу этого вынести, сейчас или никогда, Николас, потому что, если ты уйдешь, если ты снова оставишь меня, мы с тобой расстанемся навсегда.

В комнате воцарилась тишина, и я увидел в ее глазах недоверие и разочарование. Я сделал глубокий вдох, прежде чем открыть рот, чтобы заговорить.

—Пока, Ноа — сказал я, чувствуя ужасную боль в груди.

Ноа отстранилась от меня, как будто мои слова обожгли ее. Я знал, от чего откажусь, если уйду через эту дверь, но я не мог дать ей то, что ей было нужно от меня. Она сделала шаг назад, и печаль уступила место чему-то другому, чему-то более темному, более трудному для понимания.

—До свидания, Николас.

Она ушла, не оглядываясь и я сделал то же самое.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Обратный отсчет

НОА

Библиотека была переполнена, все должны были соблюдать сроки сдачи работ и проводились некоторые заключительные экзамены. Я понятия не имела, как долго я там просидела, так как села за ближайший столик без окон, чтобы не отвлекаться и не впадать в депрессию при виде счастливых людей на улицах, наслаждающихся последними зимними днями.

Дженна была там, рядом со мной, и, казалось, совсем не была сосредоточена на учебнике биологии, который она держала перед носом.

—Всё? — спросила она меня в восьмой раз.

Я сердито смерила ее взглядом.

—Давай, Ноа, такими темпами я закончу изучать это, сдам экзамены и все такое.

Я засмеялась, не в силах сдержаться, и глубоко вздохнула.

—Быстрый кофе, Дженна, я серьезно.

Моя подруга изобразила на губах огромную улыбку, и мы вместе собрали вещи и вышли из этого добровольного заточения.

Выйдя на улицу, я поняла, что скоро стемнеет, и обняла себя, чтобы защититься от холодного ветра, раскачивающего деревья. Я провела в библиотеке так много часов, что потеряла счет времени.

Два месяца, которые я проработал в LRB, помогли мне многому научиться в реальном мире, но теперь, когда приближались экзамены, я была рада, что могу посвятить все свое время учебе; я сэкономил и продержусь как минимум несколько месяцев. Саймон предложил подыскать мне что-нибудь подобное в другой компании, и за это я была бы ему бесконечно благодарна, но на данный момент так было лучше. Кроме того, наши. . ну, в то время все было в напряжении. Я была с ним откровенна и объяснила, что еще не закончила с Ником, что мне нужно побыть одной. Мы виделись время от времени, но как друзья: он забирал меня, и мы шли перекусить, или мы собирались группой, чтобы поужинать с друзьями и пообщаться.