Мировая жила (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 31

- Морока нифрильная, все-таки ночью мне не почудилось! – возглас Акима заставил друзей обернуться. Он стоял прямо под колодцем, задрав голову в небо.

Вася и Макар подошли и тоже задрали головы. Через решетку отчетливо виднелось небо и облака, а в облаках бликовало на солнце огромное продолговатое тело, похожее на перекормленную рыбу.

- Это еще что? – потрясенно спросил Макар.

- Это дирижабль, Макарка, - восхищенно прошептал Аким, тут же опомнился, сообразил, что Макару это слово ни о чем не говорит, дал пояснение, - Вроде грузовика, что нас ночью вез, только этот катится прямо по небу…

- Да ну?! – не поверил Макар, - Как так по небу? Куда катится?

Аким вскарабкался по скобам к самой решетке, даже лбом в нее уперся.

- О, на снижение пошел. Точно! Прям в центр города будет садиться, - Аким заулыбался мечтательно, - Эх, братцы. Кабы нам себе заиметь… мы бы не только через весь континент, мы бы через океан на нем перелетели… Представляете, прямо так до Северграда бы по прямой… да с ветерком…

Рассказ про катящийся по небу грузовик Макара впечатлил.

- Вась, напомни, так мы идем вниз по течению? – спросил он.

- Вверх, - уверенно ответил Вася, - Теперь только вверх!

Ольха сидела, утопая в невероятно удобном кресле с мягкими подлокотниками, перед ней стоял изящный столик, заставленный напитками, фруктами и лакомствами. За плечом маячил предупредительный слуга, готовый кинуться исполнять ее желания по малейшему намеку. В роскошном зале, наполненном запахом горных цветов, ей было… невыносимо скучно.

Огромный экран, позволяющий переключаться на множество каналов, вызывал отвращение. Все каналы – имперские, все – приторные и лживые. Она чувствовала такую же безнадегу, когда сидела в приемной губернатора Вольных островов. И точно так же как в тот раз не ждала от своего ожидания ничего хорошего.

Она в очередной раз перебирала в памяти свои решения и действия за последнюю неделю, пыталась запоздало рассуждать, могла ли она поступить иначе, могла ли придумать что-то получше, и ничего лучшего ей на ум не приходило. Тогда в ночь высадки, потеряв из виду в лесу всех друзей, она дошла до ближайшего поселения, зашла в дом с имперским знаком на фасаде и заявила:

- Здравствуйте. Меня зовут Ольха. Служба порученцев князя Вереса. Я прибыла к вам с посольской миссией.

Сидящий за казенным облупленным столом имперец в серой форме довольно долго лупал глазами, но сказанного взять в толк никак не мог. И только когда Ольха пояснила, что прибыла с северного континента, имперский чин отмер и… побежал с кем-то связываться. Ольха прождала в унылом кабинете несколько часов. Имперец выглядел напуганным, на ее вопросы не отвечал и только твердил как заведенный, что компетентное руководство скоро прибудет, и на все вопросы отвечать будет именно оно, то есть то самое руководство…

И действительно, ближе к вечеру на площадь перед домом опустился летающий корабль, называемый дирижаблем, из которого выскочил лощеный офицер и галантно препроводил Ольху на борт. Во время полета много шутил и развлекал ее светскими байками, отвечать на вопросы, надо сказать, он тоже отказывался, ссылаясь на недостаток осведомленности и отсутствие дипломатический полномочий.

А вот по прибытию в столицу шутки кончились. Ее заперли в помещении без окон, не давали есть, пить и спать и постоянно допрашивали. Когда вопросы заканчивались у одного следователя, его сменял другой. Правда, вопросы задавал те же самые, разве немного иначе их выстраивал. Но Ольха все равно рассказывала одно и тоже. Что прислал ее князь Верес для налаживания торговых связей. Что ладью их потопил из пушки пограничный корабль, видимо приняв за пиратов, что на плоту она добралась до берега, а когда вышла к поселению, сразу попыталась связаться с властями.

Первый следователь задавал вопросы вежливо, второй, – голосом сухим и недоверчивым, а третий, крупный мужчина со зверским лицом, оказался совсем уж грубияном, он начал орать, брызгая тягучей слюной, и угрожать насилием. Ольха ростом и статью тем более рядом с таким громилой конечно не вышла, но дабы не посрамить княжескую службу порученцев позволять себя запугивать как маленькую девочку не могла.

А потому кинула на хама заклятие ослепления, а в довесок еще приложила боевым проклятием из арсенала писаря нашего Гаврилы Михайловича. Обуянный ужасом, невоспитанный следователь кидался сослепу то на одну стену, то на другую, не прекращая истошно орать.

Набежали до зубов вооруженные люди, на Ольху наставили дула стволов, но та уже сидела на краешке табуреточки тихой мышкой и невинно хлопала ресницами, мол я маленькая и беззащитная, а он большой и страшный, а что тут произошло, знать - не знаю, ведать - не ведаю. Следователя кое-как успокоили и увели. Ольху перевели в другое помещение, где устроили с большим уютом, даже приставили личного слугу и никаких вопросов больше задавать не пытались.

И вот прошло больше недели, а она так и сидела здесь безвылазно, как птица в клетке, не зная, чего дальше ждать. Однако этим утром она проснулась с ощущением, что ее ожидание закончится. Хорошо ли, плохо ли - неизвестно, но закончится. И чутье волчицы не подвело. Сначала она увидела в окно, как опустился совсем недалеко изящный очень красивый дирижабль, а чуть позже к ней вошел мужчина в строгом, но очень хорошо пошитом костюме.

- Ага, - радостно сообщил вошедший, при этом черты лица его будто бы постоянно менялись от настроения, - Так это вы та самая наводящая ужас ведьма?

- Я!? – поразилась Ольха.

- Ну не я же! – мужчина изобразил нарочитое удивление, отчего черты лица его снова поменялись, - Мои следователи боятся вас едва ли не больше, чем меня…

И тут Ольха догадалась не по описаниям, потому как описать этого человека никто не мог, а по ощущению исходящей от него власти и силы, что стоит перед ней тот самый Костяной Принц! «Соберись, девочка, - привычно сказала она себе, - ты спокойна как столетнее дерево».

- Ваши следователи сами кого хочешь напугают, - осторожно ответила Ольха. Она решила, что раз принц не посчитал нужным представиться, и говорит с ней так, будто они давно знакомы, то и ей представляться ни к чему.

- Ну, вас-то они не напугали, - принц понимающе усмехнулся и заговорил вроде бы как примирительно, - Вы уж на них не сердитесь. Они люди простоватые, грубоватые… Про волчьего князя Вереса слыхом не слыхивали. Откуда им знать, дуракам, что княжеского посланника брать на испуг не стоит, себе дороже выйдет…

Последние слова принц произнес, добавив в голос строгости, и явно не для Ольхи, а для кого-то, кто слушал разговор за дверью. Ольха даже услышала мягкий звук падения, будто кто-то только что свалился в обморок.

- Я хочу предложить вам небольшую воздушную прогулку, - заявил принц, - Вы ведь не откажетесь?

- Я? Нет, не откажусь, - ответила Ольха, стараясь держать невозмутимый вид, хотя и вспомнила невольно, как губернаторский сынок тоже ее в свое время повел на прогулку, а потом выбор предложил: либо замуж, либо на плаху.

- Вот и я так думаю, что не откажетесь, - принц с удовлетворением кивнул, - Лучше увидеть все своими глазами, чем смотреть и слушать то вранье, что вещают по нашим имперским каналам.

Насчет вранья в передачах Ольха была полностью согласна, но посчитала благоразумным промолчать. Вместе с принцем, сопровождаемые бесчисленной свитой они вышли из дома и прогулочным шагом, прошли по ухоженному скверику с фонтанами, который Ольха видела из окна комнаты, где ее держали. Затем пересекли лужайку, обошли какое-то здание и оказались перед посадочной площадкой.

Дирижабль был прижат к земле толстыми натянутыми канатами, а к его борту была прислонена деревянная лестница с перилами. Принц вежливо пропустил Ольху вперед, и когда она взошла на палубу, легко взбежал следом. Кто-то крикнул «отдать концы». Тут же внизу засуетились люди. Убрали лестницу, и как только отвязали канаты, дирижабль взмыл вверх так стремительно, что у Ольхи с непривычки захватило дух и закружилась голова, она обеими руками вцепилась в перила.