Венера. Переплетая обрывки жизни (СИ) - verdes De ojos - Страница 18

Поскольку Феликс был пьян просто в стельку, от него можно было ожидать чего угодно — он и трезвым — то меня совсем не жалует, куда там пьяным… Зрительно прикинув, сколько шагов от меня до двери, я попыталась унять волнение и спокойно ступила вперед.

— Только сейчас я окончательно понял, что сильно преувеличивал твои интеллектуальные способности… — продолжил он тем же тоном. — Ты, видимо, понимаешь только действия? Силу и грубость? Ну, что ж…

Последнюю фразу Феликс произнес так многообещающе, что я действительно начала бояться. Тем не менее, я пыталась осторожно обойти его. Пусть остынет, а завтра меня уже не будет здесь. Буду ненавидеть и проклинать его на расстоянии, отмываться каждый день от прикосновений его рук и тех грязных банкнот, которыми меня щедро «одарили»…

Вожделенная свобода была чуть ли не под носом, и мне оставалось дернуть только за ручку массивной двери. Но я не учла, насколько этот мужчина силен и натренирован, даже находясь в таком плачевном состоянии… Меня, словно я всего лишь тряпичная кукла, отдернули и откинули вглубь лоджии, чуть дальше того места, где я ранее стояла. От его сильной хватки моя рука заныла от боли. И это на какой — то миг отвлекло меня от главной проблемы — этого дьявола, сию минуту надвигавшегося на меня с той же опущенной головой.

— Урок первый ты не смогла усвоить… Приступим ко второму…

В тот самый момент, когда моя спина уперлась в вымощенную стену и почувствовала холод, я начала понимать, ЧТО здесь должно произойти… Феликс довольно быстро пересек и это мизерное расстояние между нами. Руки его, будто когти коршуна, вцепились в мои плечи, и я закричала.

— Ты этого не сделаешь! — выдохнула я. — Ты же… У тебя…ведь тоже есть сестра!..

Он лишь в этот момент поднял голову, и даже через пелену в глазах, что образовалась под влиянием огромного количества выпитого алкоголя, я смогла различить презрение и ярость.

— Ты же не думаешь сравнивать себя с моей сестрой, правда?.. — хмыкнул Феликс, на миг остановившись.

Если бы меня спросили, что я чувствовала в этот момент, когда он на меня смотрел, я не смогла бы ответить внятно. Руки его продолжали сжимать мои плечи, но я уже начинала привыкать к этой боли. В первые наши встречи я чувствовала его влечение, чувствовала его интерес ко мне, сейчас же ничего подобного не было. Мне сложно объяснить это, потому что отсутствует опыт… Но, кажется, сейчас Феликс меня совершенно не желал… Ему не нужно было ни мое тело, ни я сама. Всё, чего хотел этот мужчина, — доказать, что он прав. И любой ценой. Доказать, что я — шлюха.

— Я ненавижу тебя, Феликс, — произнесла я с чувством, и по моей щеке потекла одинокая слеза.

Бесполезно было кричать или пытаться его остановить. Я знала, что обречена в этот момент. И мне не хотелось доставлять ему еще большего наслаждения. Раз уж всё это было неизбежно с самого начала, то пусть случится быстрее, и покончим с этим навсегда. Даже если мне придется потом умереть. Но не у него на глазах.

— Это лучшее, что может мне сказать такая девушка, как ты.

Я не знаю, что его разозлило больше — мои слова, или усмешка, которая появилась на моём лице от произнесенной им фразы вперемешку с катившимися слезами. Но в следующее мгновение Феликс обезумел. Я услышала треск мгновенно разорванной ткани своего платья выше пояса и зажмурила глаза, чтобы больше ничего не видеть. Легкий летний ветерок обдул кожу оголенной груди, которую теперь скрывал лишь бюстгальтер. Его указательный палец лениво лег на перемычку и медленно потянул на себя. Через несколько секунд железная застежка впилась в спину, несмотря на то, что была в самом свободном положении.

Все это происходило как в замедленной съемке немого кино. Никто из нас больше не произнес ни звука. Слезы продолжали катиться из моих закрытых глаз. Феликс никуда не спешил, позволяя мне вдоволь упиваться своим унижением. Вторая его рука вольно прошлась по моей ноге снизу вверх под платьем, затем ладонь грубо обхватила ягодицу, заставив меня невольно вздрогнуть. Я повернула голову в сторону, прислонив её к стене. И он сразу же воспользовался этим, прижавшись губами к моей шее. Он не целовал меня. Просто прижался своим ртом к моей коже. Это было ещё более отвратительным, чем, если бы он меня поцеловал. Я в этом случае, возможно, подумала бы, что вызываю хоть каплю каких — то человеческих чувств, но Феликс просто игрался. Это была пародия на то таинство, которое происходит между мужчиной и женщиной. Ему было противно ко мне прикасаться, но он делал это, чтобы наказать меня.

Неожиданно Феликс вновь схватил меня за плечи и встряхнул, закричав:

— Неужели тебе это все нравится, бл*ть?! Почему ты, сука, молчишь?! Или ты этого и добивалась с самого начала — чтобы я взял тебя силой? Чтобы оттр*хал как дешевую проститутку на улице?

Я до крови закусила губу, лишь бы не отвечать ему ничего. Он не заслуживал никаких объяснений и уж тем более оправданий за мое поведение.

— Твою мать, ты ещё удивляешься, что я не хочу видеть такую девку рядом с моей сестрой?

Тяжело дыша, он резко развернул мое лицо к себе и скомандовал:

— Открой глаза! Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня! Не как Багира. А как Венера.

Я не двигалась, продолжая кусать губу. Мне было безумно больно, но я не могла остановиться, зная, что закричу. А этого я делать не хотела.

— Венера… Боже, какое красивое у тебя имя, — простонал вдруг Феликс с каким — то сожалением и положил голову на мое плечо.

Это было похоже на какое — то сумасшествие. Зачем он намеренно продлевает мои муки?

И так же резко Феликс отпрянул, вновь обретая свою ярость. Его ладонь легла на мою щеку, и пальцы начали водить по ней, разгоняя влагу в разные стороны.

— Помнишь…а в прошлый раз тебя чуть ли ни стошнило от моего прикосновения… Неужели…я тебе настолько противен, Венера?

И если бы он знал, насколько прав. Противен — не то слово. Я его ненавидела всеми фибрами души…

— Шлюхи тоже имеют каких — то фаворитов? — наигранный смех заполнил пространство между нами.

Господи, почему меня никто не ищет? Почему я никому не нужна в этот момент?.. Почему я должна участвовать в этом спектакле, созданном больным воображением какого — то недочеловека? Почему я должна расплачиваться за то, что он не получил?

— Открой глаза! — встряхнул он меня, злясь ещё больше от моей пассивности. — Открой!

Не получив желаемого, Феликс сдался. И просто молча продолжил начатое, но сейчас он был грубее, чем когда — либо. Вновь послышался треск разрываемой ткани, платье осталось висеть у меня на одном плече, я чувствовала, как ветер стал обдувать больше участков кожи.

Мне казалось, что больше всего в данный момент я хочу именно скорейшего окончания этого мучения… Но когда мужские руки легли на мое нижнее белье и потянули его со всей силы, я не смогла…не смогла пережить происходящее. И я закричала. Закричала так, как не кричала никогда в своей жизни, даже в те минуты, когда оплакивала свое счастливое прошлое…

— Отпусти меня! — прорыдала я, будто раненный зверь, молящий о пощаде. — Я не хочу этого! Я исчезну из вашей жизни сейчас же! Отпусти меня!

Его руки сомкнулись на моих запястьях, затем мое тело отлетело от стены, чтобы вновь в неё врезаться. Да так, что я действительно услышала хруст позвонков, и резко открыла глаза, которые до этого продолжала держать сомкнутыми.

— Я тебе давал шанс! — взревел Феликс, будто пытаясь уничтожить меня этим криком.

— Нет! Нет! Нет! — повторяла я в отчаянии, мотая головой из стороны в сторону.

Ему было плевать. Одну ладонь он опустил к своим брюкам и стал расстегивать ремень. Это действие добило меня окончательно…

— Феликс!

Это был не мой голос, не мой крик. Кричал мужчина, но я не могла вспомнить его голос. Лишь когда моего мучителя отдернули от меня, я смогла сфокусировать взгляд через застилавшие глаза слезы и узнать дядю Дживана. Не помню, что было дальше. Я просто закрыла уши и сползла вниз по вымощенной стене, царапающей кожу, и зарыдала во весь голос. Сама не знаю, чего в моем плаче было больше — облегчения или боли от стыда и унижения?..