Исповедь на заданную тему - Ельцин Борис Николаевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/45
• Следующая

Диплом пришлось писать вместо пяти месяцев всего один: был все время в разъездах, шло первенство страны, самый его разгар, команда переезжала из города в город. Когда вернулся в Свердловск, остался месяц до защиты. Тема дипломной работы — «Телевизионная башня». Тогда их почти не было, поэтому до всего нужно доходить самому. До сих пор не представляю, как мне это удалось. Столько умственных, физических сил я потратил, это было невероятно. Причём тут и особо помочь-то никто не может, тема новая, никому не известная — чертишь сам, расчёты делаешь сам, все от начала до конца — сам. И все-таки сдал диплом, защитился на отлично!

Так кончилась моя студенческая жизнь, но мы договорились с нашей группой — очень дружной, сильной, подобрались прекрасные ребята и девчата, — что каждые пять лет мы будем вместе проводить отпуск. И после 1955 года, когда мы закончили институт, прошло 34 года, и ни разу ещё эта традиция не нарушилась! А один раз мы собрались даже с детьми, на эту встречу приехали уже 87 человек. Ни в коем случае не в санатории, а только диким образом: мы прошли по тайге, по Уралу, по Золотому Кольцу, однажды купили путёвки на пароход — и проехались по Каме, Волге. Другой раз жили в Геленджике, на берегу моря в палаточном городке, однажды плавали по Енисею до острова Диксон. Все время придумывали новые варианты, и всегда они были интересные и весёлые. И до сих пор мы очень дружны, а сейчас готовимся вместе провести свой отпуск в 1990 году. Каждый раз создаётся оргкомитет, который готовит очередную нашу встречу. Три первые пятилетки я был председателем оргкомитета, а потом, когда стал первым секретарём обкома партии, меня друзья решили от этого освободить, поскольку и так была слишком большая нагрузка.

У нас сложились удивительные, тёплые и искренние отношения. И здесь можно привести один факт. Когда произошла драматичная ситуация после октябрьского Пленума ЦК 1987 года, они все откликнулись, чтобы поддержать меня. Конечно, это настоящие друзья.

Начало положено. Мне удалось пройти сито окружного собрания. И теперь только от народа зависит: буду я избран или нет. Это уже победа. Ещё не окончательная, но почти победа. Меня выдвинули чуть ли не в двухстах округах. И в основном поддержали крупные заводы, предприятия, многотысячные коллективы. Не буду никак комментировать эти цифры.

Но эти выдвижения ни о чем ещё не говорили. Окружные собрания, которые организует, проводит и держит в своих руках аппарат, позволяли избавиться от любой неподходящей кандидатуры. Большую часть этих собраний составляли так называемые представители трудовых коллективов, в основном партийные секретари, их замы и другие хорошо, до запугивания, проинструктированные члены коллективов. Естественно, управлять такой аудиторией никакого труда не стоило, и со всех уголков страны в адрес Центральной избирательной комиссии летели протесты, в которых сообщалось, что окружные собрания узурпировали у народа право реальные выборы. Создатели, сценаристы этого спектакля под названием «Выборы народных депутатов СССР» только потирали руки, радуясь, как удачно реализуются их выстраданные задумки.

И все-таки они просчитались. Не везде их план удался. Как-то не сообразили они, что и секретарь парткома может заартачиться и проголосовать по-своему, как совесть подсказывает, и даже послушный член коллектива в бюллетене мо»кет оставить совсем не ту кандидатуру, которую он него требовали.

Первое окружное собрание, в котором я решил принять участие, проходило в городе Березники Пермской области. В этом городе я когда-то жил, есть люди, которые помнят меня, да и фамилию Ельцин тоже, отец долго проработал здесь. В общем, несколько коллективов города выдвинули меня кандидатом в депутаты. И шанс пройти здесь был большой. Если только партийным органам не удастся полностью задушить окружное собрание.

И я решил сделать не совсем обычный ход. После того как из Москвы улетел последний самолёт на Пермь, я вылетел в Ленинград, там уже ждали товарищи, болеющие и переживающие за меня, они перевезли меня на военный аэродром, и здесь тоже были мои, так сказать, бескорыстные помощники. На грузовом винтовом самолёте, гремящем и тарахтящем так, что я чуть не оглох, в обнимку то ли с крылатой ракетой, то ли со снарядом, я улетел в Пермь. Рано утром мы приземлились, здесь меня уже ждали доверенные лица, и очень скоро я очутился прямо на окружном собрании, успел к самому его началу. Моё появление вызвало шок у организаторов, так как из обкома партии прилететь и что-то изменить уже не успевали. Я выступил со своей программой, ответил на записки, вопросы, все шло прекрасно, и, когда началось голосование, я, честно говоря, уже не волновался. По всей атмосфере было видно, что мне удастся сегодня преодолеть этот первый барьер на пути к избранию. Получил я подавляющее большинство голосов, можно было возвращаться в Москву.

Дальше начались окружные собрания в столице. Несмотря на свою победу в Березниках, я решил принимать участие в московских территориальных окружных собраниях. Мне хотелось почувствовать их атмосферу, разобраться в механизме влияния власти на людей. Это была для меня прекрасная школа.

Кстати, я специально снимал свою кандидатуру там, где пересекался в одном округе с кем-нибудь из достойных, честных, уважаемых мною людей. Например, в Октябрьском районе баллотировался А.Сахаров, я позвонил ему и сказал, что сниму свою кандидатуру в его пользу. Он, правда, в конце концов был избран через Академию наук СССР, общественную организацию.

Каждое окружное собрание дарило мне какой-то новый опыт. Там, где зал был настроен особо отчуждённо, мне даже было как-то интереснее бороться за него. Я почти зримо видел, как люди преодолевают своё почти гипнотическое состояние трепета перед аппаратом и дирижирующим ими президиумом.

Помню, в этом плане было показательным окружное собрание в Гагаринском районе столицы. Среди его участников оказались очень сильные кандидаты — писатель и публицист Юрий Черниченко, военный историк, генерал Дмитрий Волкогонов, кинорежиссёр Эльдар Рязанов, космонавт Алексей Леонов и другие, всего 10 человек. Каждый в своём выступлении попросил собрание зарегистрировать всех десятерых кандидатов, чтобы на выборах народ уже сам решил, за кого ему голосовать. И поскольку выступление каждого кандидата было мощным, эмоциональным, убедительным — зал начал ломаться, дробиться и в конце концов почти был весь готов отказаться от предоставленного ему права по отсеву неугодных.

Что же тут началось! Как же президиум просто измывался над людьми, придумывал одну уловку за другой, лишь бы это решение — оставить всех — не прошло. Всегда весёлый, довольный и оптимистичный Эльдар Рязанов готов был взорваться от гнева, к микрофону подбегали выборщики и клеймили позором президиум, люди уже почти скандировали: требуем регистрации всех кандидатов! Это издевательство над всеми, борьба зала с проинструктированным, запрограмированным руководством собрания продолжалась до двух часов ночи, и в конце концов люди победили. В избирательном бюллетени были включены все кандидатуры. Я уезжал с этого окружного собрания с облегчением: все-таки справедливость, здравый смысл восторжествовали, и одновременно с тяжёлыми чувствами. Какая же страшная, безжалостная машина власти висит над нами. Изощрённая и чудовищная конструкция, созданная Сталиным и сталинщиной.

После защиты диплома через час я уже сидел в поезде, ехал в Тбилиси на игры первенства страны. Так получилось, что все лето после института я проездил по соревнованиям: то первенство страны, то вузовский турнир в Ленинграде, то кубок страны в Риге. Вернулся 6 сентября и пошёл оформляться на работу, куда меня направили но распределению, в трест Уралтяжтрубстрой.

• Предыдущая
• 7/45
• Следующая