Совсем другой дракон (ЛП) - Аарон Рэйчел - Страница 49

— Ты привязан к Смертному Духу, — он взглянул презрительно на большую крысу, тянущую за поводок Мирона. — Но ее магия — не твоя. Она была заполнена кровью меньших духов, и от нее воняет водой Алгонквин.

Марси не понимала, что он имел в виду в первой части, но, когда он упомянул, она узнала сильный запах озёрной воды т духа Мирона, но не обычный. Даже когда вода Алгонквин парила под Небесными путями, она всегда пахла чисто. Вонь от духа напомнила Марси ливневой канализации, куда она, Джулиус и Джастин забирались вечность назад. Она гадала, был ли дух болен, когда Мирон топнул ногой.

— Какая разница, откуда ее магия? — осведомился он. — Она — Смертный Дух, и я — ее хозяин. Это дает мне право пройти в эту дверь.

— Тут ты ошибаешься, — Широ выглядел еще презрительнее. — У тебя тут нет прав, маг. Как я и сказал юной леди до тебя, Мерлины — защитники людей. Они не могут принадлежать кому-то. Ты привязал слуга на службу, но пока ты сам — слуга Хозяйки Озер, я не впущу тебя в это священное место. Ты можешь попробовать снова, когда освободишься от влияния Алгонквин. До этого ты не достоин стоять в свете этих врат.

И он захлопнул дверь перед лицом Мирона.

Марси рассмеялась.

— Поделом тебе, — сказала она, когда Мирон отшатнулся. — Не верится, что ты согласился работать на Алгонквин. Ты такой предатель. Как генерал Джексон не застрелила и тебя?

— Потому что я не дал ей шанса, — сказал Мирон, оглянувшись на нее с чистой ненавистью во взгляде. — Не путай нас, Новалли. Я не такой, как ты. Ты — студентка, которой повезло получить духа, которого она не заслужила. Ты никогда не знала, что делаешь, потому что ничем это не заслужила. У тебя были только драконы, готовые использовать тебя, и твоя наглость, когда выросла после смерти. Но я не лакей драконов, и я не слуга Алгонквин. Я — Мастер Лабиринтов, величайший маг из живущих! Все человечество знает о Мерлинах или Смертных Духах из моих исследований. Я заслуживаю быть тут, и меня не прогонят.

Улыбка слетела с лица Марси.

— Погоди, — она подняла руки. — Ты планируешь…

Она не смогла закончить. Мирон не слушал. Он просто повернулся к двери, сжимая поводок духа, пока он приказывал:

— Сломай это.

Дух СЗД возмущенно взревел, жуткая смесь ломающегося бетона и криков испуганных людей. Когда звук не прекратился, Мирон потянул снова, двигая крысу вперед, пока серебряный поводок не задавил рев, превратив его в жалкий всхлип.

Дух больше не боролся. Он сжался, выглядя как обычная крыса, послушно повернулся к Вратам Мерлин и ударился телом об дверь.

Грохот пронесся по бушующей магии как взрыв бомбы, сбивая Марси даже через защитный поток воздуха Пустого Ветра. Она поднималась на ноги, когда дух бросился снова, атакуя дверь когтями и зубами, которые искрились, как вспышки выстрела в тёмном переулке. Дух бил когтями и кусал, бил снова, и толстое дерево Врат Мерлина стало трескаться.

— Стой! — закричала Марси, подойдя к краю защиты своего духа. — Это глупо, Мирон. Ты даже не знаешь, что делаешь.

— Наоборот, знаю, — он повысил голос поверх дикого рева его духа. — Поднявшись так высоко, ты не можешь принять «нет» как ответ.

— Так ты войдешь силой? — кричала она. — Пробьешь путь и заберешь Сердце Мира?

— Если придется, — Мирон оглянулся. — Я — маг, мисс Новалли. Смелость — главная черта этой работы.

Марси выругалась под нос. Она много раз использовала эти слова для себя, забыла, что они были из его книги. Но, хоть она соглашалась, что немного безрассудства требовалось, чтобы продвинуть современную магию до полного потенциала, это было безумием.

— Ломать то, о чем мы ничего не знаем, чтобы получить то, чего ты хочешь, не смелость. Это эгоистично и глупо. А если ты уничтожишь что-то незаменимое? Мы не знаем, как создать еще одни Врата. И даже если ты ворвешься, Широ не передумает внезапно и не отдаст билет на становление Мерлином.

— Это не решение, — прорычал Мирон. — Я прочел достаточно, чтобы узнать шикигами. Он — механизм, магия в сети заклинаний, которая подражает уму человека. Но подобие — не существо. Он мог остаться как сторожевой пес, но он сам сказал: Мерлины — защитники человечества. Он может закрыть дверь и запереть меня, но у меня больше прав находиться внутри той колонны, чем у него.

— Ты не знаешь этого, — возмутилась она. — Ты не знаешь ничего наверняка. Ты знаешь только то, что ты почерпнул из текстов тысячелетней давности и историй. Ты говоришь, что ты — эксперт, но ты не знаешь, что за дверью, как и я.

— Может, нет, — сказал он. — Но используй глаза, Новалли. Думаешь, это произошло естественным путем? — он указал на идеально гладкую колонну из камня, торчащую из ровного пола Мира Магии, как небоскреб. — Конечно, нет. Это сделали Мерлины. Люди, не боги. А то, что сделал человек, он может это сломать.

— Почему ты хочешь это сломать? — закричала Марси, его визжащий дух врезался в дверь еще раз, вызвав новый гул в черном тумане магии, который безумно извивался вокруг них. — Ты нашел место, которое делает Мерлинов, и ты разбиваешь дверь как варвар!

Словно доказывая ее правоту, дух СЗД в этот миг ударил когтями по дереву снова, но в этот раз одна из досок треснула. Началось с тонкой трещины, а потом быстро расширилось до бреши в дюйм шириной, откуда теплый свет полился во тьму.

— Видишь? — Марси раздраженно провела ладонями по коротким волосам. — Я знаю, что ты больше всего хочешь Мерлином, Мирон, но это слишком. Ты сказал мне, что Мерлины были надеждой людей. Силой, которая сделает наш вид равным драконам и духам. Теперь мы тут, в месте, где все происходит, и ты ломаешь его. Как ты можешь рисковать чем-то таким важным для всех нас ради своих амбиций? Ты такой эгоист?

Последняя часть была отчаянной игрой, и это сработало на миг. Мирон помедлил, опустил руку с поводком духа. Но, когда она подумала, что прорвалась, он снова от нее отвернулся.

— Ты ничего не понимаешь, — сказал он, голос дрожал от ярости. — Думаешь, я не знаю, чем рискую? Я мечтал стать Мерлином еще до твоего рождения. Я думал, что Смертные Духи были нашим спасением, нашим оружием. Ты показала мне, что я ошибался.

— Я? — сказала Марси. Мирон оглянулся, но смотрел не на нее. Он смотрел на Призрака, и его глаза были полными страха.

— Я думал, что знал наших врагов, — сказал он. — Но Алгонквин и драконы — ничто, по сравнению с богами, которых мы создали из нашего страха. Люди всегда умели находить судьбы хуже смерти, и когда я увидел твоего монстра и его армию призраков, шагающих по Земле Восстановления, я знал, что есть лишь один способ не дать нам уничтожить себя — остановить проблему в ее источнике.

Марси стиснула зубы.

— Ты слушал Алгонквин.

— Мне не нужно было, — сказал он. — Я уже знал, что нужно было сделать. Я подыгрывал Алгонквин, чтобы получить Смертного Духа, которого она строила. Теперь дух мой, и я делаю то, что всегда делал.

Она посмотрела на треснувшую дверь.

— Разрушишь все?

Мирон с отвращением посмотрел на нее.

— Спасу человечество.

Он потянул за поводок своего духа. Дух сжался, и он убрал правую ладонь с серебряного поводка и опустил ее на сияющую трещину в двери. Он прижал ладонь, согнул пальцы, чтобы широкие металлические кольца, где был вырезан лабиринт на матовой титановой поверхности, соединились в один путь. Марси мало знала об уникальном стиле Мирона, чтобы понять, было это для шоу, или ему нужен был физический лабиринт для колдовства, но едва узор соединился, лабиринт открылся, и темная магия перестала двигаться вокруг них, а полилась в него.

— Что он делает? — закричала Амелия поверх рева. — Я не видела, чтобы человек так работал с магией.

— Никто так не делает, — крикнула Марси, сжимая Призрака. Море Магии неслось мимо них в Мирона. — Магия лабиринта — оригинальная сила сэра Мирона. Я прочла три его книги, и я не знаю, как это работает, и как он не выжигает себя. Я не могу даже коснуться магии тут.