Жизнь на двоих (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 75

А во время обеда София с трудом удерживала себя от желания обнять Арена, ощущая идущую от него тоску, такую же, какая поселялась в ее сердце при мысли о том, что сегодня вечером они вновь не увидятся. Да и завтра, и послезавтра… Если только он сможет прийти к ней ночью…

Подумав так, София едва не поморщилась – Арену бы хорошенько выспаться, а не прыгать из постели в постель. Да, увидеть его хочется, но еще сильнее хочется, чтобы он отдохнул.

После обеда к ним с Агатой и Александром присоединилась Виктория, которой император, как оказалось, запретил работать во второй половине дня, и София предложила отправиться вместе гулять в сад, пока погода не испортилась – ближе к ночи обещали дождь.

Светило яркое солнце, дети бежали чуть впереди, взявшись за руки, они были совершенно счастливы оттого, что мама с ними, а София с Викторией шли по дорожке, сопровождаемые охранниками, и разговаривали.

Поначалу, когда София по привычке назвала императрицу ее величеством, услышавшая это Агата обернулась и сказала важно-торжественным голосом:

– Софи, мы же договорились!

Она уже хотела спросить о чем, как вдруг вспомнила – и щекам сразу стало жарко.

– Не надо, если тебе неловко, – произнесла Виктория мягко, и у Софии появилось странное чувство, что императрица пытается с ней подружиться. Интересно, зачем? – Это же не главное. Мне нужен… твой совет. – Она на секунду замешкалась, а потом продолжила: – Я хотела бы как-то порадовать Арена, но не знаю, что можно сделать. Помоги мне, пожалуйста.

София от удивления чуть не остановилась, как будто ее в землю вкопали, но в последний момент пересилила себя и зашагала дальше, пытаясь справиться с выражением собственного лица.

Порадовать Арена… Что ж, это объяснимо – Виктория желает наладить отношения с мужем. И сразу становится понятным стремление императрицы снискать ее расположение – он ведь всегда хотел, чтобы Виктория не ссорилась с аньян собственных детей, да и наследникам их дружба только в радость будет.

Подавив в себе желание ответить «понятия не имею», София медленно сказала:

– Я думаю, вам… тебе можно попробовать организовать какую-нибудь поездку вечером, после того как император освободится. Он ведь толком никуда не выезжает, не успевает просто. Устройте ему небольшой отдых. Только посоветуйтесь… посоветуйся с Вано Вагариусом, чтобы он обеспечил нормальную охрану.

София покосилась на Викторию – императрица слушала очень внимательно, задумавшись, и лицо ее было воодушевленным.

– Мне нравится эта идея. – Она кивнула и улыбнулась. – И знаешь что еще мне приходило в голову… Правда, я не уверена… Что, если нам придумать и разыграть всем вместе небольшой спектакль? В главных ролях будут Агата и Александр, конечно. Можно еще Тасси пригласить. Что думаешь?

– Я думаю, это отличная идея, – ответила София честно. – Если хотите, я подберу что-нибудь интересное и для нас, и для детей.

– Да, конечно.

– А его высочество Арчибальд будет участвовать?

– Геенна скоро проснется, – покачала головой императрица. – Арен говорил, что по его ощущениям послезавтра, а он в этом отношении редко ошибается.

– Мама, Софи! – воскликнула Агата – видимо, девочке надоело идти по дорожке без интересного дела. – А давайте в прятки сыграем!

– А давай, – хмыкнула София. – Только, чур, мы с вашей мамой прячемся, а вы ищете. И посмотрим, кто кого!

– Ха! – Александр махнул рукой, гордо надувшись. – Мы с Агатой вас тут же найдем!

– Давайте-давайте. – Она развернула детей к ближайшему дереву, посмотрела на охранников – старший кивнул, быстро нажимая что-то на браслете – и скомандовала: – Считаем до тридцати! И чур, не подглядывать!

Сразу после обеда у Арена было совещание с Комитетом культуры, науки и образования, а значит – с Вольфом Ассиусом, мужем Анны, и император, слушая его доклад, никак не мог отбросить в сторону мысли о том, что сказал Гектор в воскресенье.

«Никто другой из вашего ближнего круга – из тех людей, с которыми вы регулярно общаетесь, в том числе обедаете – не замешан».

Снимает ли это подозрения с Вольфа или все же нет?

Арчибальд, которого Арен просил быть осторожнее с мужем сестры, странного или подозрительного в его поведении не заметил, но это ничего не значило. Так же, как ровным счетом ничего не значило рассуждение Гектора про ближний круг.

Арен никогда не был близок с Вольфом, впрочем, как и с Несс. Но последнюю он чаще видел, а вот муж Анны пропадал на работе постоянно. Так было всегда, и, даже если Вольф находился во дворце, он вполне мог не явиться на обед просто потому, что хотел «поесть в тишине и покое», как говорила Анна. Арену не казалось это странным – он и сам часто не желал никого видеть, но он и так почти не видел близких, поэтому жертвовать обедами в угоду собственной усталости не собирался.

Получается, если Вольф замешан, он не мог снабжать сведениями сам себя, поскольку информацией не владел. Но почему в таком случае не использовать Анну?

Арен задал этот вопрос Гектору и получил интересный ответ.

– Потому что это слишком подозрительно и слишком прямо, ваше величество. Отследить попадание информации от вашей сестры к зятю – это элементарно и проще некуда. Но Анна, по ее признанию, не обсуждала с мужем ничего, что касалось бы каких-то ваших дел. Они говорят только о своих делах либо о чем-то отвлеченном. И Вольф никогда ничего не спрашивал у нее, не проявлял, так сказать, лишнего любопытства. Естественно, это не доказательство, но это странно. Создается впечатление, что муж вашей сестры сознательно избегал разговоров о вас. И обедов он тоже избегал – потому что его эмоции, в отличие от эмоций Аарона, вы чувствуете.

Арену было гадко из-за подобных рассуждений и того, что приходится подозревать родственников. Но брат многому его научил, и теперь император прислушивался к эмоциям Вольфа, пытаясь засечь хоть что-нибудь необычное.

Но необычного не было. Глава Комитета культуры, науки и образования был абсолютно спокоен, иногда чуть раздражался, если говорил о каких-то старых и давно обсуждаемых проблемах, но ничего, что можно счесть подозрительным, Арен не ощущал.

Утром он интересовался у Ив Иши насчет главы последователей Аарона, но толку это не принесло – шаманка сообщила, что на всю информацию о заговоре поставлен блок его братом.

– И снять этот блок никак не получится?

– Нет. – Она покачала головой. – Все как колпаком накрыто, и колпак этот энергией смерти скреплен. Ваш брат, чтобы защитить остальных, использовал свою смерть в качестве силы, а то, что смертью закрепляется, не снимается никак. Если только другой смертью заплатить…

– Могу пожертвовать кем-нибудь из узников комитета, – протянул Гектор понимающе. – И даже не одним…

– Не годится. Не посторонний человек должен быть, а дорогой и любимый, чтобы плату вашу приняли и информацию позволили прочитать. А так это жульничество.

– Жаль, – вздохнул Дайд, вызвав и у императора, и у шаманки понимающие ухмылки. – А я уж размечтался…

Вот и теперь Арен смотрел на Вольфа и не мог понять, стоит подозревать его или все-таки нет. «Не крыса, а, скорее, хомяк», – так сказал Гектор, и у императора эта ассоциация никак не выходила из головы. Аарон был умнейшим пауком, хитрейшей змеей и после себя должен был оставить не менее хитрого и умного человека.

«Который станет притворяться хомяком», – подумал вдруг Арен, встретившись взглядом с невозмутимыми глазами Вольфа.

– Ваше величество, я хотел напомнить об интервью, которое нам нужно взять у Агаты. Материал, который мы готовили, закончился, теперь нужен новый.

– Хорошо. – Арен на мгновение задумался и, поморщившись, вспомнил, что завтра его нелюбимая среда, после чего ответил: – В четверг. О времени вам подробнее сообщит Адна, чуть позже.

Вольф поклонился, так же спокойно возвратившись к другим вопросам, и император невольно подумал еще одну вещь.

Человек, который встал на место его брата, должен быть не только хитрым и умным, но и безумно смелым, чтобы оказаться способным смотреть Арену в глаза и не испытывать при этом страха за свою участь.