Андреевский флаг (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 18

Прекрасная лоция, знать бы только, кто ее сделал, и «шкиперу» отдал, ведь еще две недели тому назад ничего подобного не имелось. Но ведь не спросишь его величество — скрытный стал «шкипер» необычайно, изменился характером, и сразу хмурился, когда ему вопросы пытались задать по этому поводу, каковые он считал излишними. Дали вам бумаги с нужными картами вот и пользуйтесь, и не суйте свой нос, куда не следует.

Крюйс отложил лист «азовской» лоции, и посмотрел на обширную Боспорскую бухту, где на якорях стояла огромная русская эскадра. Он привел все корабли, суда и большие струги, за исключением пары десятков последних, что были меньше размерами, а также дюжины гребных бригантин, фуркат и казацких «чаек», оставленных в Азове — а так была переименована царем Петром Алексеевичем венецианская прежде Тана.

На трехмачтовых кораблях кипели работы — с двух галеасов и трех «варварийских» кораблей, самых плохих по качеству постройки, снимали пушки и оснастку. Затем они подлежали разборке, а команды будут расписаны по другим экипажам. И хоть до слез жалко было «шкиперу» разбирать новые, только что построенные корабли, но иного выхода не было — настолько скверно их сделали из сырого леса, руки бы оторвать мастерам. Именно их Крюйс не собирался брать в Керченский поход изначально, сомневаясь, доплывут ли они. Дошли все же, благо Азовское мелководье спокойное оказалось. Но выпускать их в Черное море, где могут быть шторма, означает обречь на неминуемую смерть команды. К тому же пушки можно переставить на другие корабли, откровенно слабо вооруженные — шло массовое строительство, и брать орудия было негде, даже с крепостей стали снимать совсем старинные пищали, никуда не годные. Хорошо, что шведы продали чугунные стволы малого калибра, содрав с московитов приличные деньги.

Так три лучших корабля русской эскадры, на каждом 36 пушек на двух деках — флагманские «Благое начало» самого вице-адмирала Крюйса, «Воинский цвет» шаутбенахта Реза и «Сила» капитана Рохюскина имели только по две пушки в 6, восемнадцать в 4 и шесть орудий в 3 фунта. Всего 26 стволов, но пушки в 3-4 фунта пробивать борта вражеских кораблей неспособны. А 10 дробовых двухфунтовых «басов» он вообще не учитывал — пользы от них в бою мало, и только при абордаже, хлестать картечью по вражеским матросам и солдатам. Но даже если посчитать вес бортового залпа вместе с ними, то он выходил откровенно жалким — шестьдесят фунтов, тогда как голландские суда подобного водоизмещения имели вдвое больше.

Пушки более крупного калибра в восемь фунтов стояли только на двух кораблях, и то по 12 и 8 стволов — на флагманском «Скорпионе» (62 орудия») и «Отворенных вратах» Петра Михайлова (42 пушки). Но так они и больше в размерах, да и сами команды состояли из трехсот и двухсот сорока «морских служителей», в то время как на остальных пяти кораблях эскадры в среднем по полторы сотни всяких чинов, а на двух чуть больше сотни.

— Жаль, «Божье Предвиденье» не построили, как и прочие корабли, — Крюйс тяжело вздохнул. «Гото Предестинация» строилась самим царем при помощи Скляева, отличного мастера, каковых среди русских мало — хорошо, что сейчас Федосей на эскадре. Настоящий боевой корабль, приспособленный для действий на мелководье, с небольшой осадкой. И внушительно вооруженный — на гондеке 26 стволов в 16 фунтов, на опердеке 24 8-фунтовых орудий, плюс 8 трехфунтовых малых пушек. Бортовой залп более трехсот фунтов, просто сокрушительный по нынешним временам. Но как правильно говорят сами русские — «чего нет, того нет, и взять просто негде».

— Но «шкипер» то каков, что удумал, — Крюйс усмехнулся — с разоружаемых кораблей стали снимать шестифунтовые пушки, и ставить их на нижних деках на место четырехфунтовых. И число таких стволов на пяти кораблях будет доведено до десятка, а то и дюжины. Половину дробовых «басов» и фальконетов заменили пушками в 3-4 фунта, чем еще больше, фактически на четверть, увеличили огневую мощь. Лишь малые корабли «Меркуриус» и «Соединение» не получили шести фунтовых пушек, зато все фальконеты на верхней палубе заменили на трех фунтовые орудия.

Состав эскадры вроде уменьшился с 14 до 9 вымпелов, но вот ее сила даже увеличилась при этом, за счет установки более мощных орудий. К тому же высвобождаемые пушки и фальконеты пошли на вооружение редутов, которыми решили прикрыть Керчь с суши — укрепления города, построенные генуэзцами, представляли жалкое зрелище.

Галерный флот остался только в составе четырех штук, недавно построенных на Дону — «Перинная тягота», «Заячий бег», «Ветер» и «Золотой орел». Все они изначально имели мощную носовую батарею из полудюжины 12-ти фунтовых пушек, способных пробить борт любого корабля, что сейчас бороздит волны Черного моря — и неважно под каким флагом — османским, ромейским или генуэзским. Внушительные абордажные команды могли поддержать огнем две дюжины по бортам установленных фальконетов — ядра и картечь просто смели бы вражеские экипажи с открытой палубы.

Все первые галеры Азовского флота, что были построены зимой 1696 года из сырого леса, включая любимый царем «Принципиум», построенный им самим, «шкипер» повелел разобрать — за три с половиной года они наполовину сгнили, тем более на зиму их не вытаскивали на берег полностью. А так пушки и доски пригодятся — последние пойдут на строительство укреплений, в Керчи леса совсем нет.

Но был еще один значимый фактор, который заставил царя избавится от негодных кораблей, деньги на постройку которых были выброшены на ветер. Да оно и понятно — три с половиной года тому назад заторопились, Азов нужно было блокировать с моря, вот на верфях и пустили в ход негодный материал. Галеасы и галеры получились тяжелыми, не ходкими, в реке еще плавать могли, но только любой выход в море им был противопоказан. И сейчас требовали огромных расходов на ремонт и содержание, будучи при этом совершенно бесполезными для флота.

И главное — гребцами и матросами служили «потешные» гвардейцы и солдаты, которые сейчас настоятельно требовались на берегу, подготовленные, с боевым опытом и умеющие хорошо стрелять. А как только они покинут палубы кораблей, экипажи уменьшаться в два-три раза, так что их необходимо восполнить, пусть частично. Но команды придется пополнять еще и греками, благо желающих уже хватает, и народец опытный, к морю привыкший. К тому же многие ворочали веслом на ромейских галерах, что иной раз дромонами и хеландиями именовали, хотя это не так. В Керчи взяли три генуэзских и трапезундскую галеры, что стояли без гребцов — все они были средиземноморского типа, похожие на те, что не раз видел Крюйс — только обшивка худая, внахлест. А потому в скорости новым русским галерам сильно уступали, да и бомбард на них всего пара, и убогих, в сравнение с русскими пушками не идущих. К тому же царь обмолвился, что теперь знает секрет «греческого огня», и через пару месяцев состав для него изготовят…

Воссозданный по чертежам двухдечный 58-ми пушечный корабль "Гото Предистинация" ("Божье Предвидение"), проекта царя Петра Алексеевича и мастера Федосея Скляева. Воронеж, "колыбель русского флота", 2014 год.

— Властитель Матреги, нашей древней Тмутаракани, Захарий Гризольфи плут и лгун, каких среди фрязинов много, — боярин Федор Алексеевич едва сдерживал раздражение. Его можно понять — пока нельзя было действовать силой, приходилось прибегать к переговорам.

— Он признает тебя, государь, повелителем и пойдет под твою державную руку, если ты ежегодно будешь выплачивать пенсион в тысячу дукатов до самой его смерти.

Среди заседавших в «Боярской думе» прошел недовольный гул — запрашиваемая сумма была несуразной. Таковую можно выплатить за все владения, а этот пройдоха требует пенсион за то, что ему не принадлежит, а взамен лишь готов стать «симпозиантом». Действительно, наглости итальянцам не занимать, привыкли считать Черное море своей собственностью. Вот только не берут в расчет, что к ним пришли не просители.