Аламазон и его пехота - Абиджан Анвар - Страница 8

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая

А когда вернулись к хижине, старик повел их к ручной мельнице, показал, как молоть пшеницу. По виду она была совсем как земная, только зерна в два-три раза больше.

— Это потому, что здесь всюду горячие источники, — пояснил Хумо Хартум. — Возле нас тоже есть такой.

И впрямь — в кустах, скрытый длинными ветвями, дымился родник.

— Им пользуются, когда нужно сварить мясо или птицу. Поэтому в домах нет очагов.

— А если нужно испечь хлеб? — спросил Ишмат.

— А хлеб я пеку вот здесь, — старик показал на зеленоватую каменную глыбу. — Она тоже горячая, потрогайте.

Ишмат опасливо прикоснулся к камню и живо отдернул палец. Но это не охладило его пыл. Все, что касалось еды, очень интересовало Ишмата-Френсиса:

— А мясо где вы берете, господин Хумо?

— Скота я не держу, — ответил тот. — Зато здесь много птиц.

— А фрукты откуда?

— А там, за полями, фруктовые сады. Будет время посмотрите.

— Да-а, — Аламазон еще раз огляделся вокруг. — Вот тебе и подземная страна! Кто бы подумал, что такое бывает!

Старик печально улыбнулся.

— Только вот как вы обходитесь со всем этим зимой? Где храните зерно? — продолжал неугомонный Ишмат.

— Зима? А что это такое? — удивился хозяин.

«Неужели здесь не бывает зимы?» — удивился Аламазон, потом стал объяснять тоном опытного учителя:

— Зима — это морозы. Воздух становится холодным, замерзает земля, деревья роняют все листья, а мелкие животные прячутся в норы. Люди тоже одеваются потеплее, потому что иначе они замерзнут, превратятся в ледышки.

— У нас есть не только горячая, но и холодная вода, Хумо Хартум начал обстоятельно рассказывать. — Но у нас все растения цветут и плодоносят круглый год. Если в поле погибает один стебель, рядом тут же появляется другой. Если же с дерева падает лист, на его месте появляется набухающая почка.

— Ну и чудеса! — протянул Аламазон. — Не удивлюсь, если сюда будут гурьбой стекаться люди, едва узнают о такой удивительной стране! Только бы нам выйти отсюда!

— Не спешите, — мягко сказал Хумо Хартум. — Вы еще только прибыли сюда и не успели ничего узнать об истории нашего Юлдузстана, о его обычаях и порядках.

— Боюсь, что мы слишком скоро все это узнаем в лапах вашего начальника тайной службы, — пробормотал Аламазон.

— До того, как прибудет новая стража, у нас два с половиной дня. За это время можно будет что-нибудь придумать, мои уважаемые гости! А пока…

Он показал им на небольшой деревянный помост над ручьем, который начинался у родника. Вода там уже была чуть теплая, и ветви чайных кустов обвивали ее со веет сторон.

— Сюда я часто прихожу думать, — Хумо Хартум пододвинул гостям порядком изодранные паласы и сам уселся на один из них. — А теперь слушайте…

Пока в старой каменной хижине случайно не обнаружили книги Равшани «Гурбатнамэ», что значит «Книга скорби», Хумо Хартум и не подозревал, что огромная пещера, в которой он родился и вырос, — всего лишь часть огромной Вселенной.

Но древний автор по имени Равшани страница за страницей описывал, как на селение Таштака, живущее мирной, спокойной жизнью, внезапно напали чужеземцы. Селение было предано огню, все его жители либо погибли, либо были уведены в плен. Спаслась только горстка людей. Это были пастухи, пасущие стадо на склонах горы.

С замиранием сердца смотрели они, как в течение нескольких часов погибло все, что с таким трудом было создано несколькими поколениями: дома, имущество, поля и сады. Равшани привел слова из древней Авесты, словно повествующие о том, что он видел сам спустя столетия:

Равшани был стариком, остальные из тех, что спаслись от смерти, были дети. Ночь провели они в горах, но наутро и их увидели безжалостные чужеземцы и бросились за ними в погоню, осыпая тучей стрел. Израненные, обезумевшие от страха дети и с ними стадий Равшани бежали в горы. Все дальше и дальше углублялись они в подземные пещеры, все ниже и ниже опускались в подземелье.

Когда же они прошли сквозь радужную пещеру, сверкающую всеми красками и ослепляющую своим блеском, вдохнули прозрачный, чистый воздух нынешнего Юлдуз — стана, они впервые поняли, что опасность миновала.

Старый Равшани, низкорослый и худой старик, замыкал шествие. Впереди же шел четырнадцатилетний мальчик по имени Джабраил. На спине он нес четырехлетнего Мадумара — брата своей сверстницы. Остальные плелись за ними, задыхаясь от жары и громко плача от страха.

На первых порах беглецы испытали много невзгод, и если бы не мудрая помощь Равшани, вряд ли бы выжили. Он учил их, как месить тесто из пшеницы, росшей на полях, варить мясо в роднике, искать яйца диких птиц.

Шли годы. Дети подросли, и советы старика казались им уже ненужными. Равшани, прежде руководивший всей жизнью беглецов, постепенно уходил в тень, основные же распоряжения давал Джабраил. И когда однажды Джабраил заявил, что он хочет быть падишахом этой страны, никто не удивился, только Равшани пробормотал:

— Стоило убегать от власти земного падишаха, чтобы попасть под власть подземного…

Но его грубо оборвали, и Равшани поспешил уйти в свою хижину и с тех пор жил там одиноко. Он задумал написать книгу обо всем, что пережили первые поселенцы страны, чтобы их потомки знали о своей родине, теперь такой недостижимой.

Новый падишах, наоборот, запретил вспоминать о земле, откуда они бежали. Он боялся, что любознательные потомки откроют, дорогу в белый свет и кончится его власть. Годы сделали свое дело, и только смутные легенды говорили о Горячей пещере, откуда могут прийти нежданные гости, представляющие опасность для Юлдуз — стана.

Но в тишине своей хижины забытый всеми Равшани делал свое дело. Он искал возможность передать потомкам правду. Из кожи телят в скором времени он научился делать тонкие листы, на которых, если выскоблить их добела, можно было писать. Равшани раньше не думал, что он способен на такой подвиг, ведь и книгу-то он видел только издалека, а буквы алфавита изучил, когда мальчиком прислуживал в доме муллы и прислушивался, когда мулла обучал своего племянника. Потом забыл о грамоте, но в изгнании, в подземных пещерах ожило то, что казалось навеки погребенным в его голове. И он не только писал книгу, но и стал учить детей грамоте, рассказывая им о древних мудрецах, об Авесте — великой книге, созданной в незапамятные времена.

Вскоре он умер, но завещал свою книгу лучшему ученику. А тот предал его — он принес книгу во дворец, отдал ее визирю Мадумару. Мадумар не питал зла к Равшани, но ему тоже не хотелось, чтобы что-то менялось в налаженной жизни. И он приказал спрятать ее в самом дальнем углу дворца, в комнате, где постепенно скапливались старые, никому не нужные вещи. Потом ее выбросили, и если бы Хумо Хартум случайно не нашел ее, так она и пропала бы без вести.

…Рассказывая все это, старик прижимал книгу к груди и любовно гладил тонкими пальцами старые, заскорузлые страницы.

Потом он рассказывал о столетиях, прошедших с того времени, когда в Юлдузстане появились первые поселенцы. И, наконец, Хумо Хартум перешел к более близким временам.

Сам он родился и вырос в годы правления Алияра Четвертого из династии Бритоголовых. Ютец Хумо Хартума занимал должность главного сыщика, поэтому они жили в одной из лучших комнат Алтынсарая, пользовались многими привилегиями, предоставленными самим владыкой. Хумо был ровесником Алияра Пятого — единственного наследника трона. Учил их, как и всех детей придворных, один и тот же учитель, и мальчики иногда даже играли вместе.

Вот почему, едва Алияр Пятый стал владыкой страны, Хумо Хартум был тут же назначен на должность главного визиря. И хотя ему исполнилось, как и Алияру, всего двадцать один год, он отличался степенным, спокойным характером и умел делать свое дело мудро и рассудительно.

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая