Аламазон и его пехота - Абиджан Анвар - Страница 6
- Предыдущая
- 6/24
- Следующая
Огромная долина зеленым бархатом расстелилась перед ними. Розоватая дымка вдали чуть скрывала невысокие холмы, со всех сторон обрамлявшие долину. Сочетание нежно-лилового, сиреневого и розового тонов создавало картину, потрясающую какой-то неправдоподобной красотой. Невдалеке пенился и падал вниз тонкой белой лентой небольшой водопад; синий, словно прочерченный лазурью, ручей вился вдаль, исчезая за холмами. Одного только не хватало этой картине, чтобы быть полностью похожей на земную долину, — солнца. Дрожали и переливались струи водопада, золотились склоны гор, но все это было освещено несколькими светилами, напоминающими гигантские планеты, и освещение это очень похоже было на искусственное.
Пока мальчики приходили в себя, из оврага возле самой пещеры неожиданно появились два вооруженных воина. Под их тяжелыми шагами осыпались камешки, шумно падая в пропасть, — отзвук доносился откуда-то снизу. Держа наперевес копья, они подошли к нашим путешественникам и приставили копья каждому к груди.
Мальчишки остолбенели. Аламазон читал прежде в фантастических романах о перемещении во времени. Но одно дело читать, а другое — самому попасть в другое время, Да не в будущее, что было бы великолепно, а в средние века. Оба незнакомца были как бы ожившей картинкой из учебника «Истории средних веков». Один из них, высокий, с тупым, надменным лицом, нижняя губа рассечена, и видны редкие желтые зубы. Второй почти карлик, у него косые глаза, красный чапан и высокая желтая чалма. Б общем, он похож на диковинный гриб, какие иногда встречаются на склонах гор.
— Хих, тьфу!
Встреча была открыта этим выражением, не зафиксированным ни в одном словаре, но понятным всем, в особенности, если на лице говорящего будет столько презрения, сколько было на лице высокого.
— Не двигаться! — приказал Тыртык и топнул ногой.
Сапог, как заметили мальчики, был тоже диковинным носок его был высоко загнут вперед и похож на клюв утки.
— Не двигаться! — пискляво повторил Шылпык и подпрыгнул на месте.
— Брось оружие! Хоп-па! — снова скомандовал высокий.
— Хоп-па! — как эхо, повторил карлик.
Аламазон, поняв, что они говорят о его фонарике, бросил свое «оружие».
— Кто вы такие, хих, тьфу! Что делаете здесь?
— Что делаете, лохматые?
Речь воинов тоже была необычной, многие слова они произносили с заметным акцентом.
Ишмат, побелев, как снег, прошептал:
— Никакие мы не злоумышленники… Просто так гуляем себе…
— Они гуляют! — подпрыгнув на месте, пропищал карлик.
— Говорите, кто вы такие! — с угрозой произнес Тыртык.
Аламазон не знал, что говорить. Ему казалось, что вса это они с Ишматом видят во сне: копья, чапаны, чалмы какие-то. Весь облик незнакомцев явно говорил о том, что люди эти давно не умывались. Кто они? Подземные жители?! Может быть, здесь кино снимают? Тогда почему а вопросах слышна такая откровенная злоба?
— А сами-то вы кто такие? — вымолвил он наконец.
Густые, лохматые брови Тыртыка изумленно поднялись, длинные, как хвост у кошки, усы ощетинились. Красноватые глаза Шылпыка чуть не выкатились из орбит.
— Он спрашивает, кто мы такие! — карлик обернулся к своему товарищу. Тот плотнее придвинулся к юным путешественникам, копье больно вонзилось в грудь Аламазона.
— Вот как возьму тебя, червяка, да нанижу на вертел, да зажарю — сразу перестанешь спрашивать, кто мы такие!
— Да, зажарить и перцем его посыпать! — гримасничая, подхватил Шылпык. — И второго лохматого тоже можно на закуску. Он потолще…
Насмерть перепуганный, Ишмат еще больше съежился, как будто стараясь уменьшиться в объеме. Аламазон стоял, гордо выпрямившись, до крови закусив губы.
«Не надо показывать им, что мы испугались, — думал он. — Они, видимо, хотят показать свою власть. Если бы собирались нас убить, давно сделали бы это».
— Что молчишь, молокосос? — страшные глаза Тыртыка впились в лицо Аламазона. — Ты что, думаешь, что мы шутим? Хоп-па!
— Хоп-па! — запищал и Шылпык, нетерпеливо подпрыгивая на месте. Он был доволен тем, как они напугали неожиданных гостей, но вид Аламазона раздражал его, и он локтем подталкивал великана, кивая на непокорного мальчика.
— Вы, наверно, шутите, — ответил Аламазон, тоже глядя прямо в лицо Тыртыку. — Разве может человек съесть человека?
Оба воина оторопело уставились друг на друга. Видимо, эта простая мысль не приходила никому из них в голову. Удрученный Шылпык подскочил и нервно завопил;
— А я… я вот… могу съесть человека!
— Заткнись! — приказал Тыртык, которому, вероятно, надоело паясничанье карлика. Потом с такой же злобой повторил свой вопрос, на этот раз обращаясь прямо к Аламазону:
— Так откуда вы будете, негодяи, хоп-па?
«Нужно с ними попробовать завязать какие-то контакты, — думал в это время Аламазон. — Мало ли что может быть. Вон Пятницу из „Робинзона Крузо“ тоже хотели съесть живьем, и они тоже были люди».
— Мы сейчас вам все расскажем, — начал он. — Только вы, пожалуйста, выслушайте нас. А то мы совсем перепугались от неожиданности. Разве может испуганный человек говорить толково?
— Ты прав, молокосос, — копье в руках Тыртыка опустилось. Аламазон вздохнул свободнее.
— Спасибо вам, — радостно произнес он, приложив руку к груди. — Сразу видно, что вы добрый человек, не то что он…
Шылпык, к счастью, не услышал его. Он был занят Ишматом. От него он еще раз хотел услышать, как испугал мальчиков. Шылпыку явно не хватало случая проявить себя, показать перед всеми. Наоборот, он сам всегда был мишенью для насмешек. И он захотел отыграться.
— Боишься меня? — спросил он Ишмата.
— Боюсь, — отводя глаза в сторону, пробормотал Ишмат.
Обрадованный такой покорностью, Шылпык повысил голос:
— Съесть тебя, что ли?
— Не ешьте, дядюшка! — жалобно попросил Ишмат.
— Хорошо, не съем! — сразу же согласился карлик.
Лицо его расплылось в улыбке, глаза еще больше покраснели и заслезились.
Доволен был и Тыртык. Кажется, непокорный парень понял наконец, кто тут хозяин. Правда, он городит какую-то чушь, говорит, что они пришли из-за скал, а там, как известно, и мышь не проползет. Но пусть во всем этом разбирается начальник тайной службы!
— Ну что ж, — чмокнул он губами. — Хоть и неплохой ты мальчик, но мы все равно отведем вас к Фискиддину. Это наша обязанность, хих-тьфу!
Это «хих-тьфу» на сей раз прозвучало куда миролюбивее, и Аламазон вспомнил старую присказку своей бабушки, что хорошим словом можно отобрать кость у собаки.
— Но почему нас нужно сдавать какому-то Фискиддину? Мы ведь никому не сделали зла. Отпустите нас!
— Не можем.
— Почему?
— Потому что вы оба — лазутчики, присланные из Змеиной пещеры.
— Мы — лазутчики?!
— Да, вы. По всему видно, что пришли вы сюда неспроста… Пусть наш Фискиддин, начальник тайной службы, допросит вас.
Ишмат от страха съежился еще больше. Заметив это, Шылпык милостиво пояснил:
— Это будет только через три дня, потому что столько нам еще дежурить, пока не придет смена.
— Но чтобы вы нам не мешали, поживете пока у Хумо Хартума, — величественно добавил Тыртык.
— Кто это — Хумо Хартум?
— Полоумный старик, — чуть ухмыльнулся Тыртык, и усы его ощетинились. — Было время, когда ему все кланялись, но он сам отогнал от себя удачу, и теперь все насмехаются над ним. Хих, тьфу! Не надо было бы, конечно, связываться с ним, но другого выхода у нас нет. Пусть поухаживает за пленными.
— Разве мы — пленные?
— Конечно! — радостно запищал Шылпык, — Еще какие пленные! Посмотрим, что с вами сделает Фискиддин Фискал.
— Фнскиддин Фискал?
— Да! Таково у него прозвище!
— Беда! — шепнул Аламазон Ишмату. — Если его называют доносчиком, ябедником, то, значит, плохой он человек, этот Фискиддин!
Ишмат только безнадежно махнул рукой. Весь его вид говорил: «И зачем только я пошел с тобой в эти дурацкие пещеры!»
— Ну, хватит разговаривать! — прикрикнул на всех Тыртык. — Пошли к Хумо Хартуму!
- Предыдущая
- 6/24
- Следующая
