Крылья за спиной (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 26

— У тебя появился кто-то другой? — Лорен показалось, что эти слова похожи на осколки стекла.

— Да.

Лорен зажмурилась и уткнулась лицом в ладони.

— И это не Айрис, ведь так?

— Ты меня прости.

— Это не Айрис? — И в ответ Лорен мечтала услышать пространные откровения, как сложно справиться со страстью к собственной кузине. С тем, что никогда не одобрит семья и общество. С тем, что Дереку придется с этим жить. Но — одновременно жить и с Лорен.

Дерек помотал головой:

— Нет, не она. Наверное, нужно было сразу сказать?..

— То есть ты до сих пор сомневаешься?

— Нет. То есть, да, я имею в виду, что неправ в том смысле, что довел все до такого состояния. — Дерек встал и прошелся по комнате.

— Вот черт! Отвратительно то, что я, кажется, сейчас заплачу. — Лорен вытерла нос и несколько раз поморгала, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы. — И... когда? Ну... когда это все произошло?

— Какая разница?

— И кто же это?

— Неважно. Ты ее не знаешь. — Дерек отвернулся к окну.

— И потому это — неважно?!

— Да.

Лорен хлопнула себя по коленям с такой силой, что ноги на мгновение онемели, а потом вдруг вспыхнули болью, будто их окатили кипятком.

— Боже ты мой! Вы подумайте! А она вообще в курсе? Про нас с тобой?

— Да.

Лорен саркастически усмехнулась и покачала головой:

— Воображаю, как она собой довольна! Увести чужого мужчину — это, кажется, считается за особое достижение? Какой триумф!

— Прекрати. — Дерек обернулся. — Ты прекрасно знала, что я сплю не только с тобой.

Нет, Дерек блефовал. Или Лорен просто хотелось в это верить. Но как знать, что и с кем у него действительно было в те дни, когда она была в рейсах.

— Ах, вот как?! Значит, все эти годы ты просто спал со мной? А как же все остальное, дорогой? То, что мы жили все эти годы под одной крышей, то, что у нас был общий бюджет? А Мэтью? Я-то, наивная идиотка, полагала, что у нас фактически семья, а оказалось вот как? Чудесно!

— Судя по тому, какую сцену ты тут закатила, у нас действительно была семья, — хмыкнул Дерек. Он был удивлен, но не слишком. — Орем друг на друга, как старые супруги...

— Мы не орем.

— Ну да. Наверное, в этом все дело. Мы не орем, ты права… С годами мы сделались друг другу чужими вместо того, чтобы стать необходимыми.

В голове у Лорен зазвенело, но она собралась с силами:

— Какая фраза! Из какой-нибудь книги твоей матери?

После этих слов Лорен показалось, что она услышала, как у Дерека скрипнули зубы. В какую-то секунду от этого сделалось даже приятно.

— Лучшая защита — это нападение, понимаю, — Дерек, похоже, решил не поддаваться на провокации. — Нет, милая, это фраза из детского фильма.

Кажется, он имел в виду совершенно другую фразу.

— Если ты считаешь меня несчастной жертвой, то ты ошибаешься. Мне скорее просто мерзко от того, что все эти годы я жила с человеком, который...

— Послушай, я понимаю твое недовольство...

— Недовольство?! Брось, Дерек! Ты называешь всего лишь недовольством все, что я сейчас чувствую?! Поверь, ты ошибаешься! — Черт знает, почему, но Лорен вдруг больше всего на свете захотелось сейчас смачно плюнуть Дереку под ноги, развернуться и уйти. Но поступить так значило бы раз и навсегда перечеркнуть свое прошлое, поставить крест на всем, что она безусловно любила, унизить то, к чему она была невероятно привязана и чем жила все это время.

Однако в глазах Дерека все равно читалось некоторое пренебрежительное сочувствие. С таким видом частенько подают милостыню.

— Ты можешь забрать все, что есть в этом доме, если ты об этом.

— О, а ты, вероятно, хочешь начать все с чистого листа? Как мило!

— Да, но тут — извини, я, разве что, единственное — не смогу вернуть тебе «лучшие годы жизни». — Дерек снова плюхнулся в кресло и отвернулся.

— По-твоему, это и есть тот самый «серьезный разговор»? Ты действительно считаешь, что это все, что должны сказать друг другу перед расставанием люди, прожившие вместе больше десяти лет? — Лорен поднялась, и чемодан, на котором она сидела, с глухим стуком завалился набок.

— Лорен, теперь я считаю, что «серьезный разговор» вообще стоит отложить. Я поставил тебя в известность, прости, наверное, стоило бы сделать это немного раньше, но так уж вышло... Теперь ты все знаешь, у тебя есть время успокоиться, подумать и решить, чего ты хочешь...

— Вот дьявол! С одной стороны, мне бы надо сказать, что я знаю, чего хочу — быть с тобой, но после такого... У меня просто язык не повернется.

— Может, оно и к лучшему. Значит, тебе будет легче...

— О, благодарю за заботу, ты невероятно великодушен! — Лорен встала напротив Дерека. — Ты, конечно, предал меня, но при этом все-таки побеспокоился о моих чувствах!

— Лорен, не надо так драматично, ей-богу, ты заставляешь меня смущаться и чувствовать себя опереточным негодяем, — Дерек поднял голову, и их взгляды встретились. — Поверь, ты тоже уже не любишь меня. Может быть, никогда не любила, ты вспомни, как и почему все началось… Мы живем вместе просто потому, что привыкли к этому, привыкли друг к другу, но между нами уже ничего нет. Наверное, никогда не было.

«Говори только за себя! — хотелось крикнуть Лорен. — Ты ведь даже представить не в состоянии, что я пережила за это время!» Но вместо этого она лишь устало улыбнулась.

— Я никогда не ждала от тебя благодарности, Дерек, хотя нет, вру, я надеялась на нее. Надеялась, что ты тоже помнишь, через что нам вместе пришлось пройти, с какими трудностями пришлось столкнуться, и никогда, ни единым словом или поступком я не давала тебе повода чувствовать себя обязанным. Но, ради всего святого, за что ты так несправедлив? Неужели тебе нужно было унизить меня? Неужели я не заслужила хотя бы уважения?

Наклонив голову, Дерек сцепил пальцы на затылке.

— Я догадывалась, по меньшей мере, о половине твоих... интрижек за моей спиной, и никогда не упрекала тебя. — Теперь Лорен сама блефовала. — Мне казалось, что это будет слишком... недостойно. Но в этом случае, если ты действительно понял, что наконец-то нашел ту... — Лорен запнулась, но тут же поправилась: — То, что искал, неужели ты не мог поступить по-человечески? Разве сложно было спокойно поговорить со мной о своих чувствах и планах? Зачем тебе понадобилось изводить меня все это время, скрываться, секретничать?.. Вы оба и без того в безусловном выигрыше, так зачем было устраивать эти пляски на моих?..

Дерек молчал.

В самой глубине души Лорен надеялась, что он сейчас встанет, подойдет, обнимет и скажет, что погорячился, что не стоит это новое увлечение того, чтобы рушилось настоящее, проверенное временем и выпавшими испытаниями, но Дерек молчал.

— Я все поняла. Хорошо. Сегодня я улетаю на Гоа, взяла недельный отпуск...

— Я знаю, — не поднимая головы, сказал Дерек.

— Ну, хоть что-то, — иронично заметила Лорен. — Я попрошу мисс Эджкомб собрать мои вещи и по возвращении сниму себе квартиру. Не переживай, можешь начинать устраивать новую жизнь. Ключи я отдам тебе после того, как вернусь и разберу свои пожитки. А пока — пока, иначе я опоздаю на рейс.

Всю дорогу до аэропорта Лорен думала, что мама так или иначе оказалась права: она, начитавшись в свое время всяких статей и исследовательских работ третьесортных психологов, постоянно предупреждала Лорен, что подобные отношения — без официального заключения брака — недолговечны и заранее обречены. Десять лет Лорен гордилась тем, что ей удавалось разубеждать маму своим частным случаем, но статистику, похоже, оказалось не обмануть. Выходило, что теперь мама будет в полном праве произнести фразу, которую Лорен от нее терпеть не могла: «Я же говорила».

Но Дерек никогда не заикался о браке, а Лорен не находила причин намекнуть. «Не пора ли нам оформить наши отношения?» — «Какая тебе разница? Что изменится?» — «Ничего...»

Она получила истинное удовольствие от полета. Они летели на «Боинге» — Лорен как пилот не знала этот самолет, но искренне восхищалась его возможностями. И ей понравился экипаж, бортпроводники, пилоты, она оценивала их работу так, как может оценить только профессионал… даже когда объявили, что ожидается турбулентность, убрали экраны и попросили пристегнуть ремни, Лорен отметила, что они начали обходить возможную зону, самолет совершал поворот, и Лорен поняла это лишь по едва заметному крену и потому, что наблюдала за изменением конфигурации крыла. Она восхитилась посадкой: погода обещала отличную болтанку и умеренный боковой ветер, но самолет сел как в штиль и покатился по полосе, заработал реверс. В общем, Лорен совсем не спала. И мысли о том, что сейчас происходит в кабине, ее отвлекали. Хотя она, разумеется, знала об этой «болезни» многих пилотов — когда контроль над воздушным судном находится не в твоих руках, ей было плевать. Ее жизнь, как оказалось, тоже была совершенно не в ее руках.