Софья. Другой мир 2 - Ахминеева Нина - Страница 7

– Мда–а, – глубокомысленно протянула Светлана Попова. – Вашей однокласснице не позавидуешь, – она перевела спокойный взгляд с Катеньки на меня и, немного подумав, добавила: – Но ей и вправду не мешало бы привести себя в порядок.

– Каждый волен вершить свою судьбу сам, – глубокомысленно заявила Наталья Коршунова. – Если она предпочитает быть толстой неряхой и терпеть унижения, нам–то какое до этого дело?

Ничего не ответив, я посмотрела на Катеньку. Прищурившись, та внимательно разглядывала пышногрудую, полную, но ухоженную Наталью Коршунову. За столиком воцарилась тишина. Отставив кружку с чаем, я улыбнулась.

– Было приятно с вами пообщаться, – произнесла негромко, поднимаясь со стула. – У нас с Катей сейчас геометрия, – демонстративно поморщилась и добавила: – Надо подготовиться.

– Это да, – с искренним сочувствием отозвалась Ирина Соболева. – Сергеич непредсказуем. Удачи вам, девочки.

Попрощавшись, мы с хмурящейся и непривычно молчаливой Катериной неторопливо покинули столовую. Необходимости в подготовке к уроку у меня не было, но я предпочла увести подругу, так как видела, что той жутко не по себе от разыгравшейся сцены.

Урок геометрии прошел без эксцессов. Выйдя из школы, Катерина проводила тяжелым взглядом Морозову и неожиданно сказала:

– Я не знаю, что случилось у Самойловой. Стрелецкая со своей бандой меня, как и ее, унижали. Все видели и знали. Никому не было дела, – плотно сжав губы, она посмотрела мне в глаза. – Может поэтому Самойлова стала…такой?

Сочувствующе приобняв девушку за плечи, я промолчала. Что тут сказать? Реальность жестока. Сильный справляется, слабый ломается. Катя справилась, а Самойлова… Похоже, нет.

Подруга абсолютно права: чаще всего окружающим безразлична жизнь тех, кто слаб духом, тех, кого унижают. Гораздо проще пройти мимо, сделать вид, что тебя это не касается. Возможно, Самойловой стоило бы помочь. У меня даже возникло такое желание. Да вот только личный опыт никуда не денешь. Я четко знаю, что помощь, о которой не просят, не всегда уместна, а порой и вовсе нежелательна. Не зря в моем родном мире говорят: «Благими намерениями вымощена дорога в ад».

Пока мы ехали домой, Катенька молчала, думая о чем–то своем. А едва зайдя, тотчас умчалась к себе. Я не стала лезть с разговорами. Захочет – сама придет.

Пообщавшись с Надеждой, узнала, что отмытые до скрипа сестры накормлены и все время проводят в саду. С ними охрана, поэтому беспокоиться мне об их безопасности нет нужды.

Поблагодарив экономку, я поднялась на второй этаж и прошла к себе в комнату. Надеясь, что энергичные близняшки не набедокурят, неторопливо переоделась и села за рабочий стол. Кабинет–то у меня был, но почему–то я упорно его игнорировала, предпочитая работать в спальне. Остаток дня прошел за разбором деловых вопросов и – куда же без них! – домашних заданий.

Сложив ровными стопочками документы и тетради–учебники, я устало откинулась на спинку удобного кресла и прикрыла глаза: на сегодня все. Мерно тикали настенные часы. Не желая двигаться, я отдыхала. Тихий стук в дверь выдернул из блаженного ничего неделания.

– Войдите, – лениво повернув голову ко входу в спальню, предложила негромко.

Зашедшая в полутемную уютную комнату Катенька нерешительно замерла. Скользнув тревожным взглядом по столу, облегченно выдохнула: она не помешала. Привычно подойдя к кровати, села на давно облюбованный краешек. Чинно сложив ладошки на коленях, невинно поинтересовалась:

– Сонь, ты как–то покупала себе и мне дорогущий корейский крем для лица. Свой я подарила маме, – она вздохнула. Помолчав пару мгновений, решительно спросила: – У тебя еще остался? Мне не он сам нужен, а только баночка, – торопливо добавила и смущенно порозовела.

Вопросительно изогнув бровь, я с недоумением посмотрела на подругу. Для нее мне ничего не было жаль, но вот, ей–богу, я не помнила, о каком креме идет речь. Таких девичьих радостей у меня с избытком.

– Посмотри в ванной, – посоветовала. – Что найдешь, все твое.

Устало улыбнувшись, вновь прикрыла глаза.

– Ты спишь? – спустя время, услышала тихий голос Катеньки.

– Нет, – взглянув на подругу, заметила у нее в руках нежно–сиреневую баночку.

– Я твой крем переложила в другую, прозрачную, – быстро сообщила она. – Лишь чуть-чуть взяла. Очень надо.

– Кать, – я строго посмотрела на необычно ведущую себя девушку, – Зачем тебе пустая банка?

– Завтра у нас физкультура в бассейне, – таинственно–зловещим шепотом сообщила Катенька.

– Ага, – я многозначительно хмыкнула. Сил выпытывать информацию у подруги не было, а та явно не горела желанием сейчас что–либо объяснять. Но все же попытаться стоило.

– Расскажешь?

– Нет, – лаконично сказала она. – Если получится, то узнаешь, – добавила, подтверждая мою догадку. – Сладких снов, – и, тепло улыбнувшись, быстренько вышла из спальни.

– Вот скажи на милость, что она затеяла? – посмотрев на потолок, устало поинтересовалась у невидимого собеседника. Услышав пиликание телефона, лениво взяла его со стола.

«Любимая, добрых снов. Завтра увидимся».

Прочитав сообщение от Михаила, счастливо улыбнулась, но внезапно почувствовала, как тревога легонько коснулась сердца черным крылом.

Нахмурившись, отложила мобильный и встала из кресла. Пора ложиться спать. Хочешь ты того или нет, но все, что должно произойти, обязательно случится. И плохое, и хорошее. Это я знала абсолютно точно.

Я привычно проснулась с первыми лучами солнца. Из приоткрытого окна веяло прохладой и слышалось робкое чирикание птах в зеленых кронах деревьев.

Идти или не идти на пробежку – вот в чем вопрос.

Довольно быстро убедив себя, что сегодня как минимум сорок минут проведу в школьном бассейне, а значит можно не бегать, я вяло думала, чем бы сейчас заняться. Спать, тем более тренироваться не хотелось, а в школу собираться еще рано. Поразмышляв, решила, пока есть время, посмотреть на последствия игр сестер в саду. То, что эти самые последствия имеются, я ни капельки не сомневалась.

Неторопливо приведя себя в порядок, натянула просторные спортивные штаны, футболку с забавной мышкой на груди и вышла из спальни. Близняшки и Катенька еще пребывали в царстве снов. Не желая их тревожить, тихонько прошла через общую комнату и спустилась на первый этаж. Из кухни доносилось едва слышное бряканье посуды: Надежда уже что–то готовила.

Выйдя из дома, я с наслаждением вдохнула полной грудью свежий воздух. Постояв немного на террасе, легко сбежала по ступенькам и по вымощенной разноцветной брусчаткой тропинке направилась за дом.

То тут, то там среди аккуратно подстриженной травы виднелись черные кучки влажной земли, заботливо прикрытые увядшими цветочками и листвой. Девочки явно что–то закопали. Только что и зачем? Думаю, охрана определенно знает.

Усмехнувшись, я осмотрелась.

Словно почувствовав, что именно сейчас мне нужен, из–за угла уютного домика для прислуги вышел Ярослав. Быстро подойдя, мужчина почтительно поклонился и замер.

– Ярослав, ты знаешь, что боярыни вчера в саду закапывали? – поинтересовалась я.

– Разное, – с невозмутимым выражением на лице сообщил воин. Помолчав пару мгновений, чуть улыбнулся и добавил: – Потенциальной опасности нет. С дежурной охраны боярыни стребовали обещание не портить вам сюрприз, – пряча озорные смешинки в зелено–карих глазах, пояснил телохранитель.

– Даже так? – я удивленно качнула головой. – Ну тогда буду ждать.

Тяжко вздохнув, направилась обратно к дому. Следуя за мной, Ярослав притормозил около большого, выложенного из красного кирпича гаража и поинтересовался:

– Госпожа, мы не решились вас будить, а лучшего места я не придумал. Машину поставил на улице. Все корзины проверили, куда прикажете их перенести?

Недоуменно взглянув на крайне озадачившего меня охранника, нахмурилась. Ни о каких корзинах я не имела ни малейшего представления. Следуя своему правилу – лучше увидеть все самой, а не расспрашивать долго и нудно, – я спокойно сказала: