Сладкие цепи для Ястреба (СИ) - Айт Элис - Страница 16

И все же не попросил пощады.

Ястреб пнул его еще раз. И еще, метя в самые больные места.

— Хватит! — не выдержала я. — Ты же превратишь его в месиво!

Пират повернулся ко мне. Челюсти были плотно сжаты.

— Он пытался тебя убить, Суана. Хладнокровно. Тебя — нежную, добрую, красивую и абсолютно беспомощную! Да если от него живьем отрывать по куску, этого будет мало.

Я испуганно уставилась на ун-Фатиха. Мне тоже хотелось, чтобы выродок получил сполна, но он уже даже не сопротивлялся. Только глухо вскрикивал, когда получал новый удар. А в жгучих глазах Ястреба бушевал такой ураган…

Он не мог простить, что кто-то пытался причинить боль его женщине.

Я выскочила из паланкина. В любом случае все уже было кончено. Пыль потихоньку укладывалась на землю, пираты разоружали последних выживших наемников, маг упер руки в бока и с довольным видом оглядывал улицу, лучники рядом с ним больше не выпускали стрелы. Кажется, из наших никого не ранило.

Я вцепилась Ястребу в локоть.

— Мы победили! Остановись! Ун-Фатих в наших руках, а остальные — нет. Чего ты добьешься, если измолотишь его до смерти? Дай ему выжить, чтобы он мог донести на своих же сообщников!

Он нахмурился, но бросил взгляд на окровавленного противника, сплюнул и все-таки отошел от него. Шторм в глазах начал понемногу утихать.

— Надеюсь, это не его защитнички к нам спешат, — процедил Ястреб, глядя вперед.

Действительно, эхо, разносившееся между зданиями, донесло до нас цокот копыт. А через несколько мгновений показались и всадники.

У меня отлегло от сердца. Впереди ехал полноватый седой мужчина в расшитом халате — мой старый знакомец ун-Гемаль. Лучники на крыше напряглись и расслабились, только когда Ястреб махнул рукой: свои, не атаковать.

Ун-Гемаль спешился и медленно подошел к нам, хмурясь и оглаживая седую бороду. Четверо его телохранителей, обступивших пожилого аристократа, мрачно смотрели на нас. Ястреб убрал саблю в ножны и поднял руки, показывая, что он не собирается нападать.

— Ун-Суана, дорогая, что здесь случилось? — ун-Гемаль покосился на избитого ун-Фатиха. — Сначала ко мне пришли двое ваших слуг с бумагами крайне интересного содержания. Затем прибежал ваш управляющий с криками, что вас убивают. Я выехал навстречу с отрядом, но вижу, что вы целы-целехоньки…

Вопрос повис в воздухе. Я глубоко вдохнула, выдохнула и задумалась, как все объяснить.

Да, с утра, и потом тоже, я боялась до дрожи в коленках. Однако все прошло идеально.

Ун-Фатих понятия не имел, что с собой я не везу никаких доказательств. К этому моменту они уже были у ун-Гемаля — их принесли Лейха и ее муж и ребенок, которых я от греха подальше выслала из дома на тот случай, если враги решат атаковать нас прямо в поместье. Молодую семью тайно сопровождали несколько человек из команды Ястреба, с которой тот все же успел связаться в день, когда Кефар обвинил его в попытке побега.

Управляющий меня не предавал. И он доказал это сегодня, когда встретился с Алфарухом, чтобы тот в очередной раз «помог» ему с учетными книгами. Несколько «обмолвок» Кефара — и мошенник бросился к своему хозяину ун-Фатиху, чтобы передать новость: ун-Суана собирается доложить на него эмиру! Для усиления театральности Кефар изобразил побег из дома хозяйки, в чью скорую смерть якобы верил, а сам помчался к ун-Гемалю за помощью.

Схватка была только делом времени. Наверное, даже хорошо, что она прошла сейчас, когда мы были к этому готовы и на нашей стороне выступил корабельный маг ветра из команды Ястреба. Сложись все хоть немного не так…

А впрочем, какая теперь разница? Не сложилось же.

Я улыбнулась ун-Гемалю.

— Это долгая история. Не хотите обсудить ее за чашкой кофе?..***Пока ун-Суана рассказывает обо всех перипетиях ун-Гемалю, приглашаю вас почитать новую историю о рабе от автора Сима Гольдман — «Оковы любви»!

Где-то в тени мандаринового сада ворковали горлицы. Солнце уже плыло к линии горизонта, и во внутреннем дворе становилось сумрачно.

День выдался сложным. Утром схватка, потом объяснения с ун-Гемалем, стражей, обещание устроить мне встречу с эмиром и отправить всю банду во главе с ун-Фатихом на виселицу. Доказательств хватило — по крайней мере, для ун-Гемаля. А там… посмотрим. Прямо сейчас меня волновало совсем другое.

Я стояла у дерева, обхватив себя за локти. Ястреб сидел на скамье, над ним нависал кузнец с огромными клещами.

— Голову наклони, — пробасил он.

Пират послушно наклонил, убрав длинные волосы. Руки кузнеца напряглись, клещи щелкнули. Рабский ошейник, бряцнув, упал под скамью.

Кузнец, получив оплату, попрощался и ушел, а Ястреб тем временем поднял железный обруч и принялся его разглядывать, потирая шею. На коричневой от загара коже виднелась яркая белая полоса. Пройдет еще немалый срок, прежде чем на нее перестанут коситься прохожие.

Но главным было не это, а грамота, которую я протянула Ястребу.

— Вольная. Не потеряй. В ближайшее время тебе ее придется предъявлять очень часто.

Губы плохо слушались. Я сцепила ладони за спиной, наблюдая за тем, как телохранитель — теперь свободный человек — прячет документ в заплечную сумку. Она лежала возле скамьи, почти пустая. Забавно, когда я меньше месяца назад купила Ястреба, вещей у него не было совсем, только набедренная повязка. Да и теперь стало не сильно больше. Только то, что я собрала ему в дорогу.

Несколько человек из команды Ястреба ждали чуть дальше, переговариваясь между собой и делая вид, будто не смотрят в нашу сторону. Надо было торопиться. Они собирались отправиться до темноты — и так задержались, дожидаясь кузнеца.

А меня душили слезы. Никаких прощаний я не хотела. Хотя знала же, что пустынный ястреб сидеть в клетке не станет…

— Суана.

Ястреб коснулся моего подбородка, заставляя посмотреть вверх, ему в глаза. Пальцы нежно прошлись по щеке, заправили выбившийся локон за ухо. Мне от этого еще сильнее захотелось заплакать.

— Суана, не надо, — тихо сказал Ястреб. — Все закончилось хорошо, ты же сама говорила.

— Ты уезжаешь.

— Всего на месяц-два. Я не могу полагаться на этого твоего ун-Гемаля и эмира. Если не выкурю из своего поместья сподручных ун-Фатиха и не выбью из них доказательства, что меня оболгали…

— Понимаю, — перебила я.

И действительно понимала. Я побыла хозяйкой самой себе и ни за что больше не отказалась бы от этой свободы. А Ястреб тем более не мог махнуть рукой на то, чтобы вернуть свое имя и владения. Мне следовало благодарить судьбу хотя бы за то, что наши стремления совпали так надолго. Не окажись ун-Фатих связан с Эйтабом, мой возлюбленный исчез бы гораздо раньше.

Возлюбленный… Да, нет смысла врать самой себе. Я успела его полюбить. Для меня он давно перестал быть просто рабом, телохранителем или пиратом. У меня даже проскакивали шальные мысли уехать с ним, но так было нельзя. Кто-то должен остаться в Хелгайе и убедиться, что до эмира дойдут все подробности мошенничества ун-Фатиха.

— Суана…

Мое имя в его устах звучало как заклинание. Я не могла сопротивляться, когда он потянул меня к себе. Последний, самый сладкий, самый горький поцелуй, последние объятия, такие нежные и одновременно раздирающие душу на клочья…

— Мое имя — Артан. Ун-Артан из дома Тэванар, — повторил он. — Я больше не какая-то там птица. И я вернусь.

После этих слов Ястреб ушел. Упорхнул на волю… А я опустилась на скамью и, уже не сдерживаясь, заплакала.

Я знала, что на самом деле он не вернется. И еще знала, что такого мужчину я больше никогда и нигде не найду…***Добро пожаловать в очередную «рабскую» историю — «Последний вождь вайясов» Алиеноры Брамс!

Спустя полтора месяца, в один из солнечных летних дней

— Шефанна, помоги-ка мне перенести этот столик!