Правила отхода (СИ) - "Ande" - Страница 2

Всю жизнь прожив в Китае, Петр Гринев не мог не принять чисто китайского пофигизма. Это помогло не связаться со всеми этими революционными движениями, и закончить Пекинский университет с неплохими оценками. Будущее казалось ему простым и понятным. Отец писал, что в Шанхайском порту его ждет место мастера судового ремонта.

Но реальность оказалась страшной. По возвращению домой, он узнал, что отец с матерью намерены эмигрировать. Через неделю в Шанхай придет австралийский пароход, сказал Петру отец. Он готов взять нас всех на борт, сын. Жить сейчас здесь, просто опасно.

Не хватило четырех дней. Петр, до сих пор, так и не смог ответить себе, повезло ему, или нет. Он, вечером, возвращался домой от школьного приятеля. У дома, в котором была квартира его родителей, собралась большая, возбужденная толпа. Понять, что происходит, он не успел. Гринева грубо схватили и уволокли с улицы.

Его скрутили работники магазина дядюшки Меня, что напротив дома родителей. Они быстро затащили его в магазин, а потом в маленькую комнату, над торговым залом. И он, из окна, увидел. Как из дома выволокли всех европейцев, поставили на колени на тротуаре, и насмерть забили палками. Отца и мать Петра, тоже. У него на глазах. Пока длилась экзекуция, работники удерживали Петра. А потом старый Мень, что знал Петю всю его жизнь, а его родителей и того дольше, сказал:

— Если ты не пойдешь туда, а решишь жить, то я помогу тебе. Выведу из города, и из Китая. — и кивнул своим работникам. Они его отпустили. И Петр остался на месте.

Позже он узнал, что в этот день в Шанхае было убито несколько тысяч европейцев. Его школьный приятель, Миша Орлянцев, от которого он возвращался домой, тоже. И его родители. Только случайность и дядюшка Мень, спасли Петра.

В Китае, наконец то, твердо взяли власть коммунисты. Объявили «Большой Скачок» и прочую войну с воробьями. Как водится у коммунистов, в стране случился голод. Газеты за рубежом писали, что только на севере страны погибло два миллиона человек. Голодная толпа требовала жертв. И власти их указали.

Пробраться в порт оказалось невозможно. Он был оцеплен плотным кольцом войск. Петр, поздней ночью, сходил в разрушенную квартиру. Достал из детского еще тайника свою личную заначку. Сто фунтов, подаренных отцом на поступление в университет. Больше в квартире взять было нечего. Все вынесли, а унитаз и ванну разбили.

Дальнейшее оказалось несложным. Петр переоделся в местную одежду и, с родственником старого Меня, выбрался из Шанхая. А потом, за неделю, добрался до Менг Лун Зена, города на юге страны. Оттуда, за скромные деньги, контрабандисты его переправили через Меконг в Лаос.

В Лаосе оказалось очень неспокойно. И, слегка оглядевшись, Петр перебрался в Таиланд. В надежде на работу по специальности. Надежды почти оправдались. Представитель портовой администрации сообщил, что порт Бангкока расширяется, и, в шестьдесят первом году, будет вакансия, которую мистер Грин сможет занять. Вы согласны подождать, мистер Грин?

Дело было летом, ждать нужно было больше, чем полгода. Но Петр с радостью согласился. Мастер по ремонту портовой техники — это в Таиланде весьма престижно и выгодно. А пока, принял предложение тайца Вонграта Саетана. Он с ним познакомился в припортовом кабаке.Тот рассказал, что в местечке Паттайя, что к югу от Бангкока, начал развиваться туристический бизнес. И он ищет себе работника — европейца. Честно пояснил, что европеец, представляющий фирму господина Саетана, сильно облегчит общение с туристами.Жизнь в Тайланде недорогая. А в провинции и вовсе копеечная. Петр с радостью согласился пересидеть там.

Все оказалось не совсем так, как говорил улыбчивый Вон. Так, по свойски, в конце концов стал называть его Петр. Приличный отель в Паттайе, был всего один. Еще несколько строились. Фирма Вона занималась размещением американских военных на отдых. В пятидесяти милях к югу строилась и расширялась американская база. На севере , и северо-востоке, были крупные авиабазы. Все эти военные ездили в Паттайю отдохнуть и расслабиться.

Питер Грин, помогающий морпехам и летчикам устроится с удобствами, оказался золотой жилой. Чуть более высокая, чем у конкурентов, плата, американцев не смущала. Они верили, что свой, европеец, не подставит их дикарям. В общем, контора господина Вонграта Саетана процветала. Не говоря о том, что с офицерским составом, вкушающим отдых, в Паттайе работал лишь Питер. Офицеры неохотно общались с местными.

Все вполне устроилось, Петя снял приличное жилье, недалеко от Рыбного Рынка. И даже на мгновение поверил, что жизнь налаживается. Наверное поэтому, у него даже появилась подружка. Нум Саенгарун — высокая для тайки, очень аппетитная и няшная, незатейливо перебралась к Петру на третий день знакомства.

Нужно заметить что к сексу, у таек, отношение достаточно легкое. Ну, буддизм , то се. А узнав, что за него еще и неплохо платят, в Паттайю начали слетаться все окрестные прелестницы. Твердая такса еще не установилась. От доллара до пятерки за ночь. С учетом того, что средняя зарплата по стране была около десяти долларов в месяц, желающих было много.

Но Нум очаровала Петра как раз тем, что ни разу не просила у него денег. Хотя он охотно их давал ей. Да и подарки делал. И они мило и приятно жили вместе почти два месяца. И Гринев подумывал, что получив тайское гражданство, можно будет и пожениться.

Но, несколько дней назад, Нум не пришла ночевать. Она работала продавщицей сувениров, в отеле. Так что, ближе к полуночи, Петр встревожился. И не находил себе места до самого утра. Утром пропажа объявилась. Веселая и пьяная, она бесхитростно рассказала, что провела ночь с американцами. И заработала целых пятьдесят долларов. С учетом ценника, на такого рода услуги, Петр заключил, что его девушку трахали сразу минимум впятером. Ну и выгнал ее нахер. Показал сторожу— консьержу на нее и приказал ни за что больше не пускать.

Купил в магазине рядом бутылку бренди «Ридженси» и,чисто по-русски, выпил. Потом еще. Потом в захмелевшую голову пришла мысль, поделиться горем с Воном. Он считал его приятелем. Они регулярно выпивали, в баре рядом с офисом. Придя в офис, он достал стаканы, и уселся за свой стол, в ожидании начальника — приятеля. Девицы сотрудницы, посмеиваясь, щебетали о своем, почти не обращая на него внимания. А хозяин –работодатель очень даже обратил. Появившись, он подошел к столу и сказал:

— Питер, есть срочное дело— а потом всмотрелся в лицо Гринева — ты пьян?!

— Да не особо. Может выпьешь со мной? А делами завтра займемся.

А дальше случилось неожиданное. Вонграт Саетан, с отвращением произнес:

— Пьяная свинья! Как ты смеешь пить на работе?! — а потом размахнулся, и влепил Пете пощечину.

Петр Гринев приличный чувак. Хотя бы потому, что Вонграт Саетан мгновенно словил в бубен. Улетел в угол, собрав столы, стулья и своих сотрудниц в кучу. Но Петя не успокоился. Взял Вона за шкирку, и выкинул пинком из офиса. Посоветовав подумать над своим поведением. Помог подняться с пола дамам, забрал шляпу и бутылку, и ушел. Потом, до темноты, сидел на пляже, понемногу выпивая и предаваясь тоске.

А войдя в квартиру, что он снимал, ничего не успел понять, как получил прикладом винтовки по башке. В квартире его ожидала полиция.

Наверное именно этот удар стал триггером моего вселения. Потому что время между ним, и моим приходом в сознание на полу Следственной Тюрьмы, выпало из памяти. Но избивали в камере— меня, и сидел в карцерном ящике уже я , Петр Петрович Гриднев. Москвич шестидесяти лет, мирно уснувший в своей кровати, в Москве.

И вот — суд. Я уже вполне осознал, что со мной, и прикинул план действий. По всему, нужно бежать. Сейчас меня осудят и повезут в Бангкок. Этого нужно не допустить. Рвануть во время конвоя из суда в Следственную Тюрьму, будет лучше всего. Поэтому я громко сказал:

-Ваша честь! У меня важное заявление!

Судья впервые взглянул на меня. В глазах светилось любопытство человека, увидевшего заговорившую собаку: