Леонхард фон Линдендорф и фон дер Марк (СИ) - Корнеев Юрий - Страница 41

Посидели ещё с час, но все обговорили. По цехам не пошёл. Недели через полторы, когда отправлю корабли, дел будет не так уж и много, так что облазию весь завод, везде свой нос суну, так что готовьтесь. Посмеялись и распрощались.

Вернулись в замок, а там нас уже Курт поджидает. Оказывается, к нему ещё вчера из лагеря гонца отправили с сообщением о нашем возвращении, вот он с раннего утра и рванул в замок. Ну, теперь двумя словами не отделаешься, придётся подробно всё рассказывать. Но это уже после обеда.

После обеда все поднялись в кабинет и мне пришлось подробно рассказывать о нашем походе. Ирма это всё уже слышала, но ещё раз очень внимательно выслушала. А Курта больше всего интересовало взятие города, замка эмира и затем удержание города. Особенно действия штурмовой роты. Он тут же загорелся сформировать по такой роте в каждом полку, но я не согласился. Зачем они? Мы что воевать с кем-то собираемся? Захватывать чьи-то города? Эту роту я подготовил специально для этого похода и она себя оправдала. А вот в линейном бою толку от неё не много, вооружение не то и обучены они бою в стесненных условиях, а не в поле. Поспорили немного и договорились сформировать ещё одну такую роту, выбил он из меня всё-таки согласие. Хотя, зачем ему ещё одна такая рота, если и одну девать некуда?

А вот морское сражение его не впечатлило. Не понимал он этого. Я тоже тот ещё мореход, но он вообще полностью сухопутчик и о море только слышал. Да и рассказчик из меня ещё тот. Я ведь не рассказывал, а больше докладывал, коротко и сухо. Тем более, о многом мне лучше помолчать.

Потом Курт осмотрел сундуки с серебром и золотом. Все украшения Ами уже унесла к себе. В узлах остались только монеты, золотая и серебрянная посуда, дорогое оружие. Вот на оружие Курт и накинулся, но быстро остыл. И кинжалы, и сабли были, конечно, красивые, но из-за обилия золота, серебра и драгоценных камней совершенно не функциональны. Покрутил пару сабель и бросил их в кучу. Правда, кинжал себе всё-таки подобрал. С минимумом украшений и с нормальным прямым клинком. Ирма за компанию тоже подобрала себе небольшой кинжал, но украшенный побогаче, и золотом, и камушками. А клинок вообще сказка, от дамасских мастеров. Ами ничего брать не стала, только скривилась. Оружие она не любила. На поясе у неё, конечно, болтался кинжальчик, для статуса, но она его и из ножен ни разу не достала. Да и носила не всегда, а только по необходимости, когда народ собирался, по вечерам.

Весь вечер провел с Ами и Генрихом. Ребёнок сначала от меня бегал, вернее ползал, и шустро так, а потом попривык и с удовольствием сидел у меня на руках. Долго с ним потешкаться не получилось — нянька унесла его спать. А мы с Ами сидели и болтали до самой ночи, а потом она меня нагло выставила за порог, как только я попытался от поцелуев перейти к более интересному занятию. Ещё и прошипела что-то вслед. Типа того, что я совсем бесчувственный, только раздразнил её, совсем не думаю о ней и о будущем ребёнке. И что делать? Я ведь больше себя раздразнил, чем её. Благо, комната Ирмы находилась рядом, так что к ней и нырнул. Она, естественно, не спала и поджидала меня, лежа в послели и читая при свечи какую-то толстую книгу. Только я вошёл, тут же откинула одеяло и приняла очень заманчивую позу. Полностью обнажённая, естественно. Знала ведь, что Ами меня попрёт, вот и подготовилась. Как разделся, не помню. В себя пришёл часа через два. Ирма уютно посапывала, уткнувшись лбом мне в плечо. Потихоньку поднялся, оделся и пошёл к себе. Спать всё-таки лучше в своей постели, тем более, что рано утром Элдрик припрется и погонит на тренировку. А после тренировки надо в лагерь ехать — Курту обещал.

После тренировки и завтрака отправился с Элдриком в лагерь. За завтраком Ами с Ирмой постоянно шушукались, хитро поглядывая на меня. Наверняка меня обсуждают. И как, интересно, они меня делить умудряются? Нет, никогда я баб не пойму.

Курт меня уже поджидал. Ночевал он в лагере, умчавшись туда сразу после ужина. Поджидал не один, а с полком, выстроенным на плацу. Ну, что ж, посмотрим. Погонял их немного на плацу. Не плохо. Все перестроения производят чётко, как автоматы. Повёл их в поле. Так с полком и провёл весь день. И походили, и побегали, и постреляли. Артиллеристов тоже проверил. Никаких нареканий. Здорово. Молодец Курт. Если и два других полка такие же, то совсем прекрасно. А я ведь самых толковых с собой забрал. Да, нелегко ребятам пришлось, видно все три месяца у них ни минуты свободной не было. Ну и правильно, меньше дурных мыслей в головах бродить будет. Хотя и держать их в постоянном напряжении тоже не правильно. Пока возвращались в лагерь, поговорил с Куртом.

— Курт, ты их за три месяца в увольнение хоть раз отпускал?

— Нет, но обещал, что если пройдут вашу проверку, то по выходным их будут отпускать в город.

— Слушай, а в городе бордели есть? А то, помнится, их позакрывали все.

— Как позакрывали, так и пооткрывали. Как же без борделей? Правда, к Гюнтеру их хозяева уже прибегали, жаловались на жизнь. А тот мне нервы мотал.

— Что, святоши притесняют?

— Да нужны они святошам. На клиентов жаловались, на их отсутствие. Солдат-то в город почти не отпускал, а это их основная клиентура. Ничего, теперь дела поправят.

— Два других полка такие же?

— Не хуже.

— Хорошо. Тут Гюнтер мне на Лимбург жаловался. Что скажешь?

— А что тут говорить? Захватывать их надо, слишком наглые. Приказывайте, господин граф, хоть сегодня отправлюсь. На них и полка хватит.

— Нет, полка маловато будет. Надо захватить всё графство, одновременно. И чтобы жаловаться некому было, то есть все благородные должны в бою погибнуть. Подумай, как всё сделать быстро и аккуратно. Как корабли в поход отправлю, так и займёмся.

— Хорошо, господин граф, подумаю.

В замок не поехал, остался ночевать в лагере. Ну, как в лагере — у Эльзы. И поужинал у неё. С дочкой повозился. Забавная. Эльза весь вечер вокруг меня просто порхала, а как только дочку спать уложила, утащила меня в спальню. Ну и дала жизни. Как в прежние времена — и я чуть живой, и сама полумертвая. Но уснула со счастливой улыбкой на лице, тесно прижавшись ко мне и обхватив руками. А я просто вырубился.

Утром прошёлся по хозяйству Эльзы. Все цеха работают четко и слаженно. Везде чистота и порядок. Ну, так работники в основном женщины. Вернее, девушки. Хотя встречаются и взрослые женщины, но таких совсем мало. Эльза посетовала на то, что взрослых женщин обучить чему-то очень трудно. Например, при изготовлении патронов очень важна мелкая моторика, а руки у женщин, после нескольких лет тяжелого крестьянского труда, к этому уже не способны. Очень жаль, ведь одиноких женщин, в основном вдов, в деревнях хватает и их пристроить к делу было бы очень не плохо. Но не получается. Нет, если дать им время на тренировки, то всё получится, но кормить их и их детей 2–3 месяца, пока у них хоть что-то будет получаться, она не может, на это денег не выделяют. С молоденькими девчонками намного проще, они уже после нескольких дней обучения начинают работать самостоятельно. Но с девчонками другие проблемы. Во-первых, рядом военный лагерь с множеством молодых парней — разве перед такими устоит молоденькая деревенская девчонка? И несмотря на запреты всякое случается. А во-вторых, девчонки изначално приходят сюда, чтобы заработать на приданное и потом удачно выйти замуж. И ничего тут не поделаешь. А текучка напрягает, мешает работать. Постоянно приходится кого-то учить. Не удерживать же их насильно, тогда вообще ничего хорошего не получится. Посоветовал Эльзе найти свободное помещение и устроить там классы для обучения взрослых женщин различным операциям. Пусть пока не сложным, со временем руки приспособятся и они смогут и сложную работу выполнять. Зато эти работницы уже никуда не денутся, в деревне им нормальной жизни нет, самостоятельно поднимать детей очень сложно, а здесь будут и сами при деле и дети сыты. Денег на это я выделю. Как только Гюнтер вернётся из Дуйсбурга, распоряжусь.