Училка и медведь (СИ) - Малиновская Маша - Страница 4

Её почему-то каждый раз это так удивляет. Хочется ответить: да, обычно люди так и делают в конце своего рабочего дня. А работаю я до двух по своей ставке.

– Это мы тут сидим до победного, столько работы, - замечает будто между прочим. Она частенько любит обратить невзначай внимание на свой трудоголизм. - У нас новенький ребёнок во втором “Б”. Наталье Степановне кажется, что он неуспевающий. Нужна ваша оценка и заключение.

– Хорошо, Инесса Петровна, завтра проведу беседу с ребёнком и посмотрю его тетради.

– А сейчас? Наталья Степановна здесь ещё. Будет долго ещё, тетради проверяет, к урокам готовится.

Я безумно рада и за её подругу-трудоголика, с которой они больше чаи гоняют, чем работают после уроков. Да отслеживают в окно, кто и во сколько ушёл с работы.

– А сейчас десять минут третьего, мой рабочий день уже закончился. Завтра с утра сразу займусь этим ребёнком.

Завуч кивает, но смотрит осуждающе, что я не захотела работать после своего рабочего времени, и мы на этом прощаемся.

У нас с ней вообще как-то не заладилось с самого начала. С директором и завучем основной школы отношения прекрасные. Они всегда, если мне нужно, идут навстречу, я тоже, если что-то срочное по документации с особенными детками, а такое бывает, когда нужно едва ли не вчера. И в выходные, бывало, делала, и вечером приходила.

А с этой как-то у нас не складывается. То ей не нравится, что я не дежурю в столовой, хотя мне по штатному не положено, я не классный руководитель, то у меня внешний вид слишком яркий. Она даже однажды предложила мне перекрасить волосы, а то, по её мнению, для школы они слишком яркие. И так и не поверила, что это натуральный цвет.

Я выхожу на крыльцо, не особенно рассчитывая, что мистер Медведь будет ждать меня. Потому что странно он как-то ответил, не спросив ни где я в данный момент, ни адреса - ничего.

Но чуть дальше ворот вижу большой кремовый ровер, и почему-то сразу предполагаю, что внутри этот Богдан. Вот как-то сама картинка рисуется - в огромной машине сидит огромный рыжий мужик.

Картинка эта подтверждается и в реальности. Он действительно там сидит. Открыв полностью окно и выставив локоть.

Он и правда огромный, мне не показалось тогда спьяну. Такому ничего не будет стоить взять за шкирку, как котёнка, такую как я, и нести столько, сколько влезет. Не устанет. Не заметит просто.

Он сидит в солнцезащитных зеркальных очках, выстукивая какой-то ритм пальцами. Рукав лёгкого свитера засучен до локтя и можно увидеть геометрический орнамент татуировок на предплечье. Очень мощном предплечье.

Наверное, именно таких на Руси в древности называли богатырями. Не знаю, о какую сливу стукнулась моя фантазия, но я вдруг представила этого мужчину в образе Ильи Муромца или Добрыни Никитича. Не тех, что из мультика, а настоящих. Огромных таких, сильных, в доспехах и верхом на брабансоне*.

– Привет, - говорю я, подойдя со стороны водительской двери.

– Привет, - он поворачивается, снимает очки и чуть прищуривается.

Прикольно. Отмечаю для себя, что глаза у него голубые при рыжих волосах. Как и у меня. Только у него чуть больше меди, а у меня чуть больше золота.

– Я за туфлями, - объявляю, стараясь подавить мелькающие в памяти картинки недавнего вечера.

– Ну садись, - кивает на сторону пассажирской двери.

– Зачем? Я и тут постою, а ты можешь подать их в окно, - переминаюсь на месте.

– Так не интересно. Да и странно. Прикинь, кто-то смотрит, как тебе выдают в окно розовые туфли.

– Ничего странного, - пожимаю плечами, хотя всё же странность есть, особенно для наблюдающих в выходящее сюда окно завучки и её подружки.

– Боишься, что ли? - снова прищуривается.

– А если и так? - поднимаю брови.

Ну а правда? Мало ли, что у него на уме. Приличные девушки не садятся в крутые тачки почти не знакомых мужчин.

– Ты предлагала, нет, уговаривала меня заняться с тобой сексом прямо в подворотне за ночным клубом, обещала сделать со мной такое, чего ещё никто до тебя не делал. Это я должен бояться тебя, не находишь? - он поднял бровь иронично, глядя мне прямо в глаза.

Ах ты ж…

– Тише ты! - шиплю на него, чувствуя, как кожа покрывается горящими пятнами.

– Ещё и скрыть теперь факт домогательств пытаешься.

– О Боже, - закрываю лицо ладонями.

У него такой зычный голос, что мне кажется, что сказанное слышно даже за пределами всей Волгоградской области. А уж с феноменальным слухом Инессы Петровны в окне в нескольких метрах…

– Ладно!

Обхожу быстро машину и залезаю внутрь. Именно так, да - залезаю, а не присаживаюсь, потому что тачка огромная, и приходится потрудиться, чтобы взобраться в неё с сумочкой и пакетом, ещё и на каблуках.

Плюхнувшись на сиденье и закрыв дверь я замираю, почувствовав, что оказалась на чужой территории. Здесь всё такое же массивное и монолитное, как и сам Богдан. А ещё тут невероятно приятно пахнет.

– Это тебе, - протягивает здоровяк мне мороженое.

“Белочка”

– Кхм, - беру и зависаю. - Спасибо.

Почему-то рядом с этим мужчиной я чувствую себя растерянной. Вроде бы такого в тот вечер не было. Но ведь был алкоголь.

– Ешь.

– Прямо тут? - смотрю на него удивлённо. - Я дома лучше.

– А то туфли не отдам.

Эм… Ну ладно.

Я вскрываю обёртку и надкусываю шоколадную капсулу. Вкусно. Но ситуация странная.

– Куда мы едем? - спрашиваю, когда он заводит мотор и разворачивается.

– Никуда. Просто поколесим по району, пока ты съешь мороженое.

Сама себя удивляю, когда начинаю спокойно есть мороженое. По идее бы надо возмутиться, стребовать свои туфли и свалить. Но мне вдруг так уютно становится и спокойно, будто весь мир с Инессой Петровной, предателем-Колей и прочими проблемами остался за пределами салона этой машины.

– Ну всё, я съела, - сообщаю после пяти минут молчаливого катания.

Богдан паркуется на стоянке у супермаркета, который находится как раз напротив моего дома. Переклоняется на заднее сиденье и достаёт оттуда пакет, извлекает из него мои туфли.

Родненькие!

– Спасибо, - уже протягиваю руку, но он свою отводит.

– Примерь.

– Чего? - смотрю удивлённо.

– Ну вдруг я обознался и сейчас отдам их, а ты не хозяйка.

Прикалывается же. Нашёл Золушку, блин.

Ладно, Медведище, давай поиграем.

Сталкиваю свои чёрные и отбираю розовые. Извернувшись, надеваю сначала одну туфлю, потом вторую.

– Так нормально? - складываю руки на груди и уставляюсь на рыжего. - Убедился?

– Угу.

– Ну тогда я пошла.

Выбесил меня своей проверкой. Поэтому я бросаю короткое “до свидания”, открываю дверь и выпрыгиваю на землю, а потом захлопываю дверь.

Автомобиль сдаёт назад и разворачивается вокруг меня. Жду, пока он закончит манёвр, чтобы перейти дорогу и пойти домой.

– Пока, Белочка, - криво усмехается Богдан в окно и надевает снова свои зеркальные очки.

Но я ответить не успеваю, потому что столбенею.

Ну какая же ты растыка, Карина!

Рыжий явно ржёт, когда даёт по газам, но перед этим показывает в окно мою туфлю. Теперь чёрную. Одну из двух забытых сейчас в его машине.

*Брабансон или бельгийский тяжеловоз - порода крупных, массивных лошадей, ростом в холке до 2м и весом до 1,5 тонн.

– Хватит ржать! - ругаюсь на подругу, а самой смешно не меньше.

Катя же уже просто хохочет, откинувшись на спинку стула и прикрыв рот ладонью.

– Я не могу с тебя… не могу… Это же надо так!

– Это всё он! Хитрый рыжий медведь.

– А не ты растяпа, да?

– Не я, конечно!

Мы снова обе смеёмся. Потому что это действительно смешно. Так могла накосячить только я.

Телефон жужжит на столе, и я снова сбрасываю не глядя. Катя перестаёт смеяться и смотрит озабочено.

– Снова Коля?

– Да, - настроение опускается вниз с космической скоростью. - Уже восемнадцатый раз за полдня.