Вернуть Боярство 2 (СИ) - Мамаев Максим - Страница 6

В этой четвёрке я был самым младшим по возрасту. Селезнёв и Засульский были молодыми людьми лет двадцати семи-восьми, Адептами, Доронин же — мужчиной ближе к сорока, опытным военным. И да, мы все направлялись служить в один полк и даже в одну роту на замену погибшим и неспособным продолжать службу по причине ранений чародеям. Собственно, капитан был командиром нашей роты, магом Мастером. Хотя одарённые его ступени, как правило, командовали не ротами, а батальонами. Если речь не шла об учебных полках, конечно.

Мы летели уже третий день, и эта ссора была уже четвертой между этой парочкой. К сожалению, оба любили потрепаться и не выносили долгое молчание, и к ещё большему моему сожалению изрядно друг друга недолюбливали. Что и приводило к их постоянным ссорам, прекращать которые приходилось Доронину. И надо сказать, я не удивлюсь, если под конец нашего путешествия капитан лично надаёт затрещин этой парочке — вон, у бравого вояки уже глаз начинает подёргиваться.

— Но капитан, он оскорбил честь моего брата! — возмутился Засульский.

— Всего лишь пошутил, — пожал плечами тот.

— За подобные шутки, господин Селезнев, в более благополучные времена несложно и вызов на дуэль схлопотать, — уставился на него Доронин. — Раны, полученные офицером во время защиты отечества — не повод для насмешек. Прошу учесть, что там, куда вы направляетесь, за подобные высказывания вас могут привлечь к ответственности. Надеюсь, впредь вы от подобного воздержитесь. Мы друг друга поняли?

Мне даже захотелось, что бы он ответил что вроде нет, не поняли. Дорога была скучна, а постоянные словесные баталии парочки Адептов мне наскучили, хоть и были довольно информативны. Было бы, наверное, весело взглянуть, как этого молодого и избалованного жизнью в безопасной части страны вздрючил бы капитан — а Доронин явно это мог. Всё же он был настоящим воякой, не первое десятилетие тянущим армейскую лямку.

— Поняли, господин капитан, — опустил глаза он.

Жаль, конечно, но хотя бы инстинкт самосохранения у парня на месте. Во всяком случае сгустившиеся над задницей тучи начальственного гнева ощутить и понять всю их пагубность для себя он сумел.

— Теперь вы, господин Засульский, — перевёл он взгляд на довольно ухмыляющегося парня. — Ваш брат — настоящий офицер и дворянин, с этим никто не спорит, и он имеет право на определённые выводы на основе полученного опыта. Однако распространять панические, а то и пораженческие настроения среди сослуживцев тоже не следует. Насколько мне известно, командование Стражи ещё не делало никаких официальных выводов на счет упомянутой вами информации, и всё это пока лишь слухи. Так что извольте сменить тему для разговоров. Вам всё ясно?

— Так точно, господин капитан, — скис парень.

На некоторое время воцарилась тишина. Засульский достал книжку — какой-то детектив, судя по всему бульварное чтиво — Селезнев развернул уже, наверное, трижды перечитанный им Имперский Вестник, одну из самых популярных газет Империи, Доронин же задумчиво уставился в иллюминатор. Ну да, с развлечениями в тесной четырёхместной каюте крейсера было не густо… Ни баб, ни драк, ни выпивки, как посетовал бы один мой старый знакомый из прошлой жизни. Светлая тебе память, боевой экзорцист Особого класса Илья Попов. Единственный экзорцист той Империи, что при этом не был связан с церковью… Жил весело и умер так же — разбираясь с суккубом уровня Высшего Демона.

— Господа, не сыграть ли нам партию в покер? — предложил я. — Путь предстоит ещё немалый, а с развлечениями у нас туго. Не перечитывать же уже несколько раз прочитанное?

— А это мысль, молодой человек! — тут же отложил зачитанный Вестник Селезнев. — Ну что, господин Засульский, решим наши разногласия в карточном поединке? Пусть капризная Фортуна рассудит, кто из нас прав!

— В покере важнее понимании психологии и математический расчет, чем слепая удача, — пододвинулся к столу тот.

— Ну вот и увидим, что окажется сильнее — моя удача или ваш математический расчёт, — потёр ладони Селезнёв.

— Скорее всего, сильнее окажется хитрость Аркадия Николаевича, — заметил от своего иллюминатора капитан.

Ну да, кое-кто проиграл мне уже больше сотни рублей. Признаюсь, грешен — люблю перекинуться в картишки. Но Доронин сам виноват — не умеешь толком держать лицо, не играй на деньги! А ведь я честно предлагал ему сперва в дурака, но он не захотел. А вот с этой парочкой я пока не играл — с капитаном мы сошлись за столом, оставшись вдвоем, пока эта парочка пропадал в кают-компании.

— Вы с нами, господин капитан? — поинтересовался Селезнев.

— Нет, в этой игре мне всегда не везёт, — вздохнул он.

Минут пятнадцать игра шла с переменным успехом. Я потихонечку то сливал, то выигрывал, изучая своих противников и их поведение. Те отвечали тем же, так что пока больших ставок не было. Однако постепенно игра стала разгораться.

Несмотря на громкие заявления, Засульский пока не блистал ни точным математическим расчетам, ни даже умением держать лицо. Скорее наоборот — парень чаще полагался на удачу и явно ждал выигрышной руки, чем себя и выдавал, слишком резко начиная увеличивать ставки. А вот Селезнев напротив, вопреки словам о фортуне, на последнюю полагался мало и играл куда увереннее. И удачнее, чего уж там — похоже, сегодня у меня будет серьёзный противник.

— Право слово, господин Засульский, — с деланым сочувствием обратился к бедолаге Селезнев. — Что ж вас, батюшка, не выручает ваш математический расчет? Возможно, ему не достаёт точности? Могу поделиться таблицей умножения, она весьма помогает в расчетах… Вскрываемся? Или ещё поднимем ставку?

Я скинул карты в самом начале — двойка и пятерка, когда на столе туз, десятка, дама и четвёрка мне шансов не оставляли. А вот эта парочка принялась активно поднимать ставки, причем по инициативе Засульского. Это был очевидный блеф, но бедняга слишком поздно понял, что его раскусили. Впрочем, думаю, хоть какая-то пара у него должна быть.

— Вскрываемся, — процедил тот сквозь зубы.

Пара четвёрок против пары тузов и пары десяток не оставили никаких шансов на сохранение самообладания у бедолаги.

— Да как такое может быть?! — грохнул он кулаком по столу. — Как вы это делаете?

— Делаю что? — невинно поинтересовался Селезнев.

— Шулерите! Жульничаете! Обманываете, в конце концов! — воскликнул Засульский. — Не может такого быть, что бы вы каждый раз точно знали, что у меня на руках! Что это за магия такая?!

— За подобные подозрения можно и на дуэль нарваться, уважаемый, — ответил довольный парень, подгребая выигранные ассигнации. — Но учитывая вполне понятные причины вашего расстройства, я закрою на это глаза. Насчет шулерства же… К моему глубокому сожалению, я пока ещё не Младший Магистр, что бы применять чары так, что никто из присутствующих их не ощутит. Думаю, дело просто в том, что моя фортуна сильнее ваших расчетов и…

— Тревога! — вскочил Доронин. — Нападение!!! Приготовится к нападению!!!

И с задержкой в несколько секунд его слова подтвердил первый, далекий пока рев какой-то твари. А затем и магическая сирена, оповещающая экипаж о боевой тревоге…

Из коридора зазвучал топот множества ног, начали раздаваться короткие, отрывистые команды — экипаж быстро пришёл в движение. Благо, во время полёта над Сибирью на судне сохранялась повышенная боеготовность, ведь здесь неприятности могли прийти в любой момент и с любого направления.

— Нам-то что делать? — немного нервно поинтересовался Соболев, не забывая, тем не менее, торопливо распихивать по карманам выигрыш. — Господин капитан, что нам…

— Отставить панику, — бросил Доронин. — Собирайтесь, господа офицеры. Отправляемся в кают-компанию, там будем следовать указаниям капитана корабля или любого другого старшего офицера на судне. И никакой самодеятельности — экипаж корабля получше нашего разбирается в том, что делать следует, а что нет.

А капитан молодец. Быстро взял себя в руки и уже командует, причем вполне разумно. Устраивать самостоятельные попытки попытки атаковать чудовищ, находясь на воздушном корабле, точно не стоит — боги его знает, какие и как настроенные тут магические системы, и риск лишь помешать экипажу своей излишней самостоятельностью был слишком велик.