Оболочки (СИ) - Никонов Андрей - Страница 20

- Двадцать тысяч. Пятьдесят. Сколько на ней единиц?

- Каких единиц?

- Ой, не надо так, послушай, просто ответь. Там есть хотя бы сто тысяч?

- Нет.

- А хотя бы десять? Я верну, мамой клянусь. Монета останется у тебя, ты только одно сообщение пошлёшь, я продиктую.

- И десяти нет, извините, - непонятно почему молодой человек почувствовал себя неловко.

- Ой-вей, - Лифлянд закашлялся, и только через несколько секунд Димка понял, что тот смеётся. - Послушай, парень, Дмитрий, да? Димочка, послушай старого глупого еврея, никогда никому не говори, что у тебя есть монета и терминал, первый раз оштрафуют, а потом - всё. Мне-то уже плевать, они меня списали. Погоди, я сейчас.

Он зашарил по карманам больничной пижамы.

- Нет, ну где же. Вон, где медсёстры сидят, принеси мне бумагу и ручку. Пожалуйста, - и получив клочок бумаги и карандаш, начал вырисовывать на листике закорючки. Точно такие же, какие были на клавиатуре планшета. - Ты ведь не знаешь, что это? О, наверное, первый раз, я тоже был таким молодым и глупым. Что там, я три раза был молодым и глупым, знаю, о чём говорю. Набери эти значки на терминале.

- И что произойдёт?

- Ты получишь восемьсот семьдесят две единицы, это всё, что у меня есть, клянусь. А моя дочь получит весточку от старого папы. Сделаешь это для меня? Ты хороший мальчик, поможешь старику, правда?

- Постараюсь.

- А ты очень постарайся, - Лифлянд крепко сжал его руку. - Не веришь мне, да?

Он написал несколько слов на обороте.

- Отнеси бумажку Нефёдову, его тут все знают, он даст тебе тысяч триста за хлопоты, этот шлимазл мне сильно должен. И потом сделай то, что я попросил. Всё, вези меня в палату.

Под конец голос Лифлянда звучал всё тише, договорив, он закатил глаза и отключился. Дима передал его дежурной медсестре, получив от неё втык за кражу больного, посмотрел на часы - до конца смены в морге оставалось ещё около часа, а потом начиналась смена в травме. Никакие закорючки в планшет он вводить не собирался, решил, что принесёт его сюда, покажет издали этому Лифлянду, и вытянет из того всё, что старик знает. Заодно и про Нефёдова расскажет, триста штук с мертвеца не получить. Но всё это не сейчас, в воскресенье ближе к обеду, потому что работа, она в реальном мире, а эти монетки, единицы и прочее - в непойми каком.

Вторая синхронизация прошла намного спокойнее, прожитая Николаем Соболевым неделя записалась на подкорку за несколько минут, вызвав головокружение и тошноту, которые прошли. Димка позавидовал своей бурной сексуальной жизни на той стороне - воспоминания воспоминаниями, а ощущения всё равно немного терялись, и решил пока ничего не предпринимать. Когда вернулся из туалета, в кабинете сидел пациент, а врач разглядывал на экране рентгеновский снимок.

- С тобой всё в порядке? - дежурный травматолог вопросительно посмотрел на фельдшера.

- Да, что-то нехорошо стало, - Димка намочил сложенный гипсовый бинт, и привычно сформировал лангету на руке очередного бедолаги, упавшего с крыльца на локоть.

- Ты десять минут сидел, в одну точку глядел, а потом на толчок пошёл. Я уж думал, всё - превратился Куприн в зомби-засранца окончательно. Вот здесь подожми. Ну что, Савушкин, три недели походишь, а потом можешь снова падать со своих крыш. Раньше нельзя.

После четырёх поток людей с переломами, ожогами и рваными ранами резко пошёл на убыль, все, кто хотел себе навредить, это сделали, остальные пошли спать. И Дима тоже прилёг в ординаторской, провалившись в тяжёлый сон.

В восемь появилась следующая смена, молодой человек вышел на улицу покурить, когда вернулся, поднялся в терапию, где лежал Лифлянд. Всё-таки про Нефёдова следовало сказать, глядишь, и выпалит на нервах старик что-нибудь ещё. Но в палате юриста не было.

- Перевели его в неврологию, - дежурная медсестра зевала, пытаясь сбить сон кофейным напитком из автомата, её сменщица ещё не появилась. - Мозгами поехал.

- В смысле?

- Да сегодня в четыре утра как заорёт, я прибежала, а он сидит на кровати и в одну точку смотрит, и бормочет что-то непонятное. Я его спрашиваю, он не отвечает, словно нет меня. Прислушалась, а он тихо так - «Программа завершена, память очищена». И повторяет это из раза в раз, хохма, да?

- И что тут смешного? - не понял Димка.

- Куприн, ты тупой? Он же этот, адвокат бывший, а стал вроде как программистом. А, ладно, чего с тобой говорить, нет у тебя чувства юмора.

- Есть, - обиделся молодой человек. - Галь, так чего с ним?

- Медведчук его смотрел, говорит, на почве алкоголизма синдром Корсакова, осложнённый чем-то ещё, в общем, полный распад личности, себя и других не узнаёт, но про то, как надо в туалет ходить и ложку держать, помнит хорошо. В психушку определят, он и так-то долго бы не протянул, а там его доконают. Тебе от него чего надо было?

- Пункцию у него брал вчера для Чурова, хотел посмотреть, как он.

Медсестра огляделась, наклонилась к Димке.

- Куприн, ты свихнулся? Опять за свои штучки взялся? А я где была?

- Вахтёр сказал - в магазин ушла. Или не в магазин?

- Так. Забыли про субботу и этого Лифлянда, я была здесь, а тебя тут не было. Договорились?

- Лаборантка ещё, мы с ней вместе.

- Новенькая, плоская которая? - Галя выпятила внушительную грудь. - Сам с ней разберёшься. У тебя смена начинается? Димочка, красавчик, подмени, а? Вот позарез надо на часик домой сбегать, ты посиди здесь.

Лаборантки в планах у Димы не было, была следователь Нестерова. И планшет. И сон - сутки в больнице выматывали, словно неделю кирпичи таскал.

- Спускаешься в подвал? - Светлана Вадимовна опять что-то готовила.

Димка всерьёз опасался за своё здоровье и размер талии - обычно он ел, когда был голоден, но в последнее время начал замечать, что рука тянется к пирожку или куску паштета просто так, потому что это есть.

- Картошку посмотрю, давно лежит, как бы не начала гнить.

- Правильно, заодно мне пакет набери, наделаем драников. Любишь драники со сметаной?

Парень вздохнул, обречённо кивнул, затворил люк, и полез за планшетом, а когда достал, принялся рыться в тайнике. Монеты не было. Ни в терминале, ни в самом тайнике, ни на полу. Пришлось подняться наверх, посмотреть запись с камеры. Она стояла под углом, и включалась, когда зажигался свет.

С четверга подвал посещали три раза, и все три - гостья из деревни. К тайнику она не подходила, зато вынесла четыре банки огурцов, воровато оглядываясь. Судя по тому, что в холодильнике стояла только одна, ещё три пропали бесследно.

- Вот так, приюти у себя жуликов, без штанов останешься.

Димка перемотал записи несколько раз туда и обратно, но никто его сокровища не трогал, если, конечно, не сделал этого в темноте, с фонариком или наощупь. По-хорошему, камеру надо было настроить на движение, но раньше в этом необходимости хозяин дома не видел, а теперь поздно было - монету кто-то украл. Он повертел в руках планшет, и тот внезапно включился сам.

Кружочек с непонятным символом стал больше, и опять пульсировал, вместо меню сразу появился мессенджер, а в нём одно новое сообщение без обратного адреса:

«Напоминаю, что обсуждение программы с участниками и посторонними лицами запрещено. Содержание беседы проанализировано, нарушение признано незначительным. Штраф - 15000 единиц.

Внимание! Ваш баланс перешёл в отрицательную зону, срок погашения долга - двадцать пять недель. Если отрицательный баланс сохранится, участие в программе будет прекращено, неиспользованные средства вернутся на счёт, за вычетом обычной комиссии и расходов на погашение долга.

При отрицательном балансе вы не можете - оставлять сообщения другим участникам программы, изменять частоту синхронизации, оплачивать страховку, покупать дополнительные опции и оболочки, получать вознаграждение в исходном слое, а также пользоваться терминалом и накопительным жетоном.