Цветы и тени (СИ) - Трапная Марта - Страница 39

— Самая дальняя провинция Моровии, ваша честь. Может быть, наименее лояльная к вам. Из-за удаленности. Если бы вы не обратили внимания на оборотней, вполне возможно, через год или два королева Керата предложила бы им свою помощь и покровительство в обмен на присягу в верности ей. И для нас самым простым было бы отдать эту область.

— Не для меня, — резко перебил я.

— Когда королева Керата начинала эту… хм… операцию, принцем был еще Эрих, а он придерживался… несколько других принципов управления государством.

Я посмотрел на генерала и на мгновение пожалел, что рассказал ему обо всем. А что, если он тоже замешан в этой… операции? Откуда я знаю, что нет? Как я могу быть уверен? Да, он входит в Совет Старейшин, но это ни о чем не говорит. Ключевой фигурой заговора против меня был человек, который должен был стать моим канцлером.

Но, с другой стороны, именно генерал рассказал мне про оборотней, именно он обратил внимание, что Керата изо всех сил старается не отбрасывать тень. Именно он сейчас предположил, что за нападениями оборотней стоит Керата.

И я решил спросить напрямую:

— А вам, Старейшина, его методы нравились больше?

Генерал невесело рассмеялся.

— Принц Эрих считал, что я мечтаю о его отречении. Он не был моим любимчиком среди принцев, не станете им и вы, принц Лусиан. Потому что Старейшины не должны любить или не любить правителей. Наше дело следить за законностью власти.

— То есть вы здесь, — усмехнулся я, — чтобы проследить за мной?

Генерал Зольдич спокойно кивнул:

— Вы все правильно поняли, ваше высочество. В том числе и за этим.

— А если бы принц Эрих решил отдать северные земли Королевству Ингвения, вы сочли бы его действия законными?

Генерал Зольдич снова кивнул.

— Скорее всего, да.

— А если это решу сделать я?

— Скорее всего, нет.

Я шагнул к нему и посмотрел в упор.

— Нет — я не решу? Или нет, вы не будете считать мои действия незаконными?

— Я не одобрю их, — со вздохом сказал генерал и отступил от меня назад. — Потому что вы, ваша честь, военный. Вы охраняли границы. Ваше призвание — сохранить страну, не пустить чужаков внутрь Моровии. Вы умеете отстаивать территории и защищать их. А принц Эрих не умел. У него были… другие таланты. Я не стал бы требовать от него делать то, чего он не может. Но я не смогу закрывать глаза, если вы откажетесь делать то, что умеете. Но, — он мягко улыбнулся, — вы и не думаете закрывать глаза. Наоборот, вы видите угрозу. У вас отличная интуиции и острый ум.

Я вздохнул и махнул рукой.

— Можете считать, что вы уже наговорили мне достаточно комплиментов. В конце концов, я не барышня на балу. Так какие, вы говорите, таланты были у принца Эриха?

— Он видел красоту. Он был человеком искусства.

— Это талант? — изумился я.

— Вам кажется, что нет. Но да. Это талант. Это как кружевные шарфы, которые мы привезли в подарок. Пока шерсть была в мотках — мы с вами и не догадались бы, что ее можно связать в такие… изящные вещи. Он находил тех, кто умел сочинять музыку, и тех, кто умел ее играть и сводил их друг с другом. Королевский театр, картинная галерея. Множество ремесленных мастерских. Он заставлял людей, простых людей, ремесленников чувствовать себя нужными, важными, ценными. Пока вы охраняли западные пределы, он за надежной оградой выращивал цветник. И нельзя сказать, чья работа важнее. Без вас он бы не смог этого делать. Без цветника ваше дело оказалось бы лишенным смысла. Зачем нужна ограда, если внутри пустырь?

Я молчал. Что я мог сказать? Генерал Зольдич был прав. А я, когда спрашивал у него, кто лучше — я или принц Эрих — нет.

— Мы вернемся к этому разговору позже. На обратной дороге в Эстерельм, или по возвращении. Обязательно вернемся.

Генерал усмехнулся.

— Но вы пришли ко мне не за этим, Старейшина. А зачем?

— Обсудить завтрашнюю встречу и вашу линию поведения.

— Мою линию… поведения?

— Понимаете, принц Лусиан, иногда вам не хватает… манер. Простите, ваше высочество, что вынужден говорить вам это.

Я махнул рукой. Мои манеры в последние дни даже меня самого заставили усомниться в моем королевском происхождении. Представляю, как все ужасно выглядело со стороны.

— Говорите, генерал. Я весь внимание.

— Запомните, что бы вы ни говорили, какими бы по смыслу жесткими или неуважительными были ваши слова, они должны звучать… в худшем случае вежливо. В лучшем случае — сердечно. Делайте комплименты всем. Говорите так, словно вы невыразимо жалеете о том, что поступаете так, как поступаете. Ни у королевы Кераты, ни у кого из ее свиты не должно появиться даже формального предлога обвинить вас в неуважении и нарушении законов гостеприимства.

— Ваш совет не выглядит выполнимым, Старейшина.

— О, это только на первый взгляд. Если вы сосчитаете до десяти перед тем, как сказать любое, да-да, совершенно любое слово, вы сможете ему следовать. Это несложно. Я сам быстро научился.

— Но надеюсь, я хотя бы не должен делать ей предложение, о котором она говорила?

— Вы же помолвлены, ваше высочество, не забывайте об этом.

Я моргнул. В самом деле. Это ведь только я и Илина знаем, что наша помолвка — не более чем договоренность. А для всего мира — у меня есть невеста, и после свадьбы я стану королем. И более ни одной даме я не должен оказывать любезностей сверх формальных.

Я вздохнул.

— Как вы думаете, генерал, будут нас чем-нибудь давить? Ставить ультиматумы?

— Королева Керата хитра. Но не настолько, как я предполагал вначале. Будь это та Керата, которую знал я, ваша с ней беседа обернулась бы совсем иначе. Вы бы не успели оглянуться, как уже обещали бы ей всю Моровию и соседние страны в придачу. Так что я думаю, она не бессмертна. Но некоторая преемственность все-таки есть. Поэтому вполне возможно, она что-то придумала. Какие-то способы заставить нас сделать то, что ей хочется. Или хотя бы испортить нам жизнь. Но на встрече, к счастью, вы будете не в одиночестве. Не стесняйтесь спросить наше мнение.

— А это, — усмехнулся я, — будет достаточно… по-светски?

— Вполне, — кивнул Зольдич. — Керата и сама будет советоваться со своими людьми, вот увидите.

Я пообещал генералу советоваться с ним и стараться не терять голову ни при каких обстоятельствах. Но когда он ушел, я вдруг задумался совсем о другом. Керата затеяла свою игру, когда принцем был Эрих. Почему же она так долго тянула с финальным ударом? Ладно, смерть принца Эриха была неожиданностью. Но ведь и когда он был жив, на севере уже было достаточно неспокойно. Почва для ее просьбы созрела несколько лет назад. Почему же Керата не попросила север у Эриха, чего ждала? Или все дело в том, что Эрих не замечал этих проблем и даже не верил в их существование? И тогда Керате ничего не оставалось, как нагнетать обстановку, чтобы довести северные провинции до настоящих волнений? Когда Эрих уже ничего не мог поделать? Я потер виски. Определенно, я еще не дорос до таких игр. И возможно, никогда не дорасту.

В какой-то момент мне стало легче, я чувствовала себя почти здоровой. И однажды утром я проснулась и поняла, что мне очень надо попасть в лес. Не в любой лес, а туда, где я сидела на холме и смотрела на дорогу. Я пыталась отмахнуться, но желание было отчетливым, как желание есть или спать. Я сказала Тодору, что завтра хочу прогуляться в лес. Что это не имеет отношения к работе. Но я хочу, чтобы он составил мне компанию. Валенки, теплая одежда, мужики с ружьями — все это очень пригодится. Увы, Тодор решил, что я пошутила, и мужиков с ружьями не привел.

Мы взяли лошадей и отправились к развилке — туда, где все произошло. Тодор, конечно, понятия не имел, что я точно знаю, где именно все случилось и что именно там случилось. Он изо всех сил пытался меня остановить, рассказывая о том, что мне уже было известно и без него.