Глэрд - Владимиров Денис - Страница 1

Вместо предисловия

Все события и персонажи в данной книге являются авторским вымыслом. Любое совпадение с реальностью и реальными людьми – не более, чем совпадение. Автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности, более того, поддерживает их.

– 1 -

– Ублюдки, вы думаете, что вытащили счастливый билет, когда вас выбрали для службы в рядах доблестной Объединенной Армии Земли из тысяч и тысяч таких же дикарей? Нет, сучьи дети, вы не представляете в какое дерьмо угодили! И что выход отсюда один – кладбище, возможно даже без урны с прахом. А ваша главная задача не просто отправиться в Ад, но прихватить с собой как можно больше уродов и тварей всех мастей! Во славу Совета! Есть и хорошая новость, обсосы, не для всех, но есть. Теперь пятеро ваших близких могут рассчитывать на полноценное гражданство Великого Земного Альянса. Пока вы не отсвечиваете рядом с ними, им будут открыты все дороги и все пути, они получат льготы на обучение, на медицинское обслуживание и на жилье, ну а вы… Налево! Бегом марш! – эти слова нашего ротного Эндрю Андерсона, вышагивающего вдоль строя, заложив руки за спину, стали судьбоносными.

Пророческими.

Практически для всех.

Да и его голову – все что осталось от Папаши, не представлявшего себя вне и без войны, я, выживший один из двух подразделений, баюкал на руках до расположения и не слышал рубящих воздух винтов. Тогда «Дикие Коты» тоже канули в лету – постоянные конкуренты, мы всегда негласно соперничали за первенство, но… они были своими. А еще через месяц меня демобилизовали – срок обязательного контракта закончился. Ксеносы зализывали раны, готовили очередную «провокацию». Я тоже. В общем, обычная рутина и ерунда, от дальнейшей службы отказался, да никто и не настаивал.

Опять короткая спичка среди тысяч и сотен тысяч длинных. Живой, относительно целый и здоровый, прошлые ранения не в счет – заросло, как на собаке. А шрамы? Всем плевать, хочешь – зарабатывай, но уже сам, делай пластику. «Всего лишь» десять лет прошло с того момента, когда выбрался из геликоптера, не путать с вертолетом, и оказался в учебном лагере «Сумеречных Призраков».

Впереди лежало множество путей, если захотел вписаться в чудный мир, от оператора грузовой платформы до ассенизатора. Цивилизованное общество с настоящими духовными ценностями нас отторгало, считало автоматически преступниками и психически нездоровыми индивидами, неполноценными физически, точнее, не соответствующими высокому званию homo sapiens. Эдакие раковые клетки.

Смотрело косо, отзывались в СМИ, блогах, интеллигентных и в культурных кругах с предельным ожесточением. На грани. Расчеловечивали на будь здоров, создавая образ кровожадных маньяков, мутантов и чуть ли не виновных во Вторжении и вспыхнувшей войне. Если кто-то высказывался нейтрально, пытаясь показать необходимость ВС Альянса, – получал сразу клеймо «пособник мясников».

Ведь разве может один разумный мечтать убить другого, особенно инопланетянина, с которым всегда можно договориться? Варварство! Так нас и называли. Хотя чего еще ожидать от ярких представителей Диких Территорий, прошедших жесточайший отбор на кровожадность?

То, что «контактеров» и «гумми» обычно сжирали, в прямом смысле этого слова, отчего-то оставалось за кадром. Зато по гиперполисам, вдали от линии боевых действий, голоса миру-миров звучали очень громко. И довольно успешно влияли на мозги быдло-массе, которой легче было принимать и лелеять любую дурь, нежели взять выйти из зоны комфорта – привычного стойла, и смести к чертям розово-зелено-красно-черно-коричневых проституток, начавших вновь после Темного века поднимать голову и диктовать свои правила игры. Во второй половине двадцать первого столетия эти игрища и привели к тотальной зачистке и рекам крови в основном невиновных людей.

– Вы должны ответить за военные преступления! – нас встречали митингом возле аэропорта в Нью-Вашингтоне демонстранты от партии «Мирное Небо». Впрочем, как и каждый транспортник ВС Альянса.

– Всех под суд!

– Мутанты!

– Твари!

– Убийцы! Грязные убийцы! Подонки!

– Сволочи!

– Ксеносы – разумные и гуманные! Вы убиваете их детей!

– Мутанты!

– Кровоотступники!

Каждая фраза – готовый лозунг победившего идиотизма.

Бросать что-то в нас не решились, хоть и хотели. Тогда, действительно, развязка бы вышла кровавой. Тим Сандерс – здоровенный чернокожий бугай из «Вепрей», добрый и невозмутимый в мирное время, здесь едва не сорвался с нарезок. Я это видел. Его лицо перекосило страшно, скрип зубов, наверное, был слышан метров за десять. Положил ему руку на плечо, молча сжал пальцы.

– Ты не представляешь, как я мечтаю о тяжелом бластере, – покачав головой, сообщил он, – Уроды! Их бы всех Туда.

Кивнул, соглашаясь.

– А я о тактическом плазменном боеприпасе! Да сгорят все в очищающем пламени! – влез веселый Димка Малышев, прибывший в отпуск «Всадник Апокалипсиса». Когда он так улыбался, многим и многим становилось не до смеха, – А ты, Саня?

– О своем ноже, – ответил спокойно.

– «Сумеречные» всегда знали толк в изврате, – рассмеялся тот.

И нас отпустило. Перестали волновать вопли. Собаки всегда гавкали, а караваны ходили.

В руках толпы плакаты, фигурки каких-то мягких игрушек из мультфильмов, розовые и радужные лошади с рогами, милые ушастые гуманоиды, пушистые антропоморфные лисички, кошечки, львята… Дерьма только на палке не хватало. И пары скрайсов – вот те быстро бы вышли на «контакт».

Что удивительно придурки считали, что ксеносы именно такие – плюшевые, хотя в Галонете миллионы роликов, демонстрирующих их разновидности. Лавкрафт отдыхал, а какую чужие устраивали резню – тот не смог бы представить… На все аргументы ответ простой: «Вы-все-врете!». И такой тезис подпитывался политическими элитами, удобрялся ими. Впрочем, и в начале двадцать четвертого века существовала секта верующих в плоскую землю. Причем не на Диких Территориях, там подобным шлаком голову не забивали – еще день прожить бы, а непосредственно в Альянсе.

Бывшая девушка Инга – любовь всей жизни на момент подписания контракта, которая вместе с моими родителями и сестрами перебралась в Нью-Америку, став полноправной гражданкой, делала звездную карьеру. Откуда-то узнала о моем прибытии и зачем-то сама явилась в гостиницу, где без обиняков стала предлагать деньги, чтобы не отсвечивал у них на горизонте.

– Ты должен понимать, что из-за твоей службы, социальной позиции, образа жизни и необоснованного гражданства, бросаешь тень не только на меня, но и на свою семью, – с фанатичным блеском в глазах в очередной раз принялась рассказывать мне о долгих и бессонных ночах ожидания и плаче в подушку, – В результате наш рейтинг благонадежности может быть понижен, обычная жизнь принадлежит гумми. Они здесь власть! А это конец перспективам, невозможность дальнейшего роста. Жить только на социалку? Скажи, ты этого хочешь? – дура, какая она все-таки дура, – Или, чтобы твоих сестер все называли мутантками, тыкали в них пальцами на улице и кричали: «ваш брат кровоотступник»? ИИ же за всем следит, а вы психически неустойчивые личности, поэтому в любой момент можете сорваться и…

Единственное, что задело «необоснованное» гражданство. Это мое-то?

– Тебе пора, – перебил подругу, открыл дверь в номер и сам тоже вышел.

Дел громадье.

– Ты ничего не понимаешь! Сколько, сколько у тебя мутаций? А имплантов? Твой нейро чей? Насколько ты человек? – совершенно неожиданно истерично выкрикнула та. Совсем с ума сошла девка?

Хотелось сказать много и всего, срезать логичной аргументацией, ткнуть носом, пояснить просто и доходчиво, что сейчас она бы не каталась на новеньком кредитном глайдере от Мотрс-Ф, а зарабатывала себе кусок хлеба в борделе для туристов на Диких Территориях. Хотя вряд ли – стара. Именно я ее счастливый билет в сытую жизнь, не она мой. И, когда из меня делали боевую машину, способную противостоять на равных, а где-то и превосходить ксеносов, внедряя в организм всю дрянь, никто не спрашивал согласия – все имелось в контракте. Не за красивые глаза родственникам преференции Альянс давал. Только один из двухсот отобранных кандидатов доходил до конца процедур. Дальше уже из этих, после учебки, один из сотни доживал до конца второго года. Затем все устаканивалось, нормализовалось.