Сказка про попаданца 2 (СИ) - "Пантелей" - Страница 58

Но мира никто не хочет. Тахмасп не хочет мира на условиях статус-кво, а Сулейман просто не хочет, он любит воевать, он живёт войной и питается только её силой, живёт только её маной. Он настроен своей биохимией на войну, а зависимость от внутренних наркотиков посильнее чем от внешних. Сулейман даже с Чосоном и Дайвьетом мира не хочет. Только-только дальневосточники проявили интерес к обсуждению конкретных условий договора, султан сразу увеличил сумму запрашиваемой контрибуции вдвое. Раз моргнули, значит нужно прессовать, ага.

Но надежда на какой-то отрезок мирного времени, проведённый в задушевных беседах в хорошей компании, есть. Все мы стареем, гормональный фон меняется, внутренние наркотики выдыхаются и не приносят былого кайфа. Брату-Сулейману уже сорок семь, скоро его должно попустить от этих военных коктейлей тестостерона, норадреналина и дофамина.

А раз есть такая надежда, нужно к этому времени готовиться. Савелий распорядился начать насыпать остров в озере Сен-Клер, напротив столичного дворцово-паркового комплекса. Остров, размером с четыре стандартных участка первой линии — пятьсот метров полезной площади в ширину и два километра в длину. Даже пусть будет семьсот пятьдесят в ширину, замкнём проспект героев в квадрат, через мосты. Не бывает квадратных проспектов? Теперь будут. Основной судоходный фарватер по озеру Сен-Клер сдвинется на восток? Это ерунда. Зато красота получится завершённой, а то комплексу с востока явно чего-то не хватает, для творения полного совершенства, для полной гармонии. И архитекторов найдём расово аутентичных, и для дворцов, и для парков, и для набережных острова.

Дорого? В условиях такого профицита бюджета, любое строительство — это благо. И деньги в экономику через затраты уйдут, и научимся многому. Островов мы пока ещё не насыпали и фарватеры не копали. Техника специальная понадобится, конструкторская и инженерная работа, новые механизмы, новые станки для их производства. Да и не дворцы это бесполезные и бессмысленно роскошные, даже если по прямому делу они пригодятся всего на месяц, это они сейчас, в моменте, они такими получатся. На самом деле, это достойные памятники великой эпохи. Эпохи очень славной, эпохи полной подвигов и павших в славной битве героев-полубогов, равных своим величием Одиссею, Ахиллесу и Гектору. И битвы героев этой эпохи превзойдут все былые прошлые битвы людей, как битвы богов превосходят драки стай обезьян.

Величественный памятник той самой эпохи, в которой люди совершили эволюционный переход своего только развивающего разум вида, и вышли на прямую связь с самим Всемогущим Создателем, получив от него «забытый язык богов» и «утраченное людьми знание». На линии связи с Создателем снова: «Ждите ответа, ждите ответа…», но и уже полученного теперь хватит на сотни, если не на тысячи лет движения всего человечества к обозначенной цели в Центре Вселенной, в точке Создателя.

Вот о чём на самом деле хочется неторопливо беседовать с друзьями за кальяном, а не о той пустой суете сиюминутных жизненных проблем, что занимают всё внимание сейчас. К этому и будем стремиться, а начнём с четырёх дворцов на острове.

Девятнадцатого апреля 1544 года, в Тауантинсуйу прибыли Джулио Медичи, бывший Папа Климент Седьмой и Восьмой, теперь просто монах Джулио, будущий Равноапостольный Святой христианства; Папа Игнатий Первый, бывший магистр Ордена Священного Препуция, бывший герцог Рима и Мальты, бывший кардинал Игнатий де Лойола: и кандидат в магистры и герцоги, орденский приор Индии и Индокитая, Фёдор Курбский, урождённый князь, прямой потомок Рюрика, родной дядя того самого Андрея Курбского, который, в той исторической реальности, сбежал от Ивана Грозного в Литву, а потом долго собачился с ним в переписке.

В этой исторической реальности, княжич Фёдор в 1530 году с отличием закончил Царьградский университет в первом потоке, год прослужил Василию Третьему личным секретарём, а в 1531-ом, сопровождая царя на Всехристианском объединительном соборе в Иерусалиме, неожиданно для всех принял монашеский постриг, и стал братом-рыцарем Ордена Священного Препуция. В 1533-м викарий Мальты, в 1535-м приор Британии, в 1538-м прецептор-куратор орденских монастырей-узлов связи, с 1541-го приор Индии и Индокитая. Хорошо образованный и очень деятельный, фактический заместитель магистра Игнатия де Лойола с 1538 года.

Возразить против этой кандидатуры было нечего, поэтому двадцатого апреля 1544 года, новый магистр Ордена Священного Препуция, Фёдор Курбский, принёс вассальную присягу императору, стал герцогом Рима и Мальты и занял столичную орденскую резиденцию во второй линии дворцово-паркового комплекса Тауантинсуйу.

Папе Игнатию Первому, Савелий выделил в пользование бывший дворец Эль Чоло в первой линии, а простой монах Джулио Медичи поселился в «скромной келье», в собственном флигеле императорского дворца «Domus Solis».

С первого мая 1544 года, Савелий начал обучать пилотированию самолёта свою супругу, императрицу Софью. Пусть войдёт в историю, как первая женщина-авиатор. Зачем уступать это очень почётное историческое место кому-то другому, если есть возможность его занять? Кроме обучения пилотированию, Софья тренируется стрелять из малокалиберного пистолета. Упорно тренируется и имеет неплохой шанс выиграть первую Олимпиаду в этой дисциплине.

Рожать ей ещё рано, есть время на завоевание собственных титулов: первая женщина-авиатор и первая олимпийская чемпионка. Олимпийская чемпионка вообще первая, первым будет определяться победитель именно в стрельбе из малокалиберного пистолета, так что осталось только выиграть. Сам Савелий тоже собирался принять участия в олимпийском соревновании по конкуру и тоже не без шансов. Выступать дома, в том же манеже, в котором тренировался и проходил трассу сотни раз, да ещё и на лучшей лошади — это очень приличная фора, проиграть будет просто стыдно.

К маю 1544 года, ситуация на османо-персидском фронте не изменилась. В апреле, перед началом сезона дождей, Сулейман попробовал пробить оборону персов перед Индором, потрогал три участка, но слабых мест не нашёл и вернулся в Хайдарабад.

Новобранцы из индийских мусульман до белых костей зачистили элиту тамилов и получили ценный боевой опыт. Стороны копят силы и активных боевых действий в ближайшие полгода в Индии не ожидается. Персы закупают зерно в Русской Империи в больших количествах и запасают его в Тебризе. Так зерно в Иране получается дешевле, чем везти его посуху из Бенгалии.

Казахов в восточной Германии и Баварии уже избавили от стад и загнали в города-стойбища, теперь они находятся на службе у султана, получают жалование и довольствие, формируют шестидесятитысячную драгунскую армию для подавления мятежа. Да и потом им Сулейман наверняка скучать не даст.

Пири-реис грабит побережье — и персов в Бенгалии, и чосонцев в Малакке, и дайвьетцев в Мьянме и Кампучии. Грабил, грабит и будет грабить, ему сезон дождей не помеха. Пири-реис копит на новые корабли, которые продолжает поднимать в Персидском заливе вице-адмирал Апату Вуиса.

В июне, Империи Чосон и Дайвьет согласились на условия мира Сулеймана Великолепного, с выплатой по десять тонн золота в качестве контрибуции, но султан снова изменил свои условия — слишком долго думали. Теперь он золота требовал всего по пять тонн, и по три «винджаммера» с каждого.

Император Дайвьета, Ле Чанг-тонг согласился первым, почти сразу. Флот у него самый маленький, всё равно никому не противник, а императорскую яхту отдавать не придётся, она в этом флоте четвёртая. Через пару недель раздумий, согласился и император Чосона, Чунджон Накчхон. Лучше потерять три корабле уплатой за мир, чем все тринадцать в сражении с Пири-реисом. А сражение пришлось бы давать, армия в Малакке нуждается в снабжении. Не спокойно у чосонцев в Малакке, полуостров они завоевали, а покорить население так и не успели, так что никаких от этого владения доходов не поступает, одни расходы, да ещё и берега постоянно грабят османы. В общем, договорились. У Пири-реиса теперь более чем двукратное превосходство в силах, так что надежды персов на паритет после покупки «утопленников» теперь тщетны, столько мы не поднимем.