Кассандра - Алдышев Виктор - Страница 2

– Сергей Петрович, – произнёс Чаров.

– Чем я могу помочь, лейтенант? – спросил Макеев.

– Ответить на мои вопросы для начала.

Сергей Петрович сощурился:

– Прости, сынок, возраст у тебя маловат. Ты кто вообще?

– Психолог, – усмехнулся Данислав.

И не обманул, кстати. Специальность была его, и даже поработать успел. Пока Артур Иванович не забрал его в свой спецпроект.

– Ой, не к добру, – вздохнул Макеев и перевёл разговор к Гиберову: – Ну и за каким нам тут психолог? Что он будет выяснять?

Артур Иванович откинулся на спинку кресла, окинул Макеева внимательным взглядом:

– Сначала определим возможность диверсии.

– То есть? – Сергей Петрович наоборот придвинулся к столу, поставил на него локти и пристально посмотрел на полковника. – Будете искать среди персонала предателя? Кто может изнутри работать против нас?

Гиберов утвердительно кивнул:

– По предположениям, вероятность диверсия более высокая.

Он почему-то взглянул на Чарова, явно вопросительно.

Макеев нахмурился, как и Вадим Анатольевич.

– И откуда такая информация? – спросил последний.

– И как понять по предположениям? – уточнил Сергей Петрович. – Разведка теперь наобум работает? Что у вас есть? Против кого-то конкретно что-то есть?

– Пока нет, – наигранно весело ответил Гиберов. – Так что я пока действую, так сказать, не официально. На опережение работаем, проверяем подозрения. Но мы инициировали проверку на лояльность сотрудников «Вавилона-3». Это официально. Повторно проверяем все связи.

Макеев усмехнулся:

– Это какая по счёту будет? Двадцать восьмая?

– Не серьёзно относитесь, – начал было Гиберов, но Макеев прервал его:

– Серьёзней некуда, Артур Иванович. Я десять лет на этом объекте, с начала строительства. И всех, кто здесь работает, я знаю, как членов семьи. Сам лично участвовал во всех ваших проверках на лояльность. Сам лично всех проверял. Вероятность, что кто-то из своих может устроить диверсию – ноль процентов. Просто ноль. К тому же, случись такое, все погибнут. И сами диверсанты тоже.

– На то они и смертники, – покачал головой полковник.

– Нет, – Сергей Петрович сложил руки на груди. – Не верю я. Хотя… – он усмехнулся. – Это же не наше дело. Ищите.

На пару секунд в кабинете установилась тишина. Гиберов пристально поглядел на всех и наконец кивнул:

– Ну, спасибо за согласие. Данислав?..

Лейтенант Чаров обратил на себя внимание Макеева вопросом:

– Сергей Петрович, вы не обращались за психологической помощью после смерти сына?

Макеев просто замер. Мысли срослись одна к другой мгновенно. Проверку начали с него. Значит, он под подозрением. И в очереди подозреваемых, похоже, первый. Да как так?

– Чего? – хрипло переспросил он.

– Прошло всего три месяца, как вы его потеряли, – спокойно ответил Чаров. – На приём к штатному психологу вы не приходили, от помощи психологической службы Роскосмоса тоже отказались. Я понимаю, тяжело принять такую потерю. И попросить помощи тоже не просто. Но….

Данислав замолк, глядя на лицо Макеева. Там уже была буря, но пока он её держал, а Чарову надо было, чтобы прорвало.

– Но опасность в том, Сергей Петрович, – продолжил Данислав, – что в такой момент – когда человек психологически ослаблен, очень легко воздействовать на него. Легко уговорить, легко доказать, что вся жизнь и работа были просто самообманом. К тому же сейчас, с современными методами воздействия, даже сильного, абсолютно уверенного в своей правоте человека можно за пару минут обработать так, что он мать свою застрелит и даже не заметит этого.

– И? – у Макеева получился очень сиплый звук.

– И … – не сомневаясь продолжил Данислав, – я должен спросить: не помните ли вы такого, чтобы к вам обратились какие-либо люди с какими-либо не обычными просьбами? Возможно, сразу после похорон? Может, к вам кто-то подходил?

– Почему после похорон? – Сергей Петрович чувствовал, что его накрывает волна ярости.

До перехода грани остался всего один шаг.

– Потому что это самое точное время, когда можно провести психологическую обработку, – ответил Чаров.

Макеев смотрел на лейтенанта, не моргая. Этот парень говорит, нагло глядя прямо в глаза. Этот, мать его, сопливый пацан! Понимает он! Понимает, как единственного ребёнка терять? Когда сыну двадцать два и вся жизнь впереди, а он разбивается насмерть…

– Нет, никто ко мне не обращался, – хрипло выдавил Макеев. – Не подходил, не уговаривал провести диверсию на этом объекте! Вы, мать вашу, охренели!

Касалось уже всех.

– Меня проверяете?.. – Сергей Петрович выдохнул, взял себя в руки и резко сменил тон: – Хорошо. Я понял. Только вот что я вам скажу, тебе в первую очередь, гадёныш! – Макеев не удержался от выражения в отношении Данислава, злость пересилила: – Я жизнь положил, чтобы «Вавилон-3» был построен и заработал! Тут по кабелям моя кровь течёт! Чёрт, я семью потерял из-за этого поганого космического лифта! И сына тоже! Потому что, когда был ему нужен, я здесь был!

– Именно! – резко оборвал его Чаров. – Не обиделись? Не хотели кому-то отомстить? Не было чувства вины? Вся жизнь отдана поганому лифту, а ради чего? Как раз в такие моменты людей и обрабатывают на совершении диверсий.

– Ну ты, мразь! – Макеев взорвался в долю секунды.

Гиберов даже среагировать не успел. Сергей Петрович вскочил и с маха послал кулак в щёку Чарова. Парень почти успел уклониться, но кольцо Макеева проехало ему прямо по скуле.

– Всё, всё, всё, Сергей Петрович! – полковник встал между бушующим Макеевым и Даниславом, который приложил пальцы к рассечённой щеке.

– Это что за дела? – Сергей Петрович не мог успокоиться. – Артур, вы там кого набрали себе? Он всех так проверять будет? Да на хрен иди, придурок! Чувство вины тебе! Если бы из-за этого люди взрывали место, где живут и работают…

– Всё, всё, он понял, больше так не будет, – Гиберов наконец достучался до разгорячённого главного инженера.

Макеев хрипло дышал. Но выброшенный адреналин уже переработался и самоконтроль начал возвращаться. Сергей Петрович выругался уже сам на себя. Вот знал, что сегодня день поганый будет! Точно сорвётся на кого-нибудь. Так бы никогда не стал орать на какого-то молодого пацана, но вот надо же ему именно сегодня такую ахинею нести. В тот день, когда можно ткнуть кого-то ручкой, а потом из глаза её доставать.

Макеев сел, отдышался под внимательным взглядом Дашкова. Тот отнесся с пониманием, ничего не сказал. А Гиберов взглянул на своего лейтенанта:

– Ну, что, Чаров, продолжай.

Данислав взял стул, подвинул к столу и сел рядом с главным инженером. Макеев отчаянно не хотел смотреть на парня, но как-то автоматически повернулся и смерил его взглядом.

– Прошу прощения, Сергей Петрович, – произнёс Чаров. – Но всё, что я вам сказал – правда. Насчёт лёгкого внушения. Мы ищем на объекте диверсанта, а вы первое слабое звено. Я должен был посмотреть ваши реакции.

– Посмотрел? – жёстко спросил Макеев. – Кровь утри.

Данислав замолчал, ещё мгновения сидел, внимательно глядя на Сергея Петровича, потом последовал его совету. Стёр каплю крови с рассечённой щеки, пока не дотекла до шеи и не испачкала китель и рубашку. Заодно подумал о том, что надо как-то с другой стороны зайти в доверие к главному инженеру. Чаров перевёл взгляд на полковника Гиберова и попросил:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.