Стать жестче (СИ) - shellina - Страница 38

— Рогов и Ожогов, — Васька даже не пытался встать с пола. Он впервые видел, чтобы Михаил был так сильно разгневан.

— Отлично, просто замечательно. — Император прикрыл глаза. — А вот теперь эти абсолютно секретные разработки пеленгуются у Ушаковых. Просто замечательно. Ты вообще в курсе, идиот, что Ушаковы работают с материей напрямую, без посредников? Уже очень скоро у Егора будет полная схема устройства, а Керны весьма охотно помогут ему воспроизвести блокиратор, или даже усовершенствовать его. — Михаил открыл глаза. — Увести Великого князя в его комнаты. Выпустить только по высочайшему распоряжению.

— Но, ты не можешь со мной так поступить! — юноша вскочил на ноги, но его уже подхватили под руки два здоровенных охранника.

— Ещё как могу. Ты, кажется, забыл, что я не просто твой император, я ещё и глава твоего клана! — рявкнул Михаил. — Ты становишься опасен как для окружающих, так и для себя.

— И долго ты меня будешь держать под домашним арестом? — надрывался Васька.

— Если понадобится, то вечно. — Михаил сделал жест рукой, и Ваську утащили из кабинета. Император же повернулся к Подорову. — Матвей, как ты думаешь, нападение планировали на Егора?

— Нет, — стоящий у окна Подоров покачал головой. — Скорее всего, речь идёт о Константине Керне. Я лично был свидетелем ссоры Керна с Водниковым в результате которой Евгений лишился газеты и сети своих гостиниц. Не думаю, что между ними возможны теплые и дружеские отношения.

— Вероятно, покушение не удалось, — проговорил Михаил. — Я уже достаточно изучил Егора, чтобы точно сказать, он не стал бы возвращаться с блокираторами домой, если бы с Костей что-то случилось. Он сразу бы поехал навестить кого-то из виновных. Но я так же подозреваю, что упомянутые кланы уже лишились наследников , а в перспективе и сами прекратят существовать. Причем очень скоро.

— Я не занимаюсь конкретно кланами, ваше величество. Моё дело национальная безопасность, — Подоров покачал головой. — Уже то, что мы после последних событий наблюдаем за Ушаковыми, и мои ребята видели, как они куда-то умчались, вооруженные до зубов, можно назвать чудом. Что касается замешанных кланов, это право Керна наказать виновных. Это право прописано в Кодексе, а кому, как ни вам, ваше величество, знать, что это не просто книга.

— Кодекс иной раз очень сильно портит мне жизнь, но, не могу сказать, что он не помогает. Всё-таки, кланы слишком оторваны от остальной жизни страны. Их междоусобицы могут слишком далеко зайти, и это очень хорошо, что все их действия регламентированы и не могут выходить за пределы, оговоренные статьями Кодекса.

— Хм, а вы знаете, ваше величество, что Керн с Ушаковым решили поправить это положение дел, сократить пропасть между кланами и простыми гражданами? — Как бы невзначай спросил Подоров.

— Да? Ну что же, посмотрим, как им это удастся. Если они смогут, я могу сказать, что они большие молодцы и получили огромное преимущество перед остальными, в виде поддержки народа. — Император задумчиво посмотрел на Подорова, вздохнул и проговорил. — Узнай, что конкретно произошло с теми кретинами, связавшимися с Васькой, и передай кланам печальные новости. Предупреди, на кого они нарвались. Сомневаюсь, что Ушаковы не найдут лазейку и не присоединяться к наказанию, не после того, как Костя спас их наследника. Последнее не говори. Только про Керна. Отцы должны знать, что лишились детей, — он замолчал, словно горло перехватило, затем продолжил. — Если у кого-то хватит ума найти слова для извинений, и он поспешит их принести, значит, клан будет спасён. Ну а остальные… Чёрт, вот где мне достаточно сильные и адекватные кланы найти, чтобы в Совете заменить не только Стояновых, но и Водниковых? Наделают дел, дебилы малолетние, а мне потом расхлёбывать.

— Рассказывайте, — бросил прадед, когда мы вошли в кабинет. — И сядьте уже. У меня шея болеть начинает, когда я на вас — лосей здоровых смотрю.

Мы с Егором переглянулись, и сели в кресла. Подозреваю, что Ушаков разрешил нам сесть только из-за меня, но как-то всё равно, главное, что так действительно легче.

Рассказывал в основном я. Егор только скупо добавлял про кое-какие моменты. Когда мы закончили, наступила тишина, которую через минуту нарушил мой дед.

— Куда мы катимся? Ещё в моё время дети кланов долго думали, прежде чем решиться без санкции главы на действия, которые могут в итоге привести к уничтожению клана. Ну ладно Водников, с ним придется повозиться, но тот же Ожогов, чем думал?

— Ничем, — мрачно ответил Ушаков. — Он ничем не думал. Там мозгов нет, чтобы думать.

— Тем не менее, лично я этого просто так не оставлю. Три клана под нож, значит, такова их судьба. Расслабились совсем, твари. Думают, что, если мы в последнее время предпочитаем договариваться, значит, совсем зубы сточились? И ведь пример Снежиных и Великого князя ничему не научил! — и дед стукнул кулаком по подлокотнику.

— Да, давненько такого передела сфер влияния не было. Но, ты прав, что-то надо делать. Слишком уж многие начали думать, что живут в мире вседозволенности. Пора призвать кланы к порядку. Такое грубое нарушение Кодекса должно быть пресечено.

— Вы не можете пресечь одни нарушения, и сами совершить другие, — тихо возразил я. — Формально, Ушаковы не могут участвовать в возмездии. Это не ваше дело.

— Костя, я не собираюсь нарушать Кодекс, — поморщился прадед. — В нём существует достаточно лазеек, нужно просто уметь ими пользоваться. Но для этого нужно иметь мозги, которые у большинства кланов, похоже, отсохли за ненадобностью.

— Я напишу императору, — дед сжал кулаки. — Или он приструнит Ваську, или это сделают кланы, но такой расклад совсем уж нехороший.

— Тебе везёт в одном, ты можешь писать императору напрямую и даже что-то указывать. Давняя дружба, я понимаю. Вот только, похоже, скоро нам придется выбирать наследника. Васька с такими замашками долго не продержится.

— Давай пока разберемся с Водниковым и двумя другими кретинами, — оборвал Ушакова дед. — Если они думают, что нападение на своего внука и наследника я спущу на тормозах, то это они зря так думают.

Внезапно Егор поднёс руку к уху.

— Ушаков на связи. — Внимательно выслушав, что ему говорили, он спокойно ответил, — минуту, — отключив связь, он обратился к прадеду. — У ворот Стоянов, просит пропустить. Говорит, что не может дозвониться до зятя с которым его дочь попросила связаться.

Я тут же полез в карман и вытащил телефон. Он был разбит. Я его не проверял, только удивлялся, почему мне никто не звонит, хотя связь уже появилась.

— Вот, твари, — с чувством произнёся это, я бросил телефон на стол. Так что, даже, если бы я сумел дотянуться до него, это было бы пустой тратой времени. Если бы не Паразит… С трудом я выбросил эти мысли из головы, чтобы не накручивать себя ещё больше.

— Пригласи, — прадед нахмурился, разглядывая сломанный телефон. Видимо он тоже пришёл к тем же нехитрым выводам.

— Ушаков, — Егор снова дотронулся до передатчика. — Пропустите и включите в список допущенных лиц. Всё-таки отец невесты. И включите уже в список Вольфа, чтобы все условности соблюсти.

Мы замолчали, дожидаясь Стоянова. Когда он вошёл в кабинет, то удивлённо приподнял брови.

— Проходи, Саша, не стесняйся, — прадед махнул рукой. — Но прежде скажи, как ты узнал, что Костя здесь?

— Никак. Просто это последнее место, где я планировал его не найти. Дальше на очереди стояли бордели. — Довольно резко ответил Стоянов, и тут его взгляд упал на меня. — Ох ты ж, ешкин кот. Надеюсь, что это украшение к свадьбе пройдет. Кто это тебя так?

О чём он вообще говорит? Я дотронулся до щеки и зашипел. Больно. Но болит только когда трогаю. Вижу нормально, глаз не закрывается, значит синяк только на щеке. Но тут скорее сам ударился, когда на стоянке падал. Может даже об ручку машины долбонулся.

— Пройдет, не переживайте, — я вообще-то хотел переговорить с ним наедине. Не понимаю, зачем прадед его вообще пригласил.