Ржевский (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 46

Мадина коснулась кончиками пальцев руки опекуна:

— Ты настолько великолепно справился со всем, что в это сложно поверить. Пожалуйста, не ругайся: ты сейчас обесцениваешь собственную победу. Говорю тебе как женщина, находящаяся на твоём попечении и полностью от тебя зависимая.

— Ты умная, — блондин шмыгнул носом, успокаиваясь. — Даже мудрая. Не по годам, знаешь, когда и что сказать мужчине. Твоему будущему мужу с тобой очень крупно повезёт.

— Или не повезёт, тоже очень крупно, — равнодушно пожала плечами менталистка. — Жена, которую невозможно обмануть по определению и которая тебя насквозь видит — большинство мужчин от такого стараются увернуться.

— Хм. Ты умная, — повторил Ржевский с ещё большим уважением во взгляде. — Где обувь прое... проимела?

— Сбросила на Левом Берегу, чтобы быстрее добежать до тебя, — без эмоций ответила Мадина.

По центру города с юга на север текла река, делящая Соту на Правый и Левый берега.

— Там золото было двадцатидвухкаратное! — Дмитрий выпучил глаза, как перепуганный коршуном тушканчик. — Плюс четвертькаратные бриллианты, чистота три-три по нашей шкале, и сапфиры! Сапфиры так себе, включений много, но большие! И цвет хороший!

— Когда ты это всё успел разглядеть?! — она сняла вуаль, открывая лицо, и свела брови на переносице.

— Шутишь?! — он удивился в ответ. — Банковские металлы, драгоценные и полудрагоценные камни — и не заметить?! Ещё и на туфлях, в виде чеканки и инкрустации?!

— Абайя же вроде ступни закрывает? — задумалась было она. — Ай, бог с ним. О чём мы сейчас...

— Ничего она не закрывает, — веско возразил опекун, как-то странно преображаясь.

Сейчас он стал похож на банковского клерка даже несмотря на чужую кровь, в которой был вымазан с головы до ног.

— И вообще, — он снова шмыгнул носом. — С меня обувь. Может, и не такая, как ты выбросила, но постараюсь восстановить.

Приятно. Необязательно, но почему-то очень приятно.

Ржевский покачался с пятки на носок и прикусил нижнюю губу:

— Четырнадцытый, он же контролёр, получается, ушёл. Мадина, кто он, как выглядел?

— Дим, он уже в Заливе, — напомнила она. — Тебе действительно актуально?

— А портал для телохранителя наверху ещё открыт?! — опекун впился в небоскрёб взглядом кота, заметившего крысу.

— Работал три минуты, этот должен был убить вас двоих быстро. Уже нет.

— Б**. С другой стороны, по лестнице на сто второй меня бы сейчас точно не пустили, — Дмитрий хмуро покосился на место, где недавно схлопнулся портал для десанта. — Так-так-так... контролер свалил, группа потеряна, обеспечивающего он сам исполнил, телохранитель тоже здесь... Мадина, ты этих допрашивала либо память им смотрела?! — попечитель с нездоровым энтузиазмом ткнул пальцем в сторону палача, двух менталистов и командира отряда.

— Нет. Очень за тебя волновалась и не сочла настолько важным. Надо было? Сейчас сделаю.

— НЕТ! Наоборот молодец! Не вздумай! — он даже подпрыгнул на месте.

— Почему?

— Подумай.

— Думаю вслух, — покладисто кивнула Наджиб. — Никакой ценной для тебя информации у пленных скорее всего нет.

Её достаточно неприятно поразил тот факт, что Дима откуда-то тоже оперирует понятиями института контролёров таких вот акций.

Чем он занимался?! И как это возможно — с его-то биографией?!

— Их задачи и так понятны — поскольку вытекают из факта вторжения на твою территорию.

— Продолжай, — уныло вздохнул Ржевский. — Ты умная, говорил уже.

— Расклады в Эмирате тебе неинтересны от слова совсем. Мне, в принципе, уже тоже, кстати... А о том, что лично я бы хотела знать, эти точно не в курсе, — она подняла глаза.

— Угу.

— А дальше не понимаю, — призналась Наджиб. — Ты сейчас какой-то колючий и взрослый, словно понимаешь больше меня. Хотя я и не понимаю, как это возможно...

— Всё? Больше идей нет? — с довольным видом уточнил опекун. — Хе-хе, "порядок бьёт класс".

Поговорка была непонятной, но переспрашивать она не стала.

— Идей нет, — подтвердила менталистка. — Ну, если не упоминать, что ты на моих сиськах и заднице только что дырки глазами не проглядел. Если бы твой взгляд оставлял следы, я бы уже давно тоже топлес щеголяла, как Барсукова.

— Это не считается... За этими, — Дмитрий хмуро кивнул под ноги, — в самое ближайшее время парламентёра пришлют.

— Зачем?! — и действительно было непонятно.

— Их у меня обменивать. На кого-нибудь или на что-нибудь. Причём скорее всего даже раньше, чем мы с тобой думаем. Кстати, это будет или большая шишка из твоих краёв, или кто-то из местных — по вашему поручению, но при власти.

— СТОЙ! Поняла! Я смогу дать честное слово, подтверждённой магией, что никто из менталистов с пленными не работал! Соответственно...

— ... это будет рычаг давления на противную сторону, — подтвердил попечитель. — Им надо будет соглашаться на любые наши условия, пока мы тут не передумали и ты им мозги не начала полоскать по три раза со взбалтыванием.

— Хм.

— Я знаю, как работает иерархия принятия решений в таких случаях, — вздохнул Дмитрий. — Когда только контролёр из всех вернётся, там первое время паника будет, никакого конструктива. На истерике все всегда в таких случаях любимыми средствами срочно своих забирать бросаются.

— А ты опасный человек. — Менталистка задумчиво посмотрела на попечителя. — Знаешь, не буду спрашивать, откуда у тебя все эти знания, — она махнула рукой, выбрасывая из головы ненужное. — Пожалуй, когда ты на мои сиськи пялишься, ты меня меньше пугаешь... Кстати, последнему раненому помощь нужна! Надо пули доставать, зашивать, операцию делать! Это я тебе как целитель говорю.

— Не надо ему ничего делать, скоро их кавалерия примчится, — проворчал Ржевский. — Пленных выручать, точнее, выкупать. Они пусть и зашивают.

— Я могу снять с них ментальные слепки. — Мадина без колебания раскрыла секрет. — Это очень специфическое оборудование, точнее, функция моих амулетов, — она подняла в воздух запястья, демонстрируя браслеты. — Эти слепки можно проанализировать потом.

— И кто из нас двоих после этого более опасен, — нейтрально заметил блондин. — Я или менталистка, которая на носовом платке магические клятвы обходит, как два пальца об... асфальт? А я всё думал, чего ты двадцатичетырехкаратную платину таскаешь, — добавил он через мгновение. — Она ж нефункциональная сама по себе. Оказывается, это твой накопитель информации?

— А как ты понял, что это именно двадцатичетырехкаратная платина? — Наджиб опять насторожилась. — Я же тебе этого не говорила.

В его нагрудным кармане завибрировал связной амулет.

Дмитрий поднял раскрытую ладонь, нажимая пальцем второй руки на красную точку:

— Кто? Что надо? Быстро, я очень занят. — Он чуть отодвинул руку с артефактом и прошептал ей. — Не знаю этого типа, в списке контактов тоже нет.

— КАНЦЕЛЯРИЯ НАМЕСТНИКА ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА! — В воздухе соткалось изображение одного из главных чиновников Свободной Зоны. — Ржевский, ты вообще страх потерял?! Что ты творишь?! Давно в чужих руках...

Следующие слова были непечатными. "...не обделывался?", если перефразировать культурно.

— Давно в тюрьме не сидел?! Стрелять из запрещённого артефакта в чужом доме?! — продолжил вызывающий. — Так сядешь! Устрою!

— Пошёл н****, — не полез за словом в карман Дмитрий. — Тебе ствол в жопе давно не проворачивали? Как с дворянином себя ведёшь, мразь подзаборная?! А ну, имя назвал, ***** !

— Он граф, — очень тихо, на грани слышимости обозначила губами Наджиб.

Всех чиновников Мэрии, администрации Соты, аппарата Наместника она знала по портретам напамять.

Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Высочества Далии аль-Футаим из Залива.

Лицо в воздухе зарябило и начало расплываться в стороны — Дмитрий прикрыл амулет ладонью:

— Фамилия у этого графа есть?! — судя по почти неслышному шёпоту, встречную истерику Ржевский лишь изображал.