Художник Кошмаров (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 29

Нож и глефа двинулись одновременно.

Вытащивший из живота старосты нож Лю, тут же нанес ещё один удар, на этот раз утопив клинок в груди Цэня. Но и сам староста, схватив левой рукой Лю за плечо, глубоко воткнул остриё перехваченного гуань дао в солнечное сплетение своего врага.

Так они и застыли в огне пылающего дома старосты.

Звуков не было. Единственное, что слышалось, это треск пламени и тихие всхлипывания Таймин, которая продолжала лежать на земле, не в силах встать от страшного осознания своей ошибки.

С болезненным хрипом Цэнь сделал шаг назад, буквально снявшись с ножа Лю. В то же время глефа продолжала насмешливо торчать из груди охотника, который почему-то и не думал падать.

Не выдержав, Цэнь опустился на землю, продолжая не сводить интенсивного взгляда с охотника.

— Почему… ты… не падаешь? — прохрипел староста, не обращая внимание на подползшую к нему дочь.

— Почему я не падаю? — голос охотника заставил всех, даже умирающего Цэня содрогнуться с головы и до ног.

В нём не было ничего человеческого, словно он доносился из глубины стальной бочки.

Внезапно тело Лю задрожало и его начала колотить чудовищная дрожь. Рука с ножом от судорог выписывала страшные пируэты лишь чудом никуда не втыкаясь, но самым жутким было поведение его глаз. Потеряв фокус, они бешено задвигались в разные стороны и из уголков глаз потекли кровавые слезы.

Все застыли очарованные омерзительным зрелищем, не в силах прервать это противоестественное нечто.

С отвращением я осознал, что воткнутая глефа начала двигаться наружу и спустя секунду она вывалилась из раны, из которой в то же мгновение рванули… черные нити? Волосы?

— О нет… — сдавленно прошептал я, содрогнувшись от осознания.

— О да… — верхняя часть головы охотника задрожала и откинулась назад в то время как щеки Лю стремительно начали растягиваться, пока с щелчком не лопнули, открывая кровавое нутро, из которого хлынул настоящий поток темных нитей.

Я думал они решили покинуть тело, но я ошибся. Темные волосы сформировали пульсирующий комок, легший прямо на уцелевшую нижнюю челюсть и язык бедного охотника.

Теперь можно было наконец осознать, что никакого второго нападавшего никогда не было и Лю не предавал деревню. Он стал такой же жертвой, как и все остальные. За случившейся трагедией стоял лишь один единственный извращенный разум.

Окончательно высвободившиеся нити успокоились и опустились вниз, став уже знакомыми длинными черными волосами. К несчастью из волос трудно сделать настоящее лицо, поэтому верхняя часть головы Лю была ужасным зрелищем. Не улучшало ситуацию и его висящий на спине на остатках мышцах череп.

— Что… ты… за… тварь. — последние слова Цэня израсходовали остатки сил и, булькнув кровью он тоже застыл, невидящими глазами смотря в темное небо. Лишь в его зрачках отражалось пламя его уничтоженной деревни.

— А-а-а-а! — словно этого и ждав, вскочил на ноги толстяк Чанг, о котором уже все забыли, и высоко подняв топор он бросился на убийцу отца.

Я думал, что всё закончится, как и прежде, стремительно, от чего у Чанга не будет никаких шансов, но вопреки обычному тварь двигалась намного медленнее и куда более неловко.

Её попытка отразить нападение Чанга провалилось, даже не начавшись, в то время как рухнувший вниз топор раскроил остаток инстинктивно поднятой руки, разрубил плечо и глубоко ушел в грудину монстра, практически разделив того пополам.

Но расслабившийся и улыбнувшийся от свершившейся мести Чанг забыл, что имеет дело отнюдь не с живым человеком. Из раны хлынули черные волоски, а тело Лю пришло в движение.

Так Чанг и умер с улыбкой на губах, когда нож глубоко воткнулся в его череп сверху вниз.

Тварь попыталась выдернуть нож, но тот с хрустом отломился, оставив часть лезвия в черепе мертвого Чанга.

Всё произошло так быстро, что никто не успел не только среагировать, но и сказать хоть слово.

«Стала ли она слабее из-за повреждений?» — случившаяся сцена не оставила меня равнодушным, но я никак не мог забыть куда более медленные движения твари. Был ли у нас шанс?

Словно в насмешку, по моему телу прокатилась ещё одна волна ци, смывая часть накопившейся усталости. Жизней остатков жителей деревни, Цэня, Чао и Чанга хватило, чтобы я освоил ещё один уровень неофита. В конце концов, первое двое были на целый этап меня сильнее.

Полностью вырезанная деревня позволила мне разом переступить два уровня совершенствования, и теперь я был аж пятого уровня неофитом. Еще два уровня, и я смог бы рискнуть прорваться на ранг претендента.

И, откровенно говоря, я не знал, как на это реагировать.

— Проклятое чудовище! — закричала Таймин с ненавистью смотря на стоявшую неподалеку тварь. — Ты убила их всех. Моих друзей! Моих родных! Уничтожила мой дом! Зачем?! Зачем ты это сделала?! Я ненавижу тебя!

— Но почему, дитя? — хриплый голос монстра оказался неожиданным для всех. Даже Таймин замолчала, смотря на говорившую тварь. — Ведь отнюдь не я настоящая причина всей этой драмы.

«О нет… только не говорите мне…»

— Что ты имеешь в виду?

— Ну как же, дитя. Я всего лишь несчастное творение, что оказалось предано своим создателем. Настоящие вопросы ты должна задавать не мне, а моим создателям, которые, как удачно, находятся как раз здесь.

Ответом на слова покачивающейся на месте твари была лишь гробовая тишина.

— Ведь именно твои собственные друзья, Лиан и Хан, создали меня. Именно они стоят за моим рождением. И именно они виновны во всем здесь случившемся.

— Ч-что? — Таймин недоверчиво повернула голову к нам. — Р-ребята, то, что она говорит, правда?

— Конечно же, нет, — незамедлительно начал я, но к моему ужасу сбоку раздался неуверенный голос Лиан.

— Да, когда Хан тренировался, она появилась на его свитке, но мы сразу же попытались её стереть!

— То есть это правда… — ошарашенно прошептала Таймин, судя по всему, услышав лишь самое начало слов Лиан.

— Нет! — рявкнул я, отчаянно пытаясь исправить ситуацию. — То, что говорит эта тварь, это ложь!

— Зачем же ты меня так обижаешь создатель. Или мне называть тебя отцом? Отец, попытавшийся убить собственное дитя, как поэтично. — вдруг тело Лю упало на колени, но псевдо-Лиан продолжала говорить, как ни в чём не бывало.

— О чём ты говоришь, ты с самого начала хотела нас убить! Мы лишь защищались!

— Твоя правда, отец, я хотела тебя убить с самого рождения, — с легкостью призналась тварь, заставив меня потерять дар речи от её наглости. — И мне жаль, что у меня не получилось. Но теперь у меня есть та, кто возьмет эту прекрасную задачу на себя. Как жаль, что я этого уже не увижу…

Я молча смотрел как, не удержав себя в вертикальном положении, тварь завалилась набок.

— …Чтобы свершить свою месть, я воспользовалась телом этого дурака. Но чтобы использовать все его возможности, я была вынуждена слишком сильно с ним сродниться. Теперь, к сожалению, с его смертью, умру и я.

Тело Лю начало бить крупная дрожь.

— Отец, — позвало чудовище, что я и породил. Торчавшие из раны от глефы волосы начали разрушаться, превращаясь в черную слизь. — Ты так и не дал мне имени. Дай…

Процесс резко ускорился и вскоре остался лишь черный комок на нижней челюсти неподвижного трупа. Судороги закончилась, так как все остальные нити погибли.

— …мне имя… — я отстранённо понял, что меня бьет дрожь, но мои глаза ни на секунду не отстранились от зрелища смерти передо мной.

— …Отец. — в ту же секунду черные нити рухнули и расплескались потоками черной жидкости, которая, я не сомневался, была угольно-костяной краской.

Я хранил абсолютную тишину, не желая произносить ни слова.

Если меня и впрямь можно было считать отцом этого кошмара, то тварь с самого рождения была отцеубийцей, и я не желал никоим образом исполнять её проклятую волю.

Раздавшийся сбоку гудящий звук не стал для меня неожиданностью. И хоть я не хотел поворачивать голову, я всё же это сделал.