Новая Инквизиция 3 (СИ) - Злобин Михаил - Страница 48

Пока я раздумывал над перспективой скинуть уведомление на Маришку этой девчушке и свалить, мое натренированное боковое зрение безошибочно среагировало на какое-то движение. Я рефлекторно повернул голову и столкнулся взглядом с парой черных глаз, наблюдающих за мной через узкую щелочку между ламелями жалюзи. Как оказалось, кабинет руководителя находился в этом же помещении, и от общего рабочего пространства его отделяла лишь стеклянная стена.

Поняв, что его заметили, таинственный наблюдатель резко скрылся из виду. Но прежде, чем я задумался о причинах столь странного поведения, прозрачная дверь отворилась и в кабинет гордой походкой вышел обряженный с иголочки франт. Судя по всему, это Сурат Гусейнович и есть. Я-то себе его представлял как седовласого пузатого мужичка, увешанного золотыми цепочками и печатками, но нет. Директор оказался молодым парнем поистине голливудской внешности. Безупречная прическа, улыбка ярче, чем в рекламе, аккуратная бородка и идеально сидящий на его подтянутой фигуре костюм. Будто он и не владелец бизнеса, а фотомодель из делового журнала.

— Здравствуйте! — предельно вежливо заговорил он, пробегая взглядом по моим погонам и шеврону. — Если у вас ко мне есть вопросы, то проходите, пожалуйста. Постараюсь предельно четко и быстро на них ответить.

— Благодарю, — кивнул я, заходя в гостеприимно распахнутые двери.

— Женечка, будь ласточкой, два кофе нам сделай, хорошо? — по-свойски улыбнулся директор одной из своих подчиненных.

— Сахар, молоко, сливки? — тут же с энтузиазмом вскинула голову сидящая у окна девушка.

— Мне как обычно, а… а вам? — вопросительно повернулся в мою сторону молодой франт.

— А мне не нужно.

— Женечка, не отвлекайся, кофе отменяется! — все с тем же приятельским задором известил Сурат Гусейнович свою сотрудницу. И мне показалось, что дамочка явно расстроилась, хотя внешне никак это не проявила. Видимо, настолько ей нравилось внимание красавца-босса, что она принимала за счастье любую возможность ему услужить.

Прикрыв прозрачную дверцу, директор вернулся к своему столу, который не сказать, чтоб уж сильно был завален бумагами, и приготовился меня слушать.

— Я принес вам уведомление на Марину Казакову, — с ходу назвал я причину своего визита.

— На Маришку? С ней что-то случилось? — забеспокоился парень. — Она не выходит на работу, да и девочки дозвониться до нее не могут…

Мне неприятно резануло слух то, как он назвал мою девушку, но внимания на этом я заострять не стал. Я сюда прибыл не в качестве ревнивого бойфренда, а как сотрудник при исполнении. Но в целом было похоже, что этот восточный мачо большой любитель выстраивать с подчиненными неформальные отношения, особенно если судить по девчонкам, которых он принимает в свой штат.

— С ней все хорошо, — ровным тоном ответил я, — она просто находится под программой защиты свидетелей, а потому некоторое время не сможет выполнять свои обязанности.

— Ого, вот так новости! — удивленно покачал головой парень, изучая врученное уведомление. — Что-то серьезное приключилось?

— Все, что вам необходимо знать, изложено в документе, — строго пресек я расспросы. — Ваша задача как нанимателя, предоставить Марине Владимировне отпуск без сохранения заработной платы и гарантировать возможность возвращения ей рабочего места после проведения необходимых следственных мероприятий.

— Конечно, безусловно! С этим никаких проблем не будет. Маришка у нас сотрудник новый, а потому не успела еще полноценно влиться в трудовой процесс. Гарантирую полное отсутствие накладок и проволочек! Мы просто волновались, что она так неожиданно пропала. Вы можете сказать хотя бы примерно, насколько это все затянется?

— Мы сделаем все возможное, чтобы безопасности Марины Владимировны ничего не угрожало, — в упор посмотрел я на директора. — Надеюсь, все разрешится в ближайшие недели.

— Это радостно слышать! — преувеличенно бодро воскликнул Сурат, поспешно пряча глаза от моего тяжелого взгляда. — Если сможете, то передайте, чтобы ни о чем не беспокоилась. Мы все с нетерпением ждем ее возвращения.

— Обязательно ей сообщу, — заверил я собеседника и поднялся с кресла. — Всего вам доброго.

Уходя из офиса маленькой фирмочки с длинным названием, я окинул пристальным взором всех сотрудников, выискивая хоть какую-нибудь подозрительную мелочь. Уловив мое внимание, девицы притихли, прервав негромкие, но оживленные беседы. Они старательно избегали коситься в сторону двери, где я стоял, словно боялись, что я восприму это как вызов.

Уже одно только это могло меня напрячь, однако я вполне здраво оценивал свою внешность. Когда на порог заявляется болезненно тощий человек с лицом убийцы и выглядывающими из-под воротника страшными шрамами на шее, оставшимися после аутопсии, тут кто угодно занервничает. И даже форменный китель не способствовал исправлению ситуации. Я для них был пришельцем из другого измерения, где жаркий огонь с треском вгрызается в мертвую плоть и реками льется кровь. Этим офисным труженикам сложно вообразить мой мир, где смерть и муки такая же рутина, как их отчеты, товарные накладные и счета-фактуры. Но они все равно каким-то шестым чувством улавливали этот контраст и покрывались мурашками…

А мне прям хотелось отыскать здесь хоть что-нибудь, дабы потом сказать самому себе: «Видишь, Жарский! Вот почему ты так напрягся! Интуицию инквизитора не пропьешь, даже если очень стараться!»

Но усилия оказались тщетны. Дар безмолвствовал, убеждая меня, что в этом конкретном кабинете все в полном порядке. А потому мне не осталось ничего иного, кроме как покинуть офис. Признаваться себе в том, что причиной моей настороженности стала банальная ревность, очень не хотелось. Слепым я не был, а потому прекрасно понимал, что в сравнении с разодетым в дорогущий костюм красавцем-директором проигрываю по многим фронтам. Неприятное и очевидно глупое чувство, если честно. Ведь с какого хрена я вообще себя с ним сравниваю? Наверное, нечто подобное ощутила и моя девушка, впервые повстречавшись с лейтенантом Носовой.

Посмеявшись над собственными ребячеством и неуверенностью, я вытащил из кармана телефон и набрал комбата. Чем раньше его подключу, тем быстрее пойдет процесс.

— Что такое Жарский? — без предисловий пролаял в трубку Гиштап. — Во что опять влип?!

Н-да, у полковника на мои звонки уже аллергия выработалась. Бедолага…

— Ни во что не влип, Анатолий Петрович, — поспешил я успокоить начальника. — Просьба есть к вам. Больше не к кому обратиться.

— И что за просьба такая? — с недоверием уточнил офицер.

— Мне нужно узнать, где похоронен старшина Роман Краснов.

— Что-то я не помню такого бойца у себя в батальоне, — с сомнением пробормотал комбат. — Давно служил? Когда погиб?

— А вы его и не знаете, он не из инквизиции. А погиб в один день со мной, когда упыри напали на полигон.

— Так, ну-ка, хватит мне голову морочить, Факел! — раздраженно бросил полковник. — Выкладывай с самого начала, какого хрена ты там мутишь?!

— Вы помните, как рассказывали мне о программе «Нисхождение?»

— Ну?

— Так вот, я твердо решил, что буду участвовать в ней. Помощника себе я уже нашел…

С негостеприимных земель Италии экспедиция уходила в крайне приподнятом настроении. Совместными усилиями лингвист и некробиолог смогли отыскать несколько интересных черепов, один из которых принадлежал клирику Иакову Маркийскому. Сам он не был инфестатом, но зато приложил острие пера к созданию множества рукописных трудов, которые молодые борцы с нежитью использовали в качестве учебных пособий. Он перенес на бумагу опыт нескольких поколений инквизиторов, их воспоминания, создал от их имени десятки мемуаров и очерков.

Иными словами, мертвец стал тем источником знаний, который так долго искали ученые. Окрыленные успехом, Каспер и Нина пребывали в состоянии эйфории и витали где-то в облаках. Изюму же приходилось еще пристальней наблюдать за поляками и периодически приводить их в чувство, дабы они в дороге не совершали фатальных ошибок. По сути, это мало чем отличалось от их долгого пути в Рим, некоторые обстоятельства вынуждали инквизитора хмуриться все чаще и чаще.