Линейцы - Белянин Андрей Олегович - Страница 14

Ну, прицелиться через ствол и пальнуть дело нехитрое, а перезаряжать-то как? Сколько пороха сыпать? Где его брать? А пыж надо? Хм, и пулю туда сразу потом? А поверх пули ещё один пыж надо? Но его утрамбовывать полагается, и чем же? А-а, тут под стволом шомпол есть! Не так? То есть тогда как, солдатам и офицерам приходилось «скусывать» пулю, а у казаков и горцев под это дело газыри есть? А газырь по-кавказски – это «готовый», в смысле готовый патрон. Тогда ещё один вопросик, если вдруг…

В общем, короткая инструкция затянулась на час обстоятельной тренировки, после чего уже обученный и уверенный в себе студент-историк честно встал на пост часового. Ну как встал? Казачьи секреты и так сами по себе места достаточно скрытные, поэтому стоять рядом навытяжку или маршировать три шага вперёд – три назад с ружьём на плече тут явно не требовалось.

Барлогу посадили в кусты, на прохладный камушек, накрытый куском овчины, чтоб не застудить невзначай одно мужское место – а то потом бегай в туалет каждый час. А ближе к трём ночи его должен был сменить господин Кочесоков, которому стоять на страже аж до рассвета. В общем, схема несложная. Как парни умудрились и её завалить, ума не приложу, честное слово…

Сначала Василий бдительнейшим образом стерёг вход в пещеру, переложив ружьё себе на колени, побратски поглаживая приклад. Это успокаивало и вселяло уверенность в том, что он храбро даст отпор любому коварному врагу, что уже «ползёт на берег, точит свой кинжал!». Стихи Михаила Юрьевича он любил и знал наизусть. Не все, разумеется – весь двухтомник, думаю, и сам Лермонтов не смог бы воспроизвести по памяти, – но тем не менее…

Уже к середине второго часа своей смены Вася начал скучать. Ничего не происходило. Всё так же шумел лес, скрипели ветви, посвистывал ветер, время от времени раздавался отдалённый треск сучьев, то ли сломанных кем-то, то ли просто упавших наземь от старости.

Шуршанием проявляли себя лесные зверюшки, мыши или белки, падали шишки с высоких изогнутых сосен; где-то ходили и более серьёзные звери – на Кавказе водятся кабаны, олени, медведи, волки. Конечно, одним выстрелом всю стаю не отпугнёшь, но если завалить вожака, то возможно, остальные не рискнут нападать. Как чисто городской житель, Барлога ровным счётом ничего не знал ни об охоте, ни о повадках зверей, но зато парню с живой фантазией скучно не бывает. Тем более что на тропинке появилась человеческая фигура…

«Стой, кто идёт!» – едва не сорвалось с губ новоиспечённого подпоручика, но каким-то наитием он сумел удержать язык за зубами.

Во-первых, фигура была явно женская, даже девичья, стройная, с чётко выраженной талией. Во-вторых, очень странно одетая. Правильнее сказать, неодетая, потому что на ней был лишь один халатик из тончайшего полотна, практически прозрачный и не скрывающий ни одной линии тела, словно на конкурсе мокрых маек. И еще незнакомка очень плавно двигалась, будто бы не касаясь босыми ножками земли. Всё это не то чтобы пугало, но несколько настораживало.

– Гражданочка-а!

Девушка остановилась у входа в пещеру, словно бы не веря собственным ушам.

– Гражданочка, – как можно тише и вежливее повторил Барлога, – вам туда нельзя, там всё занято. Там наши спят. А этот… дедушка… он в плане морали очень строг. Не надо туда ходить.

– Я всего лишь хотела согреться…

– Вы откуда взялись-то?

– Убежала из аула, мне там плохо. Там все злые и жадные, куском чурека не поделятся.

Василий даже осознавал, что уже разговаривает с незнакомкой едва ли не нос к носу. Она была очень бледна, губы алые, глаза большие и глубокие, волосы чёрные, распущенные по плечам, черты лица приятные и правильные, на вид лет восемнадцать-девятнадцать.

– Увы, мне тоже поделиться нечем.

– Нет, тебе есть чем…

Красавица улыбнулась, открывая длинные белоснежные клыки, и так резко шагнула вперёд, что Вася даже отступить не успел. Когда тонкие пальцы с чисто мужской силой сжали его за шею, он вообще со страху выпустил ружье, которое упало между ними гранёным стволом в серебряной насечке прямо на босые ножки этой…

– Да что с тобой не так? – просипел студент-второкурсник, глядя, как девушка с визгом прыгает на месте, пытаясь дуть на жуткие ожоги от пальцев обеих ступней до колен.

Она ещё успела прокричать что-то явно злое на прощанье и исчезла в ночи быстрее тающего тумана…

– Кто там был? – из пещеры высунулись дула двух пистолетов, а потом показалась и голова деда Ерошки. – Почто шумишь-то, офицерик? Взбулгачил всех…

Василий быстро опомнился, поднял ружьё и доложил ситуацию. К его удивлению, старый казак лишь рукой махнул, вновь отправляясь спать. Типа, всяческие объяснения, что да как, вполне себе потерпят и до утра. Всё остальное понимай как хочешь.

Студент-историк-подпоручик вернулся на своё место, то есть на камушек в кусты. Сердце его бешено колотилось о рёбра: раньше ему не доводилось сталкиваться с такими вот девушками-вампирами-оборотнями ни по учёбе, ни в личной жизни. Есть люди, вроде бы не предвзятые, добродушные и доверчивые, лёгкие на подъём, приятные в общении, но тем не менее совершенно не сочетающиеся с какой-нибудь простенькой мистикой. Это их не то чтобы пугает, а скорее ставит в тупик. Помните поговорку «уставился, как сельский лузер на очередное обновление сайта РЖД»? Вот примерно это же произошло сегодня с нашим Васей.

– Такая вся из себя красотка, а зубья как у матёрого алабая, – вслух бормотал он, не в силах не улыбаться самому себе. – Но я не испугался, поближе подпустил и как дам прикладом в солнечное сплетение! Неудивительно, что эта подозрительная морковка слиняла отсюда и до Приэльбрусья, как Шумахер на всех четырёх! Я герой?!. А-у-ааа…

Честное слово, зевнул он всего один раз. И вырубился тут же, в смысле уснул, где сидел, не меня позы бдительного часового. В каковом положении и застал его вышедший из пещеры полусонный Заурбек. Господина-первокурсника столь же безжалостно подняли, но, как водится, разбудить забыли. Поэтому, идя на смену другу чисто на автомате, он просто уселся рядом с ним спина к спине, пригрелся и мгновенно заснул ещё крепче. Два так называемых кунака, калужанин и владикавказец, счастливо продрыхли вплоть до самого рассвета, поскольку охрану оставшуюся часть ночи нёс всё тот же дед Ерошка. С одной стороны, ему не привыкать, однако с другой…

Сны молодых линейцев были сладкими, а вот утро началось с матюгов и подзатыльников. Это была первоначальная, так называемая «лайт-версия», зато потом, как признались ребята, их гоняли настоящей нагайкой, по-взрослому и без сантиментов:

– Ах вы, дурноеды конопляные! Я вам баштовку[24] баш на баш, одну на двоих выдам! Я-от вас, неслухов пустозвоннных, научу, как на посту кемарить! Вы у меня щас широкопытом[25] со службы полетитя-я! Отселя и к птичке потатуйке[26] сопливым носом в зад!

Студенты Балога и Кочесоков в свою очередь тоже громко, хоть и однообразно, орали, потому что нагайка в умелых руках – вещь нестерпимая, а лупил ею старый казак от всей широты души, наотмашь и без малейшего оттенка сострадания. Экзекуция была недолгой, но запоминающейся.

– Дедуль, снедать бы пора, – высунувшись из пещеры, негромко позвала Татьяна.

– Ща-а, внученька, кой-кого уму-разуму поучу…

– Да будет с них, идите ж перекусить, покуда горячее!

Вообще-то ребята горячих звездюлей уже получили, но против перекусить всё равно возражений не имели. И пусть болело теперь всё, на чём сидят, однако кусок сухого хлеба с ломтиком поджаренной солонины казался лучшим завтраком на свете.

– А есть, кстати, и стоя можно, – набив полный рот, пробурчал Василий.

– Вах, какой мудрый слова сказал, э-э?! – поддержал Заурбек, также старательно работая челюстями.

– Опосля ещё по рюмочке примем, коли пошлёт Господь во здравие, а не пьянки ради, да и на службишку, – заключил дед Ерошка, и все согласно кивнули.