15 лет спустя (СИ) - "Casperdog" - Страница 22

- -

Первым делом Антон побежал к палатке за листом бумаги и, позвав сестру, оба стали переносить результаты рыбалки сначала со своих смартфонов, а потом попросил аппараты у Сергея, Виктора и Олега.

Дамы, как и обещали, лежали на гранитном берегу, принимая последние солнечные ванны в этом году, ведя между собой неспешные разговоры. При появлении мужчин только посмотрели в сторону лодок, но никто из них не спешил вставать или, тем более, бежать встречать.

Белый кивком показал Сергею на женщин.

— Мне это напоминает лежбище котиков. Там похожая картина.

Сергей хмыкнул, но возразил.

— К счастью, не ревут как те. Знаешь, давелось мне раз побывать в таком месте. Рёв стоит — оглохнуть можно. А тут тишина, пастораль.

— Да. Тишина — это хорошо, — добавил Виктор, вынимая из лодки рыболовные снасти. — представляете, что бы было, если бы они не тихо разговаривали, а громко… Ужас!

— Вить, — продолжил Сергей, — наши не ревут в голос потому, что они не котики, а кошечки. Вот это я и особо ценю у женской части компании.

Не успели мужчины поднять к палаткам спинниги и рыболовные сумки, как Олег заметил, что к их стоянке от плёса мчится знакомая моторка. Белый ощутил, как кольнуло сердце. Он прислонил тубус со спиннигами к дереву, поставил кофр с приманками и быстро спустился к воде, куда уже причаливал катер Павла. По его лицу Олег понял, что случилось что-то нехорошее. Ведь не зря у него болело сердце после отъезда деда.

Поймав брошенный Пашей конец троса, Белый быстро намотал вокруг ближайшего дерева и подошёл к катеру.

— Паша. Не томи. Знаю, что ты вряд ли примчался бы сюда просто так. С дедом что?

У молодого мужчины заблестели глаза. Он ничего не ответил, лишь переступив по лодке, передал Олегу лист бумаги, сложенный вчетверо. Белый распрямил письмо и впился глазами в текст.

«… Первую часть моего письма я адресовал своему племяннику. А эту тебе, мой любимый ученик. Прости, что не стал говорить тебе лично, а доверился бумаге. Милый мой мальчик. Ты, скорее всего, и сам увидел в каком состоянии я последнее время. Устал. Устал служить и устал жить. Долго собирался и сегодня решил, что мне пора уйти, пока есть сила в руках и достаточно ума, что бы сделать это достойно. Прости, Олежек, что не стал с тобой прощаться лично. Тяжело мне было бы такое. Не выдержал бы. А так хоть остался шанс, что меня запомнишь таким, каким был последние годы. Я очень привязался к тебе за свою жизнь. Ты мне стал близким и родным. Не хочу обижать свою родню, но ты сам понимаешь о чём я. Куда ухожу? Знаешь, не буду тебе рассказывать из-за того, что уверен — ты сорвёшься и помчишься за мной, что бы вернуть. А вот этого я не хочу. Одно скажу — у меня осталось на этой земле два дела, которые я ОБЯЗАН завершить. А потом уйду в другой мир. Сам знаешь, что ТУДА человек уйти может, а вот возратиться, увы… Может в старые времена и знали какой-то секрет, но я не в курсе. Так что не дёргайся и не нервничай. Всё равно меня не остановишь. Прости меня, мой хороший, за такой поступок, но не желаю умереть в кровати немощным и больным, а пока ещё есть в руках сила — можно и повоевать.

Ученик мой. Что хочу тебе передать. Как я написал в письме Паше, дом, машина и катер остаются ему. Все документы для переоформления и заверенные у нотариуса дарственные я приготовил, и Паша знает где они лежат. Тебе же, мой сын, а я всегда воспринимал тебя именно так, оставляю наследство для твоего дальнейшего трудного пути. Ты всё сам поймёшь, когда с Пашей откроете чулан. Там спуск в подземную комнату. Всё, что тебе понадобится, забери оттуда. Прошу — ничего не оставляй из запретного. Да, что пишу… Ты и сам прекрасно знаешь что можно, а что нельзя оставлять Павлу. Он ведь хоть и хороший парень, близкий и верный мне человечек, но он далёк от тех дел, в которые посвящены мы с тобой. И ещё раз прошу — вынеси что нужно, а в чём необходимости не видишь, уничтожь. Я же за свою долгую жизнь много чего собрал интересного и даже тебе не показывал раньше. На столе в этой комнате оставил тетрадь и папку с записями. Прежде чем брать что-то в руки, прочти обязательно описание. Хотя чего я время трачу? Ты, я знаю, умный человек и достойный того, что бы владеть моей коллекцией.

Прощай, мой родной. Вряд ли мы с тобой свидимся, хотя и всё возможно. Я горд, что смог воспитать такого достойного человека и соратника как ты. Спасибо тебе за твою доброту и заботу, за твою любовь. Я всегда чувствовал твоё отношение к себе и этим дорожил. Ещё раз прости меня и прощай, мой Ученик, мой друг, мой сын. Пусть хранят тебя боги нашей земли…

P.S. Телефон оставляю дома, так что вызвонить меня будет невозможно. И ещё. Как узнаю, что творится в мире Лесных жителей, дам о том тебе знать.»

Когда Олег закончил читать письмо, то понял, что делал это вслух, а вокруг него стоят все товарищи и близкие. Белый посмотрел на Павла, который, сгорбившись, сидел в моторке, опустив голову и плечи, словно из него вынули стержень.

— Паш, — позвал Олег. — Ты случайно зашёл к деду или была договорённость?

— Дядя Олег, — тот говорил явно с трудом, стараясь не заплакать, — мне около полудня пришла смс-ска от деда с просьбой зайти к нему. Я и пришёл. Ключ от дома лежал, где и всегда, поэтому я без сомнений открыл и, зайдя в горницу, увидел три письма на столе. Одно было мне, другое тебе, а третье, запечатанное, в конверте, для оглашения на Общем КРУГЕ. — Павел протянул письмо Олегу. — Я, сам знаешь, не могу огласить послание, но и деда написал мне, что бы этот конверт передал тебе или Кате. Просил вскрыть именно на Совете в присутствии всех Старейшин и Глав. Поэтому отдаю.

Олег взял руками конверт из толстого картона, который был запечатан, к тому же залит сургучом и оттиском, в котором угадывался неведомый зверь и какие-то буквы.

— Паша. Спасибо. Я выполню наказ деда. Ты-то как?

— Худо мне, дядь Олег. Дед ведь был рядом с самого моего рождения, буквально с пелёнок. Воспитал меня, на ноги поставил. Я всю жизнь был всегда именно с ним. Да и всё, что умею, только его заслуга, а сейчас… Плохо мне очень. Словно часть души покинула. Внутри пустота, которую невозможно заполнить…

Олег, как был в ботинках, шагнул в воду и, сев на борт, прижал Павла к себе, погладив его по голове.

— Держись, Пашка. Для тебя и меня дед был всем на этом свете. Но всё равно надо жить дальше, помня его дела и наставления. Дмитрий Михайлович нас с тобой обоих воспитал, дал всё необходимое для жизни. Поэтому и надо жить по его заветам.

Павел поднял голову и протянул Олегу ключ.

— Я в курсе, что находится в той комнате, о которой тебе дедушка написал. Он мне туда самому запретил заходить, объяснив, что это для меня смертельно опасно. Поэтому ты сам, хорошо? Когда будете возвращаться, заедь к нему в дом. Забери всё что нужно, а потом позвони мне, подьеду. За домом есть старое костровище, где и сожжём всё, что тебе не нужно и опасно для других. А сейчас извини, хочу побыть один.

Белый спрыгнул в воду, отвязал конец от дерева и кинул его Паше. Тот, заведя мотор, лишь кивнул всем и быстро исчез между островов.

Олег стоял на берегу, смотря вслед расходящимся волнам от уехавшей моторки, и с грустью думал о том, что и второй его Учитель и Наставник ушёл. И сейчас, увы, не к кому будет обратиться за советом и просто добрым словом. Он остался совсем один.

— Не один ты, дурашка, — ласково проговорила Людмила, обнимая мужа со спины. — А я что, чужая тебе?

— А я тоже чужая? — спросила Катя, прижавшись к плечу. — Не надо так говорить. Нечестно это и неправильно. Ты не один, ты среди родных и друзей, которые любят тебя, берегут и заботятся постоянно. И друзья у тебя есть. Настоящие друзья, а не к случаю. Цени это и береги. Знаешь, ты достойный человек, коль вокруг тебя такое окружение. И не надо расстраиваться. Ведь в письме ни слова не было сказано, что дедушка Дима ушёл умирать. Ведь так? Он просто попращался на всякий случай. Вспомни его слова — есть вероятность, что ВЫ встретитесь. А если бы иначе, он бы так не написал. Так что давай держись и не кисни. Вдруг это лишь очередное испытание для тебя? Об этом ты не подумал?