Укроти меня, или Грани возрождения (СИ) - Филеберт Леси - Страница 119

— Потрясающая работа, — восхищенно выдохнул Ильфорте. — Нет, ну правда!.. Как, кстати, этот мир называется?

Калипсо пожал плечами.

— Не знаю. Пока никак. Чтобы у мира появилось название, его кто-то должен назвать со стороны, это не может сделать сам создатель мира. Когда кто-то твердо даст название миру, и оно ему понравится, то просто в сознании всех жителей этого мира сама по себе появится мысль о названии, как будто оно всегда существовало. Я, честно говоря, не знаю даже, как повлиять на этот процесс. Наверное, это само собой должно как-то произойти, рано или поздно…

— Тогда пусть называется Илу́нарисс, — хмыкнул Ильфорте.

Он задрал голову вверх и неожиданно выкрикнул куда-то в небо:

— Хэй, как насчет того, чтобы тебя звали Илунарисс?

Никто Ильфорте не ответил, конечно, никаких спецэффектов не произошло, небо не упало на землю, фейерверки не взорвались над головами.

Однако, тут же мимо Калипсо и Ильфорте прошли два человека, которые активно жестикулировали, бурно о чем-то разговаривая. До Брандтов донесся лишь обрывок их разговора:

— Когда в Форланд вернемся, завтра или погостим еще тут чуток?

— Думаю, что следует воспользоваться возможностью и поизучать этот молодой Илунарисс еще недельку-другую, я тут уже прознал о классной гостинице напротив городского парка, там еще такое вкуснющее мороженое можно попробовать, я уверяю тебя, ты такое еще не пробовал!..

Ильфорте проводил эту болтающую парочку восторженным взглядом, а вот глаза Калипсо были размером с блюдце.

— Илунарисс?.. — в некотором шоке произнес он. — Почему именно Илунарисс?

— Ну, ты тут взвращиваешь этих своих эруалей и илунари, работаешь с илунами — чем не Илунарисс?

— Звучит почти как Армариллис, — улыбнулся Калипсо, тоже приобнимая отца за плечи и шагая с ним вдоль фуршетных столов.

— Тебя это бесит?

— Нет, что ты! Просто… странно как-то…

— Будешь моим темным зеркалом, — хохотнул Ильфорте. — Надо же мне будет девать куда-то всех тех теневых умельцев, которые обязательно будут обнаруживаться дальше?

— А может, они не будут обнаруживаться? — с надеждой произнес Калипсо.

— Да-а-а, надейся, как же. Надежда умирает последней — сразу вслед за надеющимся. То есть в твоем случае — через несколько тысяч лет, ага!

[примерно семь лет спустя; Форланд; особняк Эрика Кларксона]

Входная дверь скрипнула, и в дом вошли двое, шутя и переговариваясь.

— Мы пришли! — громко произнес Калипсо. — Есть тут кто живой еще? Надо кого-нибудь спасать?

На нем была его привычная черная мантия с золотой окантовкой — отличительная мантия Мастера академии Илунарисс. На правой руке поблескивал золотой перстень с выгравированной золотой спиралью — связной артефакт, который имелся у всех подопечных академии. Такой же перстень, только размером поменьше, красовался и на руке его супруги Лорелей, которая вошла с Калипсо в особняк Эрика Кларксона в Форланде.

Чета Брандтов вернулась, чтобы забрать своих детей, которых оставили сегодня утром с родственниками. Однако, особняк встретил их подозрительной тишиной. Калипсо сначала напрягся было, а потом увидел крадущуюся по коридору дочь, которая на цыпочка пробиралась вперед.

— Лиáрра?.. — недоуменно вскинул брови Калипсо, наблюдая за девочкой.

— Тш-ш-ш! Мы играем! — кортаво произнесла она, смешно прижав палец к губам и продолжая тихонько подбираться к большому шкафу в коридоре.

Волосы у Лиарры сегодня были ярко-красные. Сегодня — потому что девчушка не любила ходить с одним цветом волос больше одного дня и в свои три года научилась их постоянно перекрашивать простенькими заклинаниями. Родители поначалу пытались дочь от этого отговаривать, но потом махнули рукой и решили дать ей наиграться с этим вволю.

Лиарра тем временем добралась до шкафа и резко распахнула его дверцы с громогласным «Бу-у-у! Нашла-а-а!!».

Из шкафа с хохотом вывалились Заэль с Ильфорте, которые вообще непонятно как уместились в этом предмете мебели. Так они кубарем и плюхнулись на пол под хохот девчушки, которой было так смешно, что она аж ладошкой по паркету стучала, заливаясь смехом. Смех у Лиарры был такой звонкий и заразительный, что совершенно невозможно было не улыбаться, наблюдая за девочкой.

— М-м-м, лучшие солдаты равновесия развлекаться изволят, да? — протянул Калипсо.

— Отстань, нам весело, — со смехом отмахнулся Ильфорте, поднимаясь с пола и отряхивая мантию. — Давненько мы так не дурачились!..

— Пап, а что у тебя с волосами? — осторожно уточнила Лорелей, недоуменно глядя на отца с длинной косой, которая сейчас была нежного зеленого цвета.

— Угадай с одного раза, — прыснул от смеха Заэль, выразительно глянув на Лиарру. — Ваша негодяйка и меня слегка подкрасить решила. Сказала, что у меня цвет волос очень скучный, а еще — похожий на чистую бумагу, на которой можно рисовать. Ну и…

— И что, ты так легко ей дался в качестве чистой бумаги? — рассмеялась Лорелей.

— Думаешь, она меня спрашивала?! — картинно возмутился Заэль.

Но волосы свои все же быстро вернул заклинанием к обычному белоснежному цвету.

— А ты не дался под окраску, я смотрю? — хмыкнул Калипсо, глядя на своего отца.

— Я кремень. Заэль сдался быстрее, — отозвался Ильфорте. — Ну или тоже экспериментов захотел, а?

— М-м-м, Лиарра, солнышко мое ненаглядное, что ж ты волшебную формулу до идеала не довела? — негромко произнес Калипсо, присаживаясь на одно колено, чтобы обнять подбежавшую дочку. — Можно было бы и помощнее заклинание использовать… Посмотри, как быстро деда избавился от приятного салатного оттенка…

— Какой я тебе деда?!! — тут же взвился Заэль, прекрасно всё услышав. — У меня просто есть много детей, у которых есть тоже много детей!!

— И у некоторых их детей тоже есть дети? — изящно выгнул одну бровь Калипсо.

— Да! — громогласно произнес Заэль.

Еще и указательный пальчик вверх поднял для пущей убедительности.

Калипсо прыснул от смеха, но не стал развивать эту тему. Шепнул что-то на ухо дочке, поставил ее на пол, и Лиарра вместе с мамой побежала обратно к Заэлю, Ильфорте в гостиную, где за столом сидела Эльза и приветственно махала всем рукой оттуда.

Калипсо с улыбкой покачал головой и прошел не в гостиную, а в столовую, где увидел сосредоточенного Эрика, наливающего себе кофе.

— Один лишь господин Пророк как всегда серьезен, да? — протянул Калипсо.

— Я всего лишь предоставил всем сегодня свой особняк в качестве плацдарма для полного разноса, — театрально вздохнул Эрик. — Ну ничего, ничего… Потом я к вам в гости приду, я умею мстить красиво… Чай будешь?

Впрочем, спросил он лишь для виду, уже протягивая горячую кружку имбирного чая.

Калипсо кивнул и с удовольствием отхлебнул ароматный напиток, встал рядом с Эриком, вместе с ним наблюдая за дочкой, которая копошилась на диване, пытаясь поудобнее усесться на коленях у Ильфорте. В доме между столовой и гостиной вместо сплошной стены была стена с большой нишей с цветами, так что помещения хорошо просматривались. Впрочем, Калипсо больше поглядывал задумчиво на Эрика, что не ускользнуло от его внимания.

— Ты как-то странно на меня смотришь, — подозрительно сощурился он, отпивая кофе с молоком и ванильным сиропом.

— Понял, что ни разу прямым текстом не говорил тебе спасибо, — негромко произнес Калипсо.

И на вопросительно вздернутую бровь Эрика добавил:

— Ты вообще осознаешь, что всё это было бы невозможно без тебя? — он развел руками в стороны, как бы пытаясь указать сразу на всё и всех присутствующих. — Всё вот это вот безмятежное счастье… Вся эта победа над Эйзересом, внедрение теневой магии в нашу жизнь на постоянной основе, появление нового мира… Наши минимальные потери в том сражении и новые образовавшиеся семьи… Всего этого не было бы, если бы один гениальный пророк не предвидел такое развитие событий и не подстроил кучу крупных и мелких событий в течение многих лет так, чтобы мы дошли до этой точки.