Укроти меня, или Грани возрождения (СИ) - Филеберт Леси - Страница 100

Никто не спорил с Калипсо, не задавал ему вопросов, все вообще еще пребывали в недоумении от появления Наставника тут, за чертой Излома. Но внимание всех сейчас приковал к себе Калипсо, который напевно произнес какое-то неизвестное мне заклинание, направил свою руку вниз, и от нее ударила в землю золотая молния. Ударила и стала стремительно расти энергетической стеной золотистого цвета, похожей на Теневую пелену. Эта золотая пелена странно мерцала, но отделяла нас от красных стрел и чернеющей земли: чернота, столкнувшись с золотой пеленой, перестала ползти в нашу сторону, но продолжила расти вширь.

— Что это такое? — напряженно спросила Агата, глядя на алые стрелы, продолжающие перелетать через Теневую пелену.

— Не знаю, — честно ответил Калипсо, буравя взглядом ближайшую алую стрелу. — Но уверен, что эта штука быстро убивает при прямом попадании в человека. А еще она отравляет почву вокруг, видите? Думаю, при длительном нахождении на такой почве начнется мощная токсикация организма. И скорее всего она будет тихонько высасывать силу, мешая сражению.

— Но сюда же никакие заклинания не пролетали никогда, — взволнованно произнесла Агата. — Эйзерес что, нашел способ все-таки пробиться?

Все мы сейчас как по команде посмотрели на Эйзереса.

Он стоял на расстоянии пары метров от черты Излома и одну за другой пускал в нашу сторону странные алые стрелы. Не все из них перелетали через Теневую пелену, многие ломались и падали на землю, тут же испарясь в алой вспышке. Но несколько стрел все-таки перелетели черту Излома, и Эйзерес явно не планировал останавливаться. Его лицо было перекошено от гнева, от злости и лютой ярости. Он перехватил взгляд Калипсо, губы человека-тени изогнулись в ядовитой ухмылке.

«Ты меня достал. Тебе конец» — четко прочла я по его губам.

Охо-хо…

— Кажется, мы его выбесили своей выходкой с фамильярами, и он решил жахнуть пожестче, — с кривой усмешкой произнес Калипсо.

Усмехаться-то он усмехался, а по его глазам я видела, как быстро сейчас работают шестеренки в черепной коробке.

— Кэл, что делать? Кажется, Эйзерес не намерен уходить…

Калипсо не ответил, потому что в это время перевел взгляд на отца и шагнул к нему вплотную.

Трудно описать словами всю ту гамму эмоций, которая сейчас читалась в его взгляде…

Раздражение, гнев, отчаяние, тоска, душевная боль.

И — радость, которую Калипсо никак не мог спрятать, как бы ни старался.

Кажется, очень схожую гамму эмоций Калипсо испытывал в тот день, когда я перешла черту Излома…

— Ты ранен, — сухо произнес Калипсо, усевшись на землю рядом с Ильфорте и внимательно разглядывая рану.

Похоже, Наставника успела немного коснуться алая стрела. Прошла по касательной, едва зацепив плечо.

Едва зацепив — а при этом мигом прожгла плотную ткань мантии и оставила на плече большой ожог, который нехорошо так кровоточил. Калипсо поднес ладонь к этой самой ране, и та стала очень быстро заживать. Калипсо не произнес ни одного заклинания, ни одной искры не сорвалось с его кончиков пальцев, внешне это выглядело попросту никак. Наверное, он просто лечил своей силой… Лечил и одновременно разговаривал с отцом. Мне показалось, что все наши коллеги даже дыхание задержали, наблюдая за тем, как двое представителей Брандтов препираются, сидя на земле.

— Зачем кинулся наперерез стреле? — раздраженным голосом спросил Калипсо, избегая взгляда отца, но продолжая лечить его рану.

— А что, надо было как-то иначе кидаться? — лениво протянул Ильфорте. — Бабочкой вокруг стрелы скакать? Или с бубном плясать? Ну извини, не знаю правил игры с этой вашей теневой магией…

Калипсо раздраженно цокнул языком.

— Ты мог погибнуть.

— Да я вообще удивлен, что еще жив, — протянул Ильфорте, с любопытством разглядывая раненую руку. — А что, эта дрянь меня не добила? Еще жить буду, что ли?

— Будешь, — хмыкнул Калипсо, продолжая вливать свою магию в раненую руку. — Как Боец, да еще Нулевой Арма, ты обладаешь ускоренной регенерацией, так что организм попросту не дал быстро впитаться яду. А остатки я сейчас нейтрализую.

— Стрела ядовита?

— Очень. Точнее, магия ее ядовита. Видишь, как там землю выжигает чернотой? Тебя бы так же сожгло за пару минут.

— Это что, я мог за пару минут отмучиться и на тот свет уйти, а ты мне не дал? — с театральным вздохом произнес Ильфорте. — И мне теперь дальше мучиться и бодаться с этим полоумным Эйзересом, пока кто-то из нас не сдохнет? То есть я вот прям сейчас мог отстреляться по-быстрому, а ты решил растянуть мои мучения на подольше? Негодяй и мерзавец ты, а не трапазюндра несносная!..

Уголки губ Калипсо дрогнули в улыбке. Впрочем, он все еще избегал смотреть в глаза отца.

Он закончил залечивать плечо Ильфорте, рана затянулась прямо на глазах, не оставив и следа. Калипсо прищелкнул пальцами, простым бытовым заклинанием восстанавливая прожженную мантию Ильфорте.

— Все равно… Ты мог погибнуть! — снова повторил Калипсо, старательно отряхивая свою мантию от пыли. — На кой черт было кидаться под стрелу с неизвестной магией? Это безрассудно!

— Слушай… Я, конечно, неидеальный отец, и всё такое, — негромко произнес Ильфорте, потирая переносицу. — Но мне моя собственная жизнь не так важна, как твоя. Если бы этой стреле суждено было убить кого-то из нас двоих, то пусть лучше бы она забрала мою жизнь. Я бы себе иного исхода не простил.

Калипсо все-таки поднял взгляд на отца, вскинул брови, глядя с удивлением, недоверием и… некой надеждой, что ли?

— Спасибо, что окликнул, — тихо произнес он. — Я не успел восстановиться после частичного раскола телесности и не успел бы среагировать на стрелу в тот момент. Ты дал мне фору в долю секунды. Тем самым спас мне жизнь…

— Заметь, даже без плясок с бубном и танцев в стиле пьяной бабочки! — важно покивал Ильфорте. — А ты мне ещё говорил, что я ни черта не понимаю в теневой магии…

На этот раз губы Калипсо не просто дрогнули, а конкретно так расползлись в улыбке.

— Кэл, что делать? — вновь подала голос Агата, шагнув вперед и кинув извиняющийся взгляд на Ильфорте. — Простите, что прерываю вас, но Эйзерес не уходит и, кажется, зовет нечисть… наши действия, Кэл?

Калипсо мотнул головой, будто выйдя из ступора, кинул беглый взгляд на Эйзереса, стоящего за Теневой пеленой и создающего подозрительные телепортационные воронки, из которых наверняка скоро полезет какая-нибудь гадость. Потом посмотрел на Агату уже другим, более осмысленным взглядом.

— Действуем четко по плану альфа-уровня опасности, — заговорил он привычным строгим тоном, обращаясь сразу ко всем. — Вы знаете, что делать, мы проговаривали всё многократно, каждый из вас знает свою роль. Действуйте, как мы отрабатывали с вами на тренировках, задействуйте все свои резервы. Ваша задача — продержаться несколько минут до моего возвращения с изнанки мира. Помните, что ни в коем случае нельзя допустить Эйзереса к моему порталу, любой ценой.

— А ты уже можешь открыть портал на изнанку мира? — взволнованно спросил Грей.

Калипсо поднял руку и посмотрел на свой перстень, все камни на котором сейчас светились яркими рубинами и пульсировали так, будто ожили и теперь привлекали к себе внимание сигнальными огоньками.

— Могу, — коротко ответил Калипсо тихим голосом.

Калипсо очень быстро еще раз проговорил основные действия нашим коллегам, раздавая последние указания перед своим уходом на изнанку мира. Говорил он спокойным уверенным голосом, не вызывая ни малейшего сомнения в его непоколебимости. Ильфорте при этом стоял в сторонке, пока не вмешивался и просто слушал сына с лёгкой улыбкой на устах.

Сама я слушала Калипсо и с трудом пыталась осознать происходящее. Обнимала себя за плечи, вцепившись в них до побелевших костяшек пальцев, и пыталась смириться с мыслью, что вот… началось.

Как, что, уже? Настал тот «день икс», день решающего сражения? Так скоро? Калипсо хоть и говорил постоянно, что сражение может начаться в любой момент, но в моем дурацком воображении этому, наверное, должны были сопутствовать какие-нибудь небесные транспаранты «Решающее сражение — только сегодня, спешите занять места в первых рядах!!», ну или что-то в этом духе. Мозг отказывался воспринимать информацию и тот факт, что последняя битва наступила действительно внезапно, вот так вот даже буднично как-то. И сколько бы мы ни готовились к этому дню, а я все равно ощущала себя не готовой. Хотелось сжаться, спрятаться куда-нибудь… Я сильная духом и привыкла шагать навстречу трудностям, но сейчас даже у меня неприятно скручивало от нервов живот.