Мой истинный дракон (СИ) - Север Кая - Страница 8

От последнего мне снова становится дурно._________¹ алая неделя — то же, что и "медовый месяц", семь дней, в течение которых новобрачные совершают романтичные, милые ритуалы, призванные сплотить их и познакомить друг с другом

— Ступай в свою комнату, Чароит, — наконец отвечает мне генерал, направляясь прочь по коридору.

— И не подумаю! — разумеется, я бросаюсь вслед за ним.

— Гилберт, займись ею.

— Но, господин…

— Тебе придется объясниться, Кассар, — чтобы придать своему голосу уверенности, мне приходится говорить жестче, нагоняя мужа и преграждая ему путь. Замечаю, как он несколько удивленно озирается вокруг — ага, значит, все-таки начинает замечать мои старания! А еще вокруг теперь светло. Куда светлее, чем было до этого, потому что теперь свечи горят повсюду.

— Не думаю, что я обязан перед тобой отчитываться, — заканчивает свою мысль Кассар, но все же, помедлив, сворачивает в сторону главного зала, в котором уже отсюда виднеется накрытый дастархан, растопленный камин и просто идеальная чистота.

Я мигом забываю о своей злости на него, как только вижу отражение удивления на его лице.

— Что ты сделала с домом?

— Не думаю, что я обязана перед тобой отчитываться, — язвительно повторяю я его же фразу и едва сдерживаюсь от того, чтобы показать ему язык.

И, вместе с тем, нагоняя Кассара, я снова заглядываю ему в лицо, чтобы не пропустить ни одной эмоции. Когда он доходит до зала и останавливается в проходе, осматривая проделанную мной работу, я не могу сдержаться и чуть ли не подпрыгиваю на месте от предвкушения.

— Ну, что скажешь?..

Как бы я ни хотела язвить и дальше, в моем голосе все же звучит надежда и желание порадовать генерала. Тот наконец переводит на меня взгляд и его губы трогает скупая усмешка.

— Думаю, что я должен был купить тебе собственный дом, — с этими словами он проходит вперед.

Ах вот значит как! Собственный? Намек на то, что мне нельзя было здесь ничего трогать? Как бы не так, Кассар!

— У тебя все равно нет на него денег! — язвлю я в ответ, борясь с желанием запустить в него лепешкой, а лучше — вылить на голову соус.

Направившись к лежанкам вокруг традиционного стола, за которым обычно обедают всей семьей, Кассар, с интересом оглядывает скромные угощения, которые Гилберту удалось раздобыть, а мне — приготовить.

— Точно, я и забыл, — уклончиво отвечает он. — Что все это значит?

На столе перед нами в разноцветных глиняных и деревянных мисках стоят пшеничные лепешки, мелко нарезанная ароматная зелень с чесночным корнем, масло, обжаренные грибы, пряный соус из фиалковых лепестков, перетертый нут и маринованные острые овощи, которые заботливо прислала моя мама вместе с моими вещами — мы их заготавливали когда-то вместе. Все это — импровизированная основа для традиционного угощения под названием “пандаги”¹.

— Наш первый совместный ужин, — не без гордости заявляю я, — Начало семейной жизни… Когда новобрачные вместе готовят это блюдо, они обмениваются клятвами и позволяют друг другу вкусить пищу из своих рук. Ты что, правда этого не знаешь?..

— Звучит глупо. Нам это ни к чему.

— Сядь за стол, Кассар, — я уже злюсь на него ни на шутку, — Иначе, клянусь, никогда не прощу тебе, что ты бросил меня на целых три дня в первую же неделю свадьбы!

— Вот как? — я ожидала, что мой муж разозлится из-за моего приказного тона, но он вдруг снова усмехается и послушно опускается вниз, устраиваясь на подушках. — Теперь ты мне приказываешь в моем же доме?

Я сажусь совсем рядышком, вполоборота, чтобы иметь возможность видеть лицо Кассара поближе.

— В нашем доме, — с нажимом поправляю его я, беря с тарелки одну лепешку, прямо руками, — Теперь я здесь хозяйка. По праву нашего брака. Ну что, расскажешь мне, откуда кровь?

Я задаю этот вопрос совершенно буднично, делая вид, что целиком и полностью занята наполнением лепешки начинками, но украдкой все же смотрю на лицо Кассара, не без удовольствия отмечая на нем промелькнувшую тревогу. Равно как и то, как он принимается осматривать свои руки и рукава, пытаясь понять, о чем я говорю. Не выдержав, я смеюсь.

— На воротнике, Кассар, — хихикаю я. Он тут же хватается за шею, словно бы пытаясь прикрыть след. — Так это не твоя кровь? Не знаю даже, радоваться мне, что ты не ранен, или пугаться, что ты вызвал, похоже, на дуэль какого-то бедолагу… Или расправился с бандитами, напавшими на тебя по дороге?

Конечно, я не так глупа, чтобы поверить в подобные объяснения. Знаю, что про Кассара говорят. Но у меня было время на то, чтобы принять его истинную природу. Пусть он будет хоть трижды убийцей и безумцем — по крайней мере, я точно знаю, что он не обидит женщину. А на иное мне сейчас плевать.

— Чароит, я… Ты не все обо мне знаешь…

— Успокойся, Кассар, — все еще с усмешкой перебиваю его я. — Видеть твою растерянность на лице дорогого стоило. А теперь прекрати тратить время на оправдания и ешь.

К этому моменту я уже успеваю свернуть лепешку, добавив в нее сразу несколько вкусов: и кислое, и сладкое, и… Немного острого. Меня больше волнует, что будет, когда генерал почувствует жгучий вкус у себя во рту, чем секреты его настоящего и прошлого.

— Чароит, это плохая идея, — скосив взгляд на еду в моих руках, Кассар теряется еще больше.

— …Да-да, прямо с моих рук, — я придвигаюсь еще ближе, касаясь его коленей своими, но совершенно не замечаю этого, поднося угощение к его губам, — Ешь давай.Перед моим напором сложно устоять. И вот, поджав губы, генерал не выдерживает и уступает мне, нерешительно откусывая край умело свернутой мной лепешки. Он успевает прожевать всего пару раз, после чего замирает, а я тут же заливаюсь смехом, решая, что из всех начинок ему сразу попался острый маринад из жгучих перцев, как я и рассчитывала._________¹ пандаги — аналог корейского блюда под названием "пулькоги", или мексиканского "тако". Небольшие кусочки лепешек/салатных листьев/нори, в которые заворачиваются различные начинки и заправляются соусами. Традиционно едят руками

— Ну как? — все еще хохоча, спрашиваю я, — Я сама их готовила! Не бойся, острый вкус скоро сменится… Как ты там говорил? Нестерпимой сладостью, — с этими словами я подношу остатки лепешки к его губам, скармливая ее генералу, и пока тот жует, решаю налить в глиняную кружку сладкий компот — единственное, что удалось сварить из ягод, собранных в саду, на замену его гадкой коричневой жиже, и вручаю напиток Кассару, чтобы тот мог “запить” мою маленькую шалость.

И только тогда замечаю, как странно он смотрит на меня. Как тогда, когда я запустила в него хурмой и думала, что провалюсь сквозь землю от страха, а он сотворил с помощью своей магии ягоды, чтобы угостить меня с сестрой. Тогда в его глазах плясали такие же золотистые искорки… Не понимаю, что они значат. Но от такого пристального взгляда, проникающего словно бы в самую душу, мне становится не по себе. Он слишком меня смущает.

— Зачем это тебе? — вдруг произносит Кассар.

— Что — зачем? — тихо переспрашиваю я, чувствуя, как неизбежно горят щеки. Кажется, я растопила камин слишком сильно.

— Устраивать все это… Я твой муж лишь по бумагам. Ты вольна жить так, как тебе вздумается.

Как вздумается, значит? Такого он мнения обо мне?..

— У меня должна была быть свадьба, Кассар, — прищурившись, не без вызова в голосе отвечаю я, — Красивый, сказочный обряд, с поздравлениями от семьи, подарками, ритуалами, клятвами… Я всю жизнь мечтала, как разделю в первый день совместной жизни со своим мужем нашу первую трапезу. Как стану ходить по собственному дому, и все вокруг будет украшено цветами, даже пол будет ими усыпан. Ты знаешь, что согласно традициям…

— Выходит, я тебя лишил всего этого? — усмехается Кассар, перебивая меня.