Капитан без прошлого (СИ) - Кащеев Денис - Страница 3

К слову, должен признать: на мой, может, и неискушенный взгляд, женщины-шестисолнечницы просто орденски непривлекательны. За пределами Союза многие так считают!

Кстати, только сейчас я сообразил, что своего собственного лица с момента пробуждения так и не видел. Может, я тоже шестисолнечник? Вот было бы досадно! Хотя вряд ли — иначе, небось, местные девицы были бы мне по нраву, не так ли?

Не удержавшись, я ощупал свободной рукой собственный подбородок: пожалуй, нет, на куцелицего шестисолнечника я не тяну. Вот и ладушки!

— Зачем же так орать? — не слишком приветливо проговорила между тем с экрана незнакомка — не исключено, что мой неосторожный жест от ее внимания не укрылся. — Корабль вас с первого раза понял… капитан.

«Ага! — просиял я. — Капитан!»

— Вы и есть корабль? — осенило затем меня. — В смысле — искусственный интеллект корабля? Точнее, его, искина, аватар?

Кажется, «Орки» производились как раз в Союзе — отсюда, наверное, и характерная внешность на экране?

— «Орки» этой серии отродясь не снабжены полноценным искином, — презрительно скривилась на это шестисолнечница. — Я собиралась приветствовать вас в рубке, как положено, — продолжила она, не добавив выражению лица особого добродушия, — но раз уж так сложилось, придется сделать это вот так, на проходе. — Позвольте представиться: Аран Горр иль Ялла, здешний бортмеханик!

«Ялла — система-гегемон Союза», — с готовностью подсказала мне память. Что ж, насчет искина у «Орка» я, конечно, дал маху, но вот по поводу происхождения собеседницы ничуть не ошибся — самая что ни на есть шестисолнечница. Вот только как она может быть корабельным бортмехаником?! Нет, на куртке у нее и впрямь соответствующая нашивка — это я только теперь заметил. Но ведь, как известно, женщины плохо переносят тоннельный переход — основу межзвездного перелета — поэтому спокон веку в дальний космос отправляются исключительно в качестве пассажиров. Единственное исключение — дамы с Гохара, этих с раннего детства готовят по какой-то секретной методике… Но где у нас Королевство Гохар, а где Союз Шести Солнц? Вот именно!

— Очень приятно, — пробормотал я девице — в некотором недоумении, но, в общем-то, искренне.

— Добро пожаловать на борт, капитан! — а вот милейшая Аран Горр иль Ялла, судя по кислому выражению ее лица, особой радости по поводу нашего знакомства не испытывала. — Извольте все же подняться в рубку, — произнесла она и, должно быть, заметив очередное мое замешательство, уточнила с кривоватой ухмылкой: — Вверх по трапу, затем направо по коридору — и еще раз вверх по трапу.

— Уже иду! — дернулся я вперед, подумав при этом, что с нелюбезной девицей мы, возможно, не сработаемся. Нет, может, она, конечно, необычайно ценный специалист… С другой стороны — откуда, в ее-то возрасте? Не говоря уже о пресловутом половом проклятии!

Впрочем, пока у меня имелись заботы поважнее. Еще терзаемый некоторыми сомнениями — точно ли все прошло, как надо, а то мало ли чего там какая-то левая шестисолнечница с экрана наболтала?! — по дороге наверх я на всякий случай запросил СИК о своем текущем статусе. Опасения оказались напрасными: нереализованное право из перечня моего имущества исчезло, вместо него там теперь гордо числился «Орк», регистрационный номер 17-000-133. Профессией же моей теперь значилось ни много ни мало «капитан-владелец грузопассажирского корабля». Не обошлось, правда, и без дурной новости: за неправомерное покидание пешеходной дорожки космопорта я был оштрафован аж на сто полновесных кредитов! Шаккр! Ничего себе у них тут, на Бака, расценочки! Хоть бы предупреждали! Правда, соб, конечно, лаял…

Таким образом, свободных денег у меня на руках, по сути, не осталось: на три жалких кредита можно будет разве что кружку-другую пива купить. Ну да не беда: в самом крайнем случае тот же «Орк» всегда можно попробовать заложить какому-нибудь банку или частному ростовщику. А то и вовсе продать. Не хотелось бы, конечно…

Командирская рубка моего корабля оказалась помещением просторным — ну, по меркам звездолета, конечно: между пятью установленными здесь креслами, четыре в ряд и одно на небольшом возвышении чуть позади, оставались достаточно широкие проходы. Смурную шестисолнечницу я, однако, здесь не обнаружил. Зато наткнулся взглядом на почти зеркальную поверхность одного из мониторов панели управления — и сумел наконец хоть как-то оценить собственную внешность.

Ну, нет, я точно не из Союза — в чем, в принципе, не приходилось особо сомневаться, и дело даже не в наличии подбородка: среди шести тамошних звездных систем не числится никакая Ев. Как бы то ни было, из зазеркалья на меня сейчас смотрел классический человеческий типаж — узколицый, кажется, зеленоглазый (но это не точно: цвета спящий экран немного искажал), аккуратно подстриженные темные волосы… В целом, видок у меня, надо признать, был несколько ошалелым — но это-то как раз не удивительно…

Служивший мне импровизированным зеркалом монитор внезапно засветился, и мое отражение сменил образ скептически прищурившейся на меня Аран Горр иль Ялла.

— Итак, я к вашим услугам, капитан, — тоном человека, вынужденного заниматься чем-то не особо полезным и не так чтобы приятным, заявила она.

— Я ожидал застать вас тут лично, — машинально заметил я.

— Простите? — вздернула широкие черные брови бортмеханик.

— Я полагал, вы тоже подниметесь в рубку, — вынужден был пояснить я.

Кажется, впервые за недолгое время нашего знакомства шестисолнечница смешалась.

— Я была уверена, что вы в курсе, капитан, — выговорила она через пяток ударов сердца.

— В курсе — чего?

— Моего клонического статуса.

— При чем тут это? — не понял я. — Даже если вдруг вы клон…

— Я не клон, — поспешила уверить меня собеседница. И добавила после короткой паузы: — Я — цифровая копия.

«Цифровая копия — человеческое сознание, записанное на искусственный носитель. Относительно редкий клонический статус, как правило — временный», — оперативно пришло мне на память.

— В самом деле? — распахнул я глаза.

— В документах к торгам было четко указано, что корабль продается с обременением, — вновь обрела былой самоуверенный тон — и соответствующее ему выражение лица — Аран Горр иль Ялла.

— Э… к торгам? К каким торгам?

— К тем, на которых вы приобрели этот корабль.

— А… — ну да, корабль без экипажа — если не брать в расчет этой стремной шестисолнечницы — логично, что «Орк» где-то купили, а не просто сняли с рейса и выгнали команду, так не делается… — А когда запланировано ваше воплощение? — задал я новый вопрос — мне показалось, более чем уместный.

Как я уже припомнил, цифровая копия — обычно статус временный, промежуточный. Мало кому понравится коротать свой век внутри железяки, пусть это и является некой условной формой бессмертия или как минимум долголетия. Чаще всего при первой же возможности сознание снова перезаписывается — в живое тело. Стоит это удовольствие весьма недешево, но у звездолетчиков как раз обычно имеются неплохие сбережения. Аран в ее возрасте, конечно, накопить нужную сумму могла еще и не успеть, но в крайнем случае под такого рода процедуру всегда можно получить ссуду…

— Никогда, — прервал ход моих размышлений сухой ответ бортмеханика. — Моя запись проводилась в ходе аварии — в спешке и на не вполне исправном оборудовании, — сочла за благо пояснить она. — Сохранить сознание в итоге удалось, хотя и не без некоторых вынужденных изъятий, но впредь скопировать его из памяти этого корабля — на другое железо или на плоть — уже невозможно. О чем я вам и толкую: «Орк» продавался с обременением — в моем лице. Мы с кораблем неразрывно связаны, разлучит нас только его гибель — ну или мое списание на твердь, точнее, в полное небытие. Для меня ведь что на твердь, что в шлюз — все едино… — так-то первое означало увольнение, а вот второе — внесудебную расправу, на которую в некоторых чрезвычайных случаях капитан звездолета, как мне припоминалось, имел полное право. — А к сожалению или к счастью — это уже для кого как — уволить меня непросто, — усмехнулась между тем бортмеханик. — Скажем, в сфере контроля системы Зивер, где мы с вами сейчас находимся, выгнать с корабля такую как я можно только за прямой мятеж. В некоторых иных мирах — также за ненадлежащее исполнение служебных обязанностей, повлекшее тяжкие последствия. Но к бунту я не склонна, а в профессиональном же плане… Как вы, возможно, уже догадались, в ту роковую аварию я попала пассажиром — в экипажи таких, как я тогда была, по понятным причинам не берут, — нет, самому мне в голову подобная мысль не пришла, но это действительно многое объясняло. — Нынешнюю профессию освоила уже будучи в железе — дабы не висеть обузой, а то еще и впрямь списали бы при первом удобном случае, — с новой невеселой усмешкой продолжала между тем девица. — Но теперь, без ложной скромности, я лучший бортмеханик в пространстве и тоннелях от Яллы до самого Дальнего Приграничья! — здесь в ее голосе мелькнула нотка нескрываемой гордости. — Знаете, у цифровой копии куча преимуществ: могу, к примеру, напрямую управлять ремонтной техникой, а неполадки корабля ощущаю как свои собственные недуги — если пожелаю, конечно. Кстати, правый верхний импульсный генератор через пару-тройку рейсов придется менять — или смириться с существенной потерей мощности.