Повелитель Тьмы: Милый, милый Повелитель (СИ) - "Tomek Wilmowski" - Страница 48

Далеко впереди, над слабеющим туманом, среди горных зубьев, уже виднелось «Копьё Тьмы». Тёмный силуэт крепости и вправду напоминал наконечник огромного копья — вырываясь из толщи багровых скал, он был направлен ввысь, словно угроза царствующим на небесах божествам. И хотя кое-где ещё отсутствовала броня, и виднелись обнажённые «кости» твердыни — массивные опоры и балки, и ветер свистел в этих прорехах, — вся конструкция производила подавляющее впечатление грандиозностью задумки.

Это было подходящее воплощение воинственного духа Вечной Империи.

Взглянув на порождение своего гения, Повелитель Тьмы ощутил на языке трепещущую сладость мгновения. Его руки легли на металл. С мгновение ничего не происходило, только холод ожёг ладони. Затем, осязаемая плотность исчезла, твердь превратилась в обволакивающий мрак, который поглотил сначала тонкие пальцы, затем — кисти. Через мгновение беспросветно-чёрный льдистый мрак пожрал локти и плечи своего возлюбленного избранника, перекинулся на грудь, шею, и, наконец, затмил собой всё тело. Красивое, по-юношески свежее лицо с тонкими чертами скрылось под безжалостной, бесчувственной маской, в чертах которой смешивались облики древних демонов демонов, жутких зверей и человеческого черепа.

Сплетённый из таящейся за границами этого мира Тьмы гигант поднялся с ложа катафалка. За его спиной, будто крылья, реял пурпурный плащ, а по ребристым латам скользили тусклые, будто поглощённые самим металлом отблески света. Они были цвета свежей крови. И туман вокруг уже не мерцал сине-зелёным светом растений тайной долины. Он загустел, стал болезненно-жёлтым, затем — багровым, и начал оседать к земле, заструился по ней вьющимися змеями-протуберанцами, и, наконец, исчез. А вместе с ними исчез рвавший небеса вой «Вампиров». Жуткие маго-мехи, спрятав клыки, больше не изрыгали молнии, вместо этого они кружили в небе, выстроившись в отточено-верные боевые порядки, как на дворцовом параде.

Больше никто не сражался. Даже белая стража виконта опустила оружие. Через миг из-за спин серебряных воинов показался сам Вердлем Сераф. Окинув заинтригованный взглядом фигуру великана в чёрном Доспехе, он отступил на шаг назад, и изящно согнул спину в верноподданническом поклоне:

— Мой Император…

Вдоль наполненных эхом коридоров, по тёмным галереям и в монументальных купольных залах выстроилась стража. Неподвижные воины — настоящие истуканы жестоких божеств-разрушителей, выкованные в имперском горниле войны и страха. Подобно летучим собратьям, они родились в соединении воронёного железа и одухотворённой плоти. В недрах бронированных тел, за блестящими грудными пластинами, жутковато-грубыми сочленениями и тугими узлами импульсы искусственных кристальных сердец гнали потоки бальзамических растворов и жгучие яды агрессии. Они несли неестественное подобие жизни в исколотые заклинаниями, измученные фантомной болью по утерянным телам мозги, обречённые на новое бытие в мутных склянках с алхимической эссенцией.

Погибшие на бесконечной завоевательной войне во имя Вечной Империи вечные солдаты вечного Императора…

В отличие от подвижных и вёртких «Вампиров», эти усовершенствованные человеческими «деталями» маго-мехи полагались на непробиваемую и грубую, сметающую всё на своём пути мощь. Заняв позиции, они превращались в непреодолимый бастион на пути любого потенциального захватчика. Укутанные кольчужными плащами тела выдерживали прямые удары неимоверной силы, а бронированные лапы крепко сжимали жуткого вида клейморы, способные вскрывать вражеские доспехи, разрезать плоть и переламывать кости.

Замогильные очертания «Умертвий» — такое имя выбрал своим детищам Император — холодно веяли тенью своего создателя. Это его руки и воля придали их облику сходство с Доспехом из льдистого мрака: такие же агрессивные изгибы рогов на чёрных шлемах, скалящиеся демоническими пастями маски-черепа и многослойные ребристые наплечники, когтистые перчатки и похожие на крылья летучих мышей латные воротники. Не знающие сна искусственные глаза взирали на мир тусклым мерцанием зачарованного янтаря.

Достойная стража для самого жуткого в мире оружия…

Оглядываясь на двух безмолвных стражей, замерших у дверей контрольного зала, Унн Фэкк не мог отделаться от странного ощущения… Словно что-то недоброе подкрадывалось к нему со спины. Следило.

Будто через пылающий янтарь из-за Грани взирал на своего непокорного слугу сам Император.

Странная тревога назойливо жалила затылок мастера имперских вооружений, заставляла раз за разом обглядываться, тревожно дёргая шеей и нервозно моргая болезненно выпученными глазами.

Нет… — Фэкк упрямо мотнул головой — ему не следовало сомневаться: Император, этот железный деспот, обещавший объединить мир, был мёртв. Он обратился в ничто, и дух его оказался навеки обречён скитаться в том ледяном безумии мрака, к которому так стремился, и из которого черпал силы… Виновниками странной тревоги — экс-магистр пытался убедить себя в этом — были всего лишь маго-мехи, слишком похожие на своего сгинувшего в пустоте господина.

Возможно, здесь таилась очередная коварная хитрость Императора… Даже из-за гроба он не желал оставлять свою жертву, протягивал хищные руки, слал угрозы…

Бессильные угрозы.

Мастер-оружейник ощутил похожее на докучливую изжогу сожаление: ему следовало отнять контролирующий амулет у Беветта. Хотя Фэкку не хотелось даже касаться этой штуки — он опасался ловушек, которые мог расставить Император, — но держать её под своим контролем было бы вернее. Безопаснее. С другой стороны, бывший магистр не сомневался, что даже с этой властью на ладони у несчастного имперского капитана не хватило бы духу выступить против чародейской мощи того, кто был однажды одной из первых фигур Оккультного Синода…

А уж с тайнами, которые открыл Фэкку Император — идеальными прообразами и образцами величайшей идеи Разрушения, спрятанными, как в недоступной сокровищнице, в лежащей поверх физического мира реальности предвечного льдистого мрака, — Унн вовсе давно перерос своих старых сотоварищей! Из-за приподнятого занавеса непроглядной Тьмы он почерпнул идеи, соединяя которые с материей можно было породить нечто поистине грандиозное!

И абсолютно губительное…

Но и здесь Император — снова — не оставил его в покое! Вопреки знанию, навыкам, умениям, Фэкк оказался неспособен воплотить величайшие из открывшихся образов. Они раздразнили его, измучили своими видениями, но оставались недоступными. Создать нечто столь же бесконечно могущественное, как «Копьё Тьмы», он… не мог. Без Императора, без его взгляда и мысли, чувства и действия, все грандиозные замыслы бывшего магистра расщеплялись на множество бесполезных мелочей, словно что-то в корне неверное закралось в его подход к почерпнутой из мрака Идее — оскверняло её, превращая в жалкую пародию, копию истаивающего никчемностью абсолютного видения.

Но кое-что Фэкку было доступно. Нечто вроде «Умертвий». Или — «Вампиров». Не слишком впечатляюще, но вполне полезно. При верном применении.

К слову…

— Всё, должно быть, кончено… — проворчал себе под нос оружейник, — никто не справится с «Вампирами».

Речь шла о летучих стражах, посланных против неизвестных сил, посмевших вторгнуться в долину. По мнение экс-магистра, это мог быть один из полумятежных имперских военачальников, самоуверенно возомнивших себя новыми владыками мира. Среди этих ничтожеств не было никого, достойного внимания Унн Фэкка, и любой рискнувший посягнуть на его «Копьё Тьмы» уже наверняка кормил червей, но… Следовало удостовериться. Фэкк стал искать глазами командующего.

— Беветт? Беветт!

Хотя Фэкк мог поклясться, что капитан ещё недавно присутствовал в контрольном зале, сейчас под огромным куполом находился только сам оружейник и пара неподвижных, похожих на железные колоссы «Умертвий»

— Где это ничтожество? — недовольно проворчал Фэкк, но быстро забыл о капитане, вернувшись к своим мыслям о воплощённом в массиве металла и камня могуществе.