Не тот брат (СИ) - Ильина Оксана Александровна "oksana.il" - Страница 3

Наверное, я эгоистка. И мне жутко стыдно перед родителями. Они столько лет прислуживали у богатеев, чтобы накопить деньги мне на учёбу и на реализацию своих идей. Оставили родной дом, переехали в незнакомый город почти за восемь тысяч километров. И одиннадцать лет жили мечтой, что однажды вернутся к земле, построят ферму и будут производить натуральные продукты. Но сначала – выучат меня в столице! И моё обучение закончилось пару недель назад. Я стала выпускницей МГУ с четырьмя тяжелыми годами позади. Больше не будет нервотрепки, срывов и истерик. Учиться на бюджете было кошмарно трудно. Как и поступить на него – это практически невозможно даже с максимальными проходными баллами. С поступлением помогли связи Юсуповых, чего лукавить. Да и Рома неплохо меня подтянул – он тогда заканчивал первый год магистратуры в МГУ. Именно в тот момент я окончательно и убедилась в своих чувствах к нему. Помню, смотрела на него как на супергероя. Восхищалась: умный, красивый, добрый, веселый, просто идеал для восемнадцатилетней девчонки. За четыре года в университете я так больше и не обратила ни на кого внимания. Хотя парни частенько пытались подкатить. Мне было неинтересно – я тайно вздыхала по Ромке. И никого в упор не видела перед собой. Возможно, нужно было ещё тогда попытаться выбросить его из головы. Но моё наивное девичье сердце верило, что однажды произойдет чудо и он выделит меня среди других. И в ожидании дня икс я стойко наблюдала, как Рома меняет девушек, словно перчатки. Сколько же слез было пролито мной в подушку! Сколько злости и обид я вылила на подруг из-за ревности! Лишь они знали о моей любви и поддерживали всё это время. Лизка и Женька, мои дорогие девочки. И с ними мне придется скоро попрощаться.

Осознание этого отозвалось болью в грудной клетке. Стало сложно дышать. Без них я вообще не видела своего будущего. Говорят, женской дружбы не существует. Но мы давно опровергли этот миф. Они были для меня как сестры– ближе и дороже некуда. Мы делились друг с другом всем на свете, не боялись говорить правду в глаза. Только представила, что больше никогда их не увижу, и душа как будто заскулила. Я не хочу уезжать. Не могу.

Слишком много причин, чтобы остаться. Только как сказать об этом родителям? Язык не повернется так огорчить маму с папой. Но и замужество с неприятным Русланом – не выход. Возможно, удастся найти работу по специальности? Хотя вряд ли это получится за неделю. Конечно, можно было попросить Игоря Семёновича помочь, думаю, он бы не отказал, подыскал бы какое-нибудь место у себя в фирме… Но опять-таки – как я объясню это родителям? Они ведь специально отправили меня на экономический, чтобы я потом стала опорой им. Какая же я неблагодарная дочь. Самой от себя тошно, когда ломаю свои же принципы. Ну не могу я пренебречь другими ради себя любимой. Вот хоть убей – не могу. Даже когда поступила на бюджет благодаря помощи Юсупова, меня несколько месяцев грызла совесть. Казалось, я заняла чужое место, которое кому-то гораздо нужнее, чем мне. А мне, в принципе, было неважно, где учиться. Прислушалась снова к мнению родителей, хотя и была на тот момент уже совершеннолетней. Наверное, про таких, как я, говорят – бесхребетные. Но я всего-навсего не хотела никого расстраивать… «Да, и всем пытаешься угодить» – подсказал внутренний голос. И это не стану отрицать. И что тут поделать? Дожила до двадцати двух годов, а родителям всё ещё не могу сказать, что хочу жить своей жизнью. Вот даже придумала этот идиотский план с замужеством. Опозорилась перед Русланом. Можно подумать, его мать позволила бы нам сыграть свадьбу. Да ни за что Эльвира Эдуардовна не даст своему драгоценному сыночку взять в жены дочь прислуги. Эта женщина – эталон высокомерия, надменности и заносчивости. Самовлюблённая, эгоистичная, и в придачу с необузданной манией величия. Пусть она всегда и относилась к нам снисходительно, но никогда не скрывала своего пренебрежения и презрения. Другое дело – глава семейства Игорь Семёнович. Он относился к нам как к членам семьи. Уважал моего папу и даже считал другом. Именно Юсупов предложил родителям работу, когда его завод под Благовещенском обанкротился. Мой отец проработал там почти пятнадцать лет водителем, а мама – оператором станка. Оставшись без работы, они были в отчаянии. И, немного поколебавшись, приняли предложение Игоря Семёновича. Да и как не принять, когда обещают зарплату в четыре раза больше прежней! Папа получил должность личного водителя начальника, а мама – экономки. Они быстро освоились на новом месте. Мне, конечно, было немного тяжелее. Новая огромная школа пугала до оцепенения. Однако и здесь меня подбадривал Рома – помню, он сказал: «Если тебя кто-то обидит, сразу же сообщи мне». Да, Юсупов-средний пошёл в отца. Такой же добродушный и вежливый. А вот младший – весь в мать. Сноб, каких ещё поискать. На хромой козе не подъедешь. Возможно, я просто плохо его знаю, однако по тому, что я видела, у меня сложилось именно такое впечатление.

Я очнулась от размышлений, лишь когда почувствовала, что замёрзла. Машинально потянулась к карману за телефоном. Но у платья не было карманов. Поэтому и телефон остался у меня в комнате. Сколько же прошло времени? Наверное, часа два точно проторчала здесь. Устало поплелась к дому, но спать как-то совсем не хотелось. Видимо, от выпитого вина в крови поднялся адреналин. Решила пойти посидеть у закрытого бассейна и помочить в прохладной воде ноги, которые уже опухли из-за туфель. Во владениях Юсуповых было два бассейна. Один, большой, – на улице, второй – на цокольном этаже. К уличному я не рискнула соваться: уверена, его атаковали подвыпившие гости. А вот в доме точно никого нет.

За несколько часов раздумий я сделала главный вывод: разговор с Русланом – абсурд. Завтра, если он вспомнит, сделаю вид, что всё позабыла. Зачем идти наперекор судьбе? Если суждено мне вернуться на родину, значит, тому так и быть. Не стану противиться. Тем более, и надежды на ответные чувства Ромы не осталось. А подруги… Возможно, смогут иногда приезжать ко мне, а я постараюсь вырываться к ним. Опять же, существует видеосвязь. Справимся как-нибудь.

Сняв туфли, чтобы не стучать каблуками, я окольными путями добралась до лестницы и спустилась на цыпочках. Повернула направо по коридору и, добравшись до нужного помещения, задумалась: может, искупаться? Протрезвею и заодно приведу в порядок мысли. Сделала несколько шагов босыми ногами по холодному кафелю и застыла. До ушей донесся всплеск – в бассейне кто-то был! Напрягла зрение, пытаясь рассмотреть того, кто меня опередил, и услышала женский смех.

Привыкнув к темноте, я чётко увидела в воде мужчину и женщину. Он был у края бассейна и локтями опирался на бортик, удерживаясь на плаву. Она обвивала шею мужчины руками и что-то шептала ему на ухо. А потом скользнула вниз и исчезла под водой. Несложно было догадаться, чем женщина там занимается… И тут неожиданно в помещении стало светлее, словно облака освободили луну, и её свет заструился в узенькие окна. Вздрогнув, я осознала, что сверкающие глаза мужчины обращены на меня. И вместо того, чтобы убежать, я остолбенела и уставилась на него. Покраснев до кончиков волос, я угадала Руслана. Он неотрывно смотрел на меня, и, кажется, даже в темноте я заметила на его губах ухмылку.

«Ника, беги!» – скомандовал внутренний голос. Однако я не могла даже пошевелиться. Его глаза словно гипнотизировали меня. Прожигали насквозь. Прибивали к месту. Опомнилась, лишь когда девушка вынырнула. И прежде чем удалось улизнуть, до меня донёсся её томный шёпот:

– Тебе понравилось, милый?

Ответ Руслана я уже не слышала. Хотя поймала себя на идиотской мысли, что хотела бы услышать. Ну точно спятила! Какое мне вообще дело до него? Никакого! Верно! Остановилась перед лестницей и прислонилась к стене, пытаясь отдышаться. Дыхание сбилось, будто я пробежала целый марафон. Но не только это было странным. Мое тело неожиданно напряглось. Внизу живота томно потягивало, между ног непривычно пульсировало. А во рту пересохло, и мне жутко захотелось пить. «Отходняк», – недолго думая, решила я. Хотя смутно понимала, что дело не совсем в этом.