Система новичка (СИ) - Зимина Татьяна - Страница 10

И ведь не мешала им чеканить имущество каждое поколение возобновляющаяся война... — восхитился я.

Вот что делает с людьми не опасение, но знание того, что чёрный день обязательно придёт.

А значит, встретить его нужно во всеоружии: здоровыми и очень богатыми.

Одобряю. Сам такой.

Мимо пронеслась стайка девчонок-подростков. Все они щеголяли модными в этом сезоне юбочками в желто-чёрной цветовой гамме, и спорили о чём-то спортивном.

Глядя им вслед, я почувствовал, что наконец-то созрел. И поворотил стопы к площади, посреди которой высилась чёрная неприступная Башня Голода.

Коронация удалась на славу. Не буду описывать весь процесс, вы и так знаете, о чём речь.

Скажу одно: устал я, как ездовая лайка, которая в одиночку затащила нарты на Северный Полюс.

Сколько я рук пожал — ужас. И не все из них были руками...

Придворные в париках и смешных гольфах, Отцы Города в добротных бархатных камзолах, бизнесмены в прекрасно сидящих костюмах, дворяне, инженеры-золотодобытчики — здесь это отдельная каста, чрезвычайно уважаемая.

Потом пошли послы от сопредельных стран. Особенно мне запомнился один: в потрёпанной треуголке, водруженной прямо на красную бандану, в стильном кожаном камзоле с огненно-красным жабо, и с интересными побрякушками в бороде...

Представили его как Саймона Снегиря, губернатора Островного Королевства.

Как по мне — самый настоящий пират. Только на двух ногах и без попугая.

Каждый из гостей, по традиции, дарил новому королю небольшой подарок.

Представители Драконьего Двора, например, преподнесли статую собственного Князя, выполненную в полный рост и с ужасающими подробностями. Статуя была из чистого золота, и кроме эстетической, несла ещё одну функцию: могла служить фонтаном.

Одно уточнение: создатель статуи, руководствуясь своим нечеловеческим чувством юмора, подвёл воду не к усыпанной зубами пасти, не к глазам и даже не к ушам.

Я сразу окрестил сие произведение "Писающий Монстр". А что? По-моему, довольно смешно.

Но всё плохое когда-нибудь заканчивается. Кончилась и коронация. Полагающиеся клятвы были произнесены, присяги приняты, регалии, полагающиеся мне, любимому, надеты — во всей этой жесткой мишуре я чувствовал себя красивым, в меру упитанным трицератопсом в полном расцвете сил.

И вот уже слуги рванули к огромным двустворчатым дверям, ведущим в пиршественный зал, а придворные, гости столицы и остальные пираты принялись выстраиваться парами и предвкушающе цыкать зубом; мажордом Помпадур вышел на середину зала, чтобы объявить вторую часть Марлезонского балета, сиречь — обед; а генерал Мортиферус подал незаметный знак Службе Безопасности Короля — чтобы те приготовились окружить мою драгоценную персону непробиваемым заслоном...

Отметя в сторону их притязания, я встал с трона — с некоторым усилием, под тяжестью регалий, но самостоятельно, — и широко улыбнулся. А потом прокашлялся и сказал:

— ОДНУ МИНУТОЧКУ, ГОСПОДА.

Помните, знаменитое Грибоедовское: "К нам едет ревизор"?

Так вот здесь было то же самое, только с драконами и пиратами. Немая сцена "не ждали".

Река гостей, уже начавшая своё плавное течение в двери пиршественного зала, откуда доносились аппетитные запахи жареных лебедей, фаршированных желудей и паштета из соловьиных гузок, вдруг остановилась.

Словно её сковал внезапный мороз.

Потом река подёрнулась рябью — головы придворных и гостей принялись оборачиваться в мою сторону, одна за другой.

И наконец образовался общий водоворот — когда присутствующие, смирившись с тем, что отведать жареного лебедя не получится прямо сейчас, стали возвращаться к трону.

— Что вы делаете, сир? — за правым плечом, как тень отца Гамлета, возник граф Капканс.

— Ваше величество, — за левым плечом, как и положено пугательному призраку, нарисовался Фаберже. — Хотя я и не одобряю такое расточительство... Тысяча порций креветочного салата протухнет, вы и оглянуться не успеете.

— Ничего, я скоренько, — лучезарно улыбнувшись царедворцам, я повернулся к толпе.

Загодя я готовиться не стал. Решил положиться на импровизацию. Как всегда...

И поэтому сейчас мне ничего не оставалось, как набрать в грудь побольше воздуху и начать:

— Как известно, мой августейший отец, вступив в права наследования семнадцати лет от роду, начал правление с того, что распустил кабинет министров.

По залу пронёсся ропот. А так как зал был довольно большим, а гостей в него набилось много, то ропот превратился в обиженный рёв взлетающего авиалайнера, у которого в самый ответственный момент отвалились крылья.

— Я не буду превращать его поступок в традицию.

По залу вновь пронеслась волна. Теперь уже — облегчения.

— Но несколько указов я считаю нужным издать прямо сейчас.

Я посмотрел на господина Крючкотворса, и эльф, важно задрав сухонькую, украшенную просторными ушами голову, взобрался по восьми ступенькам, что вели к Златому Трону.

А потом торжественно вручил мне несколько красивых, украшенных затейливыми виньетками, листов бумаги.

— УКАЗ ПЕРВЫЙ, — я давно уже понял: чтобы тебя услышали, не обязательно орать. Просто нужно говорить... Внушительно. — Мирный договор с измерением Благор, с одобрения и попустительства Князя Марка Тиберия Коммода, на веки вечные. Ничто: никакие ссоры, распри, семейные неурядицы и спортивные конфликты не вправе расторгнуть или нарушить этот договор, который вступает в силу с сего года, дня и месяца.

Народ застыл, как вкопанный.

Некоторые осмеливались бросать взгляды на посольство Благора, которое отдельной кучкой сгрудилось вокруг барона Сигоньяка — пресытившись придворными интригами, драконы с головами ушли в обсуждение спортивных новостей.

— УКАЗ ВТОРОЙ, — я широко улыбнулся и взял второй листок из стопки законника. — Учредить Спортивную Лигу, в которую могут вступать представители ВСЕХ измерений, буде в их возможностях заниматься спортом в любых его проявлениях: игры с мячом, водные виды спорта, а также полёты на скорость и воздушный фристайл, — я взял паузу, а потом сказал другим, неофициальным тоном: — На самом деле, что считать видом спорта, а что нет, я предоставлю специальному комитету, в котором буду иметь совещательный голос, но и только. А главой этого комитета я назначаю... — Крючкотворс нервно запрядал ушами. — Ах да, забыл.

УКАЗ ТРЕТИЙ, — я нашел взглядом незабвенных родственников. — Главой комитета по спортивным играм я назначаю... Зару Золотову. С правом переизбрания через один год.

— Макси! — забыв о субординации и этикете, взвизгнула сестрица. — За что ты так со мной? Что я тебе сделала?

— Не благодари, дорогая, — я послал персональную улыбку желтоволосой демонице.

Помните, я говорил, что я не злопамятный. Отомщу — и забуду.

Так вот: пришло время подать и это порядком остывшее блюдо.

— УКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ, — провозгласил я, доставая из пачки предпоследний листок. — Я, монарх Максимилиан Первый, своей волей и желанием, упраздняю налог на Войну и Табель о Дозволенном Колдовстве. Никаких больше трёх баллов, дорогие граждане, магичьте, сколько хотите.

Драконы, пираты и другие гости, прибывшие на торжество из сопредельных стран и измерений, не обратили на этот указ ровно никакого внимания.

Зато по рядам подданных прошел такой шквал, что у чайного клипера, если бы он качался на безмятежных волнах, сорвало бы все паруса.

Потому что мои дорогие подданные прекрасно понимали, что означает этот указ.

Не будет больше охранки, которая бдит за каждым их шагом и карает за любое колдовство, превышающее жалкую третью ступень.

Не будет сборщиков податей, которые буквально выбивают золотые унции за каждую провинность, якобы совершенную добрыми гражданами по мнению Тайной Полиции.

Не будет налогов на доспешный сбор, на выселение сирот в Ядоносные Пустоши, с последующим формированием Головных Полков.