Два убийства на вилле «Нескучная жизнь» - Агранянц Олег - Страница 21

— Измерить расстояние между грудями Афродиты на картине «Голая Афродита и нимфы».

— Злодейка знала, что супругу Мальвины нравился ее бюст — что, впрочем, правда — и что он всегда рисовал ее груди, даже когда делал копии. И злодейка хотела проверить, не обманывает ли ее Мальвина, не хранятся ли у нее подлинники. Правда, интересный поворот?

— Интересный. А чтобы запутать зрителей, я бы добавил еще одну деталь: актер должен был подумать, что одна девочка, назовем ее Вильма, имела такое же задание и полезла измерять расстояние между грудями Афродиты, а так как картина висела очень высоко, она упала.

— Но потом зритель бы понял, что это не так?

— Конечно, ведь преступником должен быть человек, у которого были ключи от виллы.

— И что это за человек?

— Не знаю. Поэтому и сценарий не получится. В сценарии обязательно должна быть отгадка, а в этом сценарии отгадки нет.

— Согласна. Но мне понравилась игра в сценарий. Давай продолжим.

— Хорошая идея. Но только с настоящими именами, а то я запутаюсь.

— И я тоже. Так какое третье задание ты получил?

— Я должен был спасти какую-то девочку.

— Ты знал, на кого была похожа Лимона?

— Да. Она была похожа на королеву одной страны.

— Елена мне рассказала, что Дина собиралась сделать десяток интимных фотографий с тобой и Лимоной, а потом обменять их на свободу брата Елены.

— А при чем тут девочка?

— Статья о твоем подвиге и твоя фотография в солдатской форме должны были появиться в газете, выходящей на английском языке. Они хотели доказать, что фотографии, где ты и Лимона, — не постановка с актерами и что на их фотографиях реальный солдат, известный по публикациям в газете. Идиотский план. Наивные люди. Бедная Лимона.

— Четвертое задание — соблазнить Лимону — выполнить я не успел… Зачем вы тогда посоветовали мне посмотреть энциклопедию?

— Я хотела, чтобы ты знал, на кого похожа Лимона.

— Зачем?

— Я хотела тебе помочь. Я предупредила бы Елену, что ты все знаешь и поэтому вся их авантюра обернется скандалом. Выход один — срочно убрать тебя из города. Дать денег и отпустить… Но давай вернемся к сценарию. По сценарию должен был появиться следователь. Какой первый вопрос он бы задал?

— Скорее всего, первый вопрос был бы про шпагу: кому она могла бы принадлежать?

— А потом? Мог он потом поинтересоваться, у кого из присутствующих есть опыт фехтования?

— Конечно.

— Но тогда на вилле ты, Борис, был единственным, кого можно было заподозрить в умении фехтовать. Разве ты не играл Сирано?

— Это верно, но фехтую я плохо.

— Но фехтуешь.

— А зачем мне убивать?

— Ладно. Я тебя никогда не подозревала. Ни я, ни Елена.

Она захлопала в ладоши. Подошла Оля.

— Нам еще кофе. Мне и Кузьме Платоновичу. Прекрасно! Просто прекрасно!

Я не понял:

— Что прекрасно?

— Теперь другое время. Другое. Ты стал известным актером. У нас теперь независимая республика. Я служу в посольстве. Елена — снова министр. И снова министр культуры. Она очень хотела тебя видеть, Борис.

— Для этого мне нужно снова в костюме Адама погулять по городу.

— Нет. Но ты действительно хотел бы ее увидеть?

— А почему бы нет?

— Именно поэтому я просила тебя прийти на два дня позже. Елена!

Одна из посетительниц повернулась.

Это была Елена. Она подошла к нашему столику:

— Я очень рада тебя видеть, Борис.

— Я давно уже не Борис, я Кузьма. Кузьма Платонович Робинзонов.

— Для меня ты всегда Борис. Хочешь, приезжай к нам, и я тебя снова сделаю Борисом. Давай сядем. Когда я сижу, не так видно, что я пополнела.

— Вы прекрасно выглядите, госпожа министр.

Я не обманул. Выглядела она прекрасно. Почти не постарела. Пятнадцать лет. Я пытался что-то сказать, но она меня остановила:

— Не надо, не надо. Мы все изменились. И ты, Борис, изменился. Но я навсегда запомню тебя таким, каким ты был тогда… на улице… Ты все в театре?

— Куда мне без Мельпомены!

— Я смотрю твои сериалы. У нас их любят. Я распорядилась, чтобы их чаще показывали по нашему телевидению.

Вмешалась Ада:

— А почему бы тебе, Елена, не выступить спонсором для производства длинного-длинного сериала. Рабочее название «Робинзон Крузо и голая Афродита», при условии, что Борис будет играть главную роль.

Елене идея понравилась:

— И чтобы все съемки проходили у нас. Ты согласен, Борис?

— Он согласен, — за меня ответила Ада.

— Вот и прекрасно. Я займусь этим и жду тебя у нас. А сейчас…

Она встала. Встала и Ада. Я спросил:

— В посольство?

— В посольство.

Я тоже встал.

Через два месяца я получил предложение сниматься в сериале «Смерть на пляже». Снимать должны были в городе, где пятнадцать лет назад у меня в бане украли документы. Спонсором фильма выступало Министерство культуры республики.

Позвонила Ада:

— Когда будешь в Москве?

— На следующей неделе.

— Я хочу тебя видеть.

Через неделю на радость Оле я заказывал эспрессо.

Ада была в том же деловом костюме.

— Всегда рад вас видеть, госпожа культурный атташе.

— И я рада тебя видеть. Но, может быть, теперь мы нескоро увидимся.

— Я готов с вами встречаться раз в месяц.

— По-прежнему на вы.

— Вы для меня всегда Афродита. А Афродиту я могу звать только на вы.

— А ты для меня Робинзон Крузо, у которого нет Пятницы. Так вот… В прошлый раз ты появился так неожиданно, и я тебе рассказала не все… На следующий день после того, как ты уехал, я нашла эту шпагу.

— Где?

— В твоей комнате. Под кроватью. На эфесе штаги была выгравирована буква «А». Ты ведь Аристов.

— Но это не моя шпага!

— Я это поняла. Если бы она была твоей, ты бы или забрал ее с собой, или уничтожил до отъезда.

— Кто-то хотел меня подставить.

— Я это поняла. Села в лодку, отплыла подальше и бросила шпагу в воду. Я хотела тебя спасти.

— Всегда приятно, когда тебя хочет спасти красивая женщина. Особенно когда ты ни в чем не виноват.

— Но если не ты, тогда кто?

— Не знаю.

— Если отталкиваться от предположения, что убийца находился на вилле и должен хорошо владеть шпагой, то кто…

— Надо подумать…

— Подумай. Подскажу. Это не Дина, не Григорий, не Вильма.

— Не Дина, не Григорий, не Вильма, — согласился я.

— И кто остается?

— Лимону в расчет не принимаем. Остается Леонард.

— Допустим. А зачем ему убивать?

— Скажем, его могли прислать, чтобы он убрал двойника королевы.

— А художника за что?

— Его попросила Вильма. Она боялась художника.

— Ты прав. Она действительно боялась художника. И не только она одна. Были люди, которые сами хотели продать за границу картины из музея, и приезд художника мог сорвать их планы.

— Они — это Кубик и Вильма?

— Да, Кубик, Вильма и, уж не удивляйся, Лимона.

— Я не удивляюсь. Вильма мне как-то сказала, что Лимона — их человек.

— Когда приехал художник, они попытались повлиять на него, но не получилось, и им не оставалось ничего другого, как его убрать. И Лимона могла заколоть его шпагой.

— Лимона!

— Она играла в театре. Пусть не профессиональном, но театре, и вполне возможно, училась фехтованию. Она могла привезти с собой шпагу. И она легко могла спрятать шпагу на вилле. Ты сам как-то назвал ее «подпольной ведьмой».

— Но ее потом убили.

— Убили, потому что приехал богатый молодой человек, у Вильмы появился шанс стать его женой, и картины перестали ее интересовать. К тому времени Кубик и его люди поняли, что картины из музея продать не удастся. Лимона начала требовать откупные, обещала всех выдать. Они решили от нее избавиться, и Кубик ее убил.

— Почему Кубик, а не кто-то еще?

— Потому что потом убили именно Кубика.

— Мне Григорий рассказывал, что у Кубика был роман с женой Морковки и тот его утопил.