Без чувств, без эмоций, выжить (СИ) - "SVO" - Страница 47

— Солидно. Нужно подготовиться? Или твой бойфренд простой работяга?

— Желательно. — Он был должен улыбнуться, но не стал, а полосонув взглядом официантку, подождав, когда она отойдёт, продолжил, откинувшись на спинку стула. — Ты студент приехал учить английский и поступать на факультет дизайна. Но сейчас готовишься к экзамену на знание языка.

— На польском не спросят что-нибудь?

— Нет. Не должны. Коренные англичане и снобы. Меня не спрашивали, а я тоже типа поляк. — Чаще этот человек улыбчив и ироничен, сегодня же груб и сух. — И переезжай, пожалуйста, сегодня.

— Сегодня? У меня неплохая квартира и она мне нравится. — Мне так нравится моё одиночество на протяжении этих нескольких месяцев, что любое соседство всё равно будет в тягость, каким бы хорошим оно ни было. Про саму квартиру, конечно, лукавлю, но вот комфорт меня очень даже устраивает.

Бойфренд (англ. Boyfriend) — аналогов в русском языке нет, заимствовано как определение: парень, с которым связывают любовные и сексуальные отношения.

Он помолчал, но выдохнул, едва шевеля губами:

— Пожалуйста, я прошу тебя. — Помедлив с паузой, перекинув взгляд на вид за окном, добавил. — Мне так будет спокойней. Ну, и удобней.

— Ты остаёшься в Лондоне? — Я выдавил слова, так как, обычно выжимают остатки пасты из застарелого тюбика.

— Вернусь через три дня. Нужно… — Подбирал слова, я знаю это выражение лица. — Нужно кое-что завершить.

— Хочу сходить в океанариум и Букингемский дворец. — Заказал нарочито небрежно, переходя на следующую строку разговора.

Расплывается в своей широкой улыбке с небольшими ямочками на щеках.

— А как же портретная галерея?

— Был два раза, а также в музее мадам Тюссо, в доме-музее Шерлока Холмса, в центральном британском музее…

— Ещё кофе? — Официантка словно материализовалась из воздуха, стоило ему отставить пустую чашку. Румянец, проступивший на бледной коже, выдавал её волнение и симпатию. Мне пришлось её звать, а к нему она прискакала как дрессированное пони. Макс всегда располагал к себе людей, особенно женскую аудиторию. Перед ним не устояла бы и убеждённая феминистка, а куда уж мечтательной молоденькой официантке. Сдерживаю ухмылку, покусывая губу: «девушка, если бы вы знали…»

— Не кусай губу, — ухмыляется он.

— Pleas, two expresso takes away.

Кофе появилось почти мгновенно, в самый пик перестрелки взглядов, но к тому моменту девушка помрачнела, скорее всегда сделала какие-то выводы. А может, увидела два фунта чаевых одной монетой на столе.

И вот смотрим друг другу в глаза, словно пришло время выяснять отношения.

Немного пройдясь по Пикадилли так и, перекидываемся обрывками фраз ни о чём, намёками, с плотной вуалью недосказанного. Просто так, без смысла, где каждый и не думал даже фиксировать внимание на том, что сказал собеседник.

Путь обратно кажется чуть длиннее, чем туда. Обрывки мыслей, куски размышлений склеивались одно с другим, подталкивая куда-то торопиться. Кажется, что поезд едет медленней, чем обычно, люди специально пересекают тебе путь, никуда не торопясь и даже растянувшая поводок собака, преградившая путь, делает это нарочно. Хотелось скорее приехать и запереться внутри. Моя текущая квартира была оплачена на три месяца, размышляя над его словами «переезжай сегодня», присел на очень жёсткую кровать, которую ненавидел бессонными ночами. Спать на ней сродни, что отдыхать на медицинской кушетке смотрового кабинета. Не так уж она и плоха, и даже клетчатый колючий плед поверх кровати, не такой уж колючий. Могу повременить с переездом. Под окном снова ругались темнокожие, они жили через три дома, но если ругались, то их слушал весь квартал. Большая собака, снова сбежавшая от своего пожилого хозяина, рылась в перевёрнутом баке, разрывая пакеты с остатками чей-то жизни, гремя лязгом металла.

Было зябко и хотелось в душ с паром, так чтобы обжигал тело и было трудно дышать, но горячая вода сочилась тонкой струйкой из напрочь отвинченного крана, а прибавив немного воды, поток стал вовсе холодным, но всё равно недостаточно сильным.

Немного поразмыслив, пометавшись по квартире, решил собрать вещи и поехать по указанному адресу, но оставить ключи, а с собой забрать лишь несколько вещей из одежды и ноутбук. Ну, ещё флакон любимого парфюма, именно за ним на прошлой неделе я ездил в аэропорт, чтобы купить в дьюти-фри. Вот что за парадокс, ездить за парфюмерией в дьюти-фри, но вот так приходится поступать, если на полках лишь трендовые ароматы и новинки. Пришлось даже купить для этого билет на внутренний рейс. Вот такие прихоти, если ты педант, который не менял парфюм уже лет девять. Аккуратно запихнул в рюкзак кроссовки и спортивный костюм. Бег стал единственной причиной, по которой я выходи́л из дома за последний месяц — два, иногда я выходи́л просто для того, чтобы прогуляться, заодно запасался низкокалорийными йогуртами, но это было в полночь. Так что утренняя пробежка была порой единственным поводом выйти на улицу, чтобы стены не сводили с ума. Начиналась пробежка, когда чуть забрезжит рассвет, а завершалась, когда солнце задиралось до небосвода, вытесняя тьму из всех даже самых потаённых уголков. Поднявшись по скрипучим ступеням, закрыв дверь, задвинув засов, повернув обе рукоятки замка, задёргивал бледно-бирюзовые портьеры, принимал холодный душ и ложился спать. От бирюзово-желтоватых стен этой комнаты веяло грустью, на этих стенах отпечаталось одиночество и прозябание не одного человека, теперь и моё. Ещё раз оглянувшись, решил: остаюсь. Я буду бегать по утрам, спать до четырёх, а потом читать до полуночи, гулять по району, немного писать и снова бегать. Присел на край расправив чуть смявшийся клетчатый колючий плед.

Но эта жёсткая кровать, эти глухие стены депрессивного цвета, ужасные портьеры и неуспевающая нагреться вода, потому что бойлер уже устал жить и давно должен был быть заменён. В просиженном кресле покоилась книга «Джейн Эйр — Шарлота Бронтте», никогда не хотел читать эту книгу, но здесь немного книг, которые можно купить на русском языке. Пришлось читать Бронте и накануне, прошлым вечером остановился на том, что Джейн идёт по тем местам, где ей всё так знакомо и чуждо, и вот должна узнать трагические события. Дочитаю? Маловероятно.

Весь нужный скраб уместился в сумку и небольшой рюкзак. Конечно, не будь у меня некоторой суммы лишних фунтов, полученной сегодня всё оттого же знакомого, я воспользовался бы метро, но мне пришло на ум сохранить интригу и, не смотрев в карте адрес, ввёл его в приложении такси, нажав вызвать, и не смотрел на маршрут. И это было не просто такси, а чёрный кеб. Обожаю эти машинки, в них какой-то своеобразный шик, именно лондонский шик. Это как гондола в Венеции или трамвай в Милане.

Мини-экскурсия по Лондону на чёрном кебе, это восхитительно. Ведь обычно я предпочитаю метро, где тебя не отследить и юркнув в один из вагонов ты погружается в массу, растворившись среди людей, можно почитать и лишние пятнадцать — тридцать минут, но и наземный транспорт манит видами из окна. В моей жизни было множество городов, в которых я был несколько раз. А запомнить мог только лишь после поездки на такси или автобусе.

Такси проехало через несколько странных и промышленных районов, немного вдоль набережной, мы потолкались в центре, утонули в потоке зажатые всё теми же двухэтажными автобусами, проехали по центральным улицам с двухэтажными таунхаусами, резиденции сильных мира сего ну и, конечно, именно в этом районе официальная резиденция премьер-министра Великобритании.

Чёрный кеб остановился, немного проехав парламент и аббатство, не доехав до следующей набережной, свернул вправо, так что мне было видно через реку то самое знаменитое колесо обозрения «Большой глаз». Водитель в свойственной ему манере буркнул.

— Finish?

— Yes, this are you location. — Пробурчал, едва раскрывая рот мужчина, нередко мне встречались в Лондоне люди, которые говорили, едва разжимая зубы.