Один в поле воин - Тюрин Виктор Иванович - Страница 58

Сначала в зале ожидания появился киллер, который быстро и цепко огляделся, выбирая место. Найдя, сел и развернул газету, которую принес с собой. Одного скользящего взгляда на него мне вполне хватило для его оценки. Мужчина лет тридцати пяти – сорока. Покатые плечи, спрятанные под курткой, и толстые запястья говорили о большой физической силе. Лицо обычное, без особых примет.

Спустя еще десять минут в здание аэропорта вошли Хольц и Джеймс. Немец бросил пару взглядов по сторонам и, убедившись, что наемник здесь, продолжил разговор с Джеймсом. Чтобы скоротать время, моя знакомая парочка подошла к буфету, где взяли по стаканчику кофе.

Киллер до этого делал вид, что увлеченно читает газету, но стоило ему услышать о прибытии рейса из Мадрида, как он оторвался от чтения, посмотрел на часы, после чего сложил газету и встал со своего места. Ни дать ни взять, человек, который встречает кого-то с испанского рейса. При этом только я заметил, как пересеклись взгляды Хольца и киллера. Стоило мне окончательно убедиться, что все идет по плану, я поднялся и вышел из здания аэропорта, затем сел в машину и стал ждать дальнейшего развития событий.

Через полчаса, когда поток прилетевших пассажиров схлынул, рассевшись в такси и машины, вышли Джеймс и Хольц. Я полюбовался кислой и недовольной физиономией немца, который сердито выговаривал англичанину, идущему с невозмутимо-задумчивым лицом. Английский лис, подумал я, уже сообразил, что американец начал свою игру. Вслед за ними, спустя пару минут, вышел киллер и быстро зашагал к стоянке такси. Хольц, не удержавшись, проводил его взглядом. Дождавшись, когда наемник сядет в машину, я отъехал от обочины и направился вслед за ним. Наемник вылез у бара «Зигфрид», где пробыл порядка пятнадцати минут, затем вышел, но уже теперь пошел пешком.

«Доложился, скинул ствол и теперь, скорее всего, топает домой».

Стоило тому зайти в магазин, как я остановил машину на обочине, затем, выждав время, вышел и неторопливо пошел на улице. Мне нужно было определить направление, в котором пойдет несостоявшийся киллер. Все остальное решалось мастерством и опытом оперативника-профессионала.

Дом, в который наемник вошел, требовал капитального ремонта. Темные потеки на серых ободранных и грязных стенах, лежащий на земле мусор, покореженная входная дверь – все говорило о том, что тут живут неудачники. Я поднялся на площадку в тот самый момент, когда он открыл дверь. С чутьем у него все обстояло прекрасно, и стоило ему бросить на меня взгляд, как он понял, что незнакомец пришел за ним. Бумажный пакет с продуктами, который тот держал в руке, в следующую секунду уже летел на меня, вот только я этого ожидал, поэтому легко увернулся, как и от его удара кулаком.

«Если он такой же киллер, как и рукопашник, то эта история тянет на анекдот», – подумал я, затаскивая бесчувственное тело в квартиру. Запер дверь, хотел сесть в кресло, но присмотрелся к пятнам и рваной обшивке, побрезговал. Обошел квартиру, потом осторожно выглянул в окно. Интуиция молчала, да я и так понимал, что сработал чисто.

Когда неудавшийся убийца очнулся, его первыми словами были:

– Значит, я тогда не ошибся, за мной все же следили.

В его голосе не было ни боли, ни страха, ни обиды, а только сухая констатация факта, и что меня еще удивило, он не рвался, не кричал. Он почему-то был спокоен, при этом его состояние выглядело каким-то неестественным.

«Зная, что речь пойдет о его жизни и смерти, и быть таким спокойным… Непонятно».

Я насторожился, не понимая его поведения.

– Поговорим?

– Хочешь знать, кто заказчик? – вдруг неожиданно, прямо в лоб, спросил он меня.

– Мне это и так известно. Манфред Хольц.

– Тогда что тебе надо? – опять в его голосе не было даже намека на чувства.

– Расскажи мне о Зигфриде.

– Сволочь. Жадная сволочь. Жирный паук, высасывающий из своих жертв все, до капли, – даже сейчас говоря о человеке, которого он ненавидел, не чувствовалось в его голосе ни малейшего следа ярости или гнева. Слова звучали сухо, бесстрастно, без ни малейшего следа эмоций.

Только тут я понял, кто мне попался. За годы своих командировок я научился по-другому, в отличие от обычных людей, смотреть, слышать и анализировать окружающий меня мир. Научился видеть в людях «двойное дно», там, где у них спрятано все сокровенное, оттачивал и совершенствовал полученные знания, которые заключались в умении психологически давить и физически ломать человека. Только сейчас мне они были не нужны, так как этот человек был «пустышкой». Так я называл тип людей, которые, теряя смысл жизни, выгорали изнутри и жили только по инерции.

«Он и так себя давно похоронил, чего ему еще бояться».

– Что еще можешь о нем сказать?

– Я ничего о нем не знаю. Могу только сказать, что в баре постоянно сидит вышибала. Гюнтер по кличке Одноглазый, который за хозяина кому хочешь глотку порвет. Есть у него еще телохранитель – его шофер. Гельмут Росс. Мне говорили, что он отличный стрелок.

– Что скажешь про Хольца?

– Тряпка.

– И всё?

– Всё.

– Больше ничего не хочешь сказать?

– Чтобы этот мир провалился в ад!

Выйдя из дома, еще раз проверившись, я нашел телефонную будку и позвонил в отель, где снимал номер Джеймс. Мне сказали, что тот сейчас находится в номере. Поблагодарив, я положил трубку, а еще спустя полчаса уже стучал в номер англичанина. Дверь открылась. Увидев меня, ухмыльнулся.

– Привет, англичанин.

– Привет, Майкл. Знаешь, нечто подобное я от тебя ожидал. Без выкрутасов, как вижу, ты не можешь. Заходи.

– Не вижу смысла. Нам надо идти.

– Рассказывай, что придумал.

– Зачем рассказывать, сам все увидишь. Где сейчас Хольц?

– Домой поехал. Злой, как черт. Сказал, что будет ждать моего звонка.

– Отлично. Тогда мы спускаемся вниз, после чего ты позвонишь от стойки портье, а затем передашь трубку мне.

– Не доверяешь? – усмехнулся Джеймс.

– Не доверяю.

Джеймс закрыл номер, после чего мы спустились вниз. Англичанин набрал номер, потом передал мне трубку.

– Алло! – раздался в трубке чей-то недовольный, с нотками раздражения, голос.

– Господин Хольц?

– Это я. С кем, я говорю? – на сносном английском языке спросил меня немец.

– Привет, Манфред. Это твой друг Майкл.

– Дьявол! Откуда ты звонишь?

– Я здесь в Берне. У меня мало времени, так что давай не будем терять время на пустые разговоры. Собирайся. Мы с Джеймсом сейчас подъедем к тебе, а потом сразу в банк.

– Прямо сейчас?! Я… не могу.

– У меня завтра самолет, господин Хольц. Тебе решать.

– Где ты раньше был?! – в его голосе было полно возмущения. – Выскочил, как чертик из коробочки!

– Так мы идем или нет? – продолжал я давить на него.

– Идем, – сейчас в его голосе чувствовалась неуверенность. – Приезжайте… через час… Нет! Лучше давай встретимся у банка… через полтора часа. Как тебе?

– У какого банка?

Он быстро назвал банк, после чего сразу повесил трубку.

«Угадал с банком», – подумал я, потом повернулся к англичанину:

– Вот и все.

– Ты мне кое-что обещал, Майкл, – хитро прищурившись, сказал Джеймс, – и я очень надеюсь, что ты выполнишь свое обещание.

– Обещал – сделаю, – обнадежил я его.

– Это радует. Поехали?

Мы добрались до банка за двадцать пять минут, а все остальное время до приезда Хольца просидели в кафе, перебрасываясь дежурными фразами. Сели так, что нам был виден вход в банк, поэтому, стоило немцу вылезти из такси, как Джеймс поднялся:

– Вон он. Пошли.

Выйдя, я быстро и незаметно огляделся. У тротуара, напротив банковского здания, стояла машина с двумя мужчинами, которой раньше не было. Мы пересекли с Джемсом улицу и подошли к немцу.

– Добрый день, господин Хольц.

– Может, мне кто-нибудь объяснит, что тут вообще происходит, черт возьми?!

– Не вижу смысла в пустых объяснениях. Давайте, не теряя времени, приступим к делу.