Один в поле воин - Тюрин Виктор Иванович - Страница 10

Тут он оборвал свою фразу, так как в этот момент в гостиную вошла его жена.

– Так, о чем тут мужчины говорили? – сразу поинтересовалась миссис Вильсон.

– Дорогая, оказывается, Майкл богатый человек.

– Богатый?

Сенаторша сначала бросила вопросительный взгляд на меня, а потом на мужа.

– Дядя дал ему в дорогу десять тысяч долларов.

– Не ожидала. Честное слово, весь день – сплошные сюрпризы, которые сразу превращаются в достоинства. Теперь скажи мне, мой мальчик, а какие у тебя есть недостатки?

– Много, тетя Мария, хотя лично я не считаю их своими недостатками. Первое. Я упрямый. Если считаю, что так надо, то иду и делаю, невзирая на препятствия. Как говорит Макс, это от того, что у меня особый взгляд на жизнь. Второе. Я хитрый и непредсказуемый. Это слова Евы. От себя могу сказать, что я люблю побеждать, причем не только на ринге.

– То, что я о тебе знаю, говорит о том, что ты упорный, а не упрямый, а мнение Евы можешь не принимать во внимание, так как это просто ревность женщины, которая не хочет делить с кем-либо своего любимого мужчину. Так что я считаю, что все тобой перечисленное больше походит на достоинства, а не недостатки. Ты как считаешь, Генри?

– Время покажет, дорогая, – уклончиво ответил сенатор. – Теперь, когда мы все вместе, мы можем поговорить о нашем путешествии. Для начала скажу, что для улаживания всех наших дел у нас есть месяц. Майкл, завтра ты, вместе со мной, поедешь в Министерство иностранных дел. Надеюсь, ты ничего не забыл из документов?

– Все на месте. Все с собой.

– Хорошо. Я договорился, что тебя запишут как нашего племянника. Мария с тобой уже говорила на эту тему, и ты выразил согласие. Ничего не поменялось?

– Нет, дядя Генри.

– Теперь насчет заграничного паспорта для тебя. Единственной помехой, возможно, будет получение для тебя визы в Советский Союз. В этом случае нам придется поехать всем вместе в советское генеральное консульство, в Нью-Йорке.

– Генри, но ты же сказал, что все решишь, – в голосе его жены послышались возмущенные нотки.

– Я и решил. С выездными документами на Майкла нет никаких проблем, так же, как и с европейскими визами, но советская Россия – это нечто иное. Вообще-то я думаю, что никаких проблем у нас не должно быть, а я, скорее всего, просто перестраховываюсь. Вылетаем из Нью-Йорка, затем через океан летим в Стокгольм… Стоп. Забыл рассказать об одной новости. Неожиданно оказалось, в одном самолете с нами летит делегация из конгрессменов и промышленников, которые тоже направляются в Москву.

– Зачем, дорогой?

– Наши все никак не могут согласовать с русским правительством финансовые вопросы по ленд-лизу. Помнишь Вилли Кройца?

– Несдержанный и вспыльчивый болван, – тут же дала ему резкую характеристику леди Вильсон. – Как только его включили в делегацию?

– Ты же знаешь, дорогая, как у нас делается. Хорошие связи. Вот только если они рассчитывают получить сейчас чек от русских, то сильно ошибаются. В сорок восьмом году в Москву уже ездила не менее представительная делегация. И что? Вернулись с пустыми руками. Сейчас будет то же самое. Извините, я отвлекся. Значит, Стокгольм. Потом мы летим в Финляндию, в Хельсинки, а оттуда сразу в Москву.

– То есть в Ленинград, Генри, мы не летим?

– Как мне сказал один из членов делегации, есть предварительный договор, по которому русские должны прислать за правительственной делегацией самолет. Я уже переговорил кое с кем, так что у нас есть шанс лететь с ними до Москвы.

– Пришлют? А что в этом Союзе пассажирских самолетов нет? – спросил я. – Ведь Хельсинки, я смотрел по карте, близко от Ленинграда.

– У большевиков нет рейсов в Хельсинки.

– Почему?

– Все очень просто. После войны коммунистическая Россия испытывает большие трудности, как в экономике, так и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Им надо поднимать целую страну, поэтому гражданская авиация у них сейчас, скажем так, на десятом месте.

– Я понял.

– Генри, а что насчет Ленинграда? У нас ничего не изменилось? – вдруг неожиданно спросила его жена.

– Раз я обещал тебе, дорогая, значит, выполню. Съездим туда обязательно.

– Спасибо, милый. Говорят, что это очень красивый город, Майкл, – эти слова уже относились мне. – Я смотрела альбом. Там много старинных зданий, мосты, каналы.

– Ух ты! Здорово! – сделал я радостное лицо. – На катере покатаемся!

– Насчет этого сказать пока трудно. В России зима суровая, так что каналы могут замерзнуть, но будем надеяться на лучшее, – подбодрил меня Генри. – Из Союза, через Германию, полетим во Францию, а нашим конечным пунктом станет Испания.

– Как я хочу в Испанию! – неожиданно воскликнула Мария с каким-то непонятным для меня волнением.

Я бросил вопросительный взгляд на жену сенатора. Она поняла мой невысказанный вопрос и ответила:

– Именно там мы с Генри познакомились.

– Вот как?! – теперь уже удивленно воскликнул я.

– Я начинал свою карьеру как дипломат, Майкл, – неожиданно сказал сенатор, хотя я ждал объяснений от его жены. – В Мадриде. Пробыл там полтора года, после чего меня перевели в Лондон. Потом снова оказался в Испании, где познакомился с Франсиско Франко. Мы с ним…

– Франко! Точно! Я о нем в одном из журналов прочитал, – прервал я его. – Там написали, что он самый настоящий диктатор. Это правда?

– Не верь всему, что пишут, парень, – усмехнулся Генри, которого, похоже, позабавил мой эмоциональный всплеск. – В жизни все сложно, даже то, что кажется на первый взгляд простым. Когда ты познакомишься с этим человеком, вполне возможно, что захочешь изменить свое мнение.

– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе произнес я. – Да и кто меня с ним познакомит?

– Хотя бы я, – с улыбкой произнес сенатор.

– Вы?! – мое удивление было не наигранным. – Откуда… А! Вы же были в Испании! И там познакомились! Да?

– Да. Это так. Теперь к тебе вопрос. Как тебе дается знание иностранных языков?

– Прямо так не скажу, что легко, но испанский язык обязательно выучу. Я вам обещаю. А как долго мы там будем жить?

– Как пойдут дела. Год, полтора или два. Надеюсь, что тебе там понравится. Теплое море, песчаные пляжи, старинные замки. Вообще в Испании много интересных мест. Будем ездить, смотреть, купаться в море. Я тебе обещаю!

– Еще там много вкусного вина, – с легкой улыбкой добавила Мария.

За два первых дня проживания в доме Вильсонов я прошелся по городу в поисках тренировочного зала и тира, а когда нашел, сразу определился с занятиями и расписанием. Мария не возражала, но при этом не замедлила высказаться насчет того, что физическая культура – это однобокое воспитание молодого человека, а надо развиваться всесторонне. Я осторожно поинтересовался, что она имеет в виду, но когда услышал, что ее предложения касались классической литературы и посещения художественных выставок и театров, возражать не стал. Не теряя времени, мы занялись гардеробом, делая упор на российские морозы. Я заказал себе кожаное пальто с меховой подстежкой, шапку, приобрел толстой вязки свитер и теплые кожаные перчатки. Во время прогулок по городу Мария не только знакомила меня с городскими достопримечательностями и старинными зданиями, но и показывала кафе, где варят самый вкусный кофе, рестораны с их фирменными блюдами и торговые улицы с магазинами.

Несмотря на довольный вид подростка, который демонстрировал всем и каждому, как хорошо жить на белом свете, когда тебе шестнадцать лет, я все так же продолжал отслеживать возможную опасность. Китайская угроза, если ее можно так назвать, реально существовала, и то, что я сейчас находился на другом конце страны, отнюдь не давало гарантию полной безопасности.

В спортивном зале, где я стал заниматься, я неожиданно наткнулся на группу, которую вел бразилец. Он преподавал бразильское направление рукопашного боя, капоэйру. Увидев мои выкрутасы, он заинтересовался и предложил мне проводить тренировочные бои с ним, что добавило много нового и интересного в мои занятия.