Еще более дикий Запад (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 13

— Погоди, я совсем запуталась. Я думала дело…

— В крови. Дело всегда в крови, — перебил дракон и сказал жестче. — Времени осталось мало. Тебе нельзя уходить слишком далеко. Ты еще слаба.

— Извини.

— В крови каждого из нашего рода звенело эхо того самого первозданного пламени, из которого был сотворен мир. Оно жило. Оно наделяло нас силой и даром. Оно позволяло многое. И его хватило, чтобы создать тех, кто способен противостоять нам. Но оказалось недостаточно, чтобы сотворить новый народ, во всем превосходящий драконов.

— Погоди, так твой брат…

— Решил, что все-то в его руках. Что, если он получит истинную кровь Великого дракона, то сумеет сотворить тех, кто будет подобен богам. У него в голове все смешалось. Это отчасти потому, что он не имел права прикасаться к ней.

— Почему?

— Хранителями становятся не просто так. У меня от рождения не было иной судьбы, ибо, когда меня положили на камень, он воссиял белым светом. А это значило, что в моей крови была та сила, которая способна противостоять мощи истинной крови.

Я в этих кровях совершенно запуталась. Но на всякий случай кивнула, мол, понимаю. Потом уже, как проснусь, тогда и стану разбираться. Если вообще проснусь.

— Он завидовал мне. Как оказалось. Он полагал, что более достоин, что… он бы нашел крови применение. Он изменил бы мир. И собирался изменить…

Голос дракона стал будто бы глуше.

И облик его размыло.

— Погоди, — я поняла, что время и вправду вышло. — Ты… ты не отдал ему?

— Он искал, — дракон улыбнулся во всю свою немалую пасть.

Думаю, что искал.

Только…

— Только не под троном, верно?

Он кивнул.

— Конечно… это же реликвия. Святыня. И все такое. Ей место в сокровищнице и… а ты под троном!

— Так уж получилось…

Мир вокруг дрожал, грозя рассыпаться.

— Но ты… — я волей своей заставила его вернуться. — Ты отдал её мне! Ты ведь именно, что отдал… иначе… я бы не осталась живой! Никто из нас не остался бы… а ты… почему?

— Ты мне понравилась. Да и… возможно, мой брат в чем-то был прав. Мы слишком долго держали эту силу при себе. Настало время вернуть её миру.

Дракон распахнул крыла и, сделав вдох, выдохнул пламя. Я ясно видела рыжий клубок пламени, который вырвался из этой пасти и полетел ко мне.

Вот это я понимаю! Завершение беседы.

Я подняла руку и… проснулась.

Нет, ну не сволочь ли?!

Милисента проснулась резко. Она вскинула руки, словно пытаясь защититься от чего-то, затем огляделась с видом растерянным.

И выругалась.

— Извините, — буркнула она, смахивая пот с бледного лба. — Привидится же…

И осеклась.

Поискала взглядом Эдди, который был тут же и сказала:

— Надо поговорить. Если это не бред, то все куда как… интересней.

— Не бред, — поспешил заверить Орвуд, явно приободрившийся. — Возьмите, леди, вы, наверное, проголодались.

И протянул плитку шоколада.

Засранец! Чарльз спрятал руки за спину, ибо желание дать Орвуду в морду, между прочим совершенно неестественное для графа, скорее уж приличное для среднего жителя Запада, окончательно сформировалось и даже окрепло.

— Еще как, — Милисента отказываться не стала. — Шпасибо.

Шоколад она не ломала, откусывала так, едва развернув.

— Женщина, — с неким умилением прогудел Разбиватель голов. — Женщине надо кушать. Сильной будет. Слабая женщина сильных детей не родит.

И вздохнул горестно.

А Чарльзу стало совестно. Даже орк дикий понимает, что женщин кормить надо, а он, Чарльз, не удосужился хотя бы шоколадку припрятать.

— В общем… — Милисента облизала губы. — Тут такое… сложное дело…

Она вздохнула.

Поднялась, потянулась и едва не грохнулась, благо, Чарльз успел подхватить вовремя.

— З-затекли, з-заразы, — просипела Милисента, запихивая в рот остатки шоколадки. — С-сейчас пройдет.

— Это бывает. Когда душа покидает тело, то процессы в нем замедляются, — наставительно заметил Орвуд. — И после возвращения часто бывает так, что тело реагирует несколько… непривычным образом.

— Это каким? — Милисента вцепилась в руки Чарльза, но, благо, отталкивать их не спешила.

— Скажем, иногда может кружиться голова. Нормальны слабость. И даже сильная слабость. В редких случаях бывает, что отказывает сердце…

Как-то перечень не внушал доверия.

— Но это скорее исключение. И… долго находиться там опасно, — Орвуд глядел прямо. — Есть теория, что после определенного порога, так сказать, грани, организм начинает разрушаться. И первой страдает именно нервная система. Моя сестра…

Он осекся.

— Продолжай уже, — велел Эдди и убедительности ради положил руку на плечо.

— Она зашла слишком далеко. А когда вернулась… её парализовало.

— Твою ж… — Милисента добавила пару слов, и Чарльз согласился, что все именно так, что порой лучше и не скажешь.

Эдди же нахмурился и ладонь на плече некроманта несколько потяжелела, во всяком случае плечо это опустилось, а другое поднялось.

— Это скорее исключение. Она… она сама желала заглянуть за грань. Искала… не важно, главное, что у неё были возможности вернуться. Её сопровождали. Звали. Просили. А она решила, что знает лучше.

— И что теперь?

— Теперь? Некоторые функции удалось восстановить. Она способна сидеть. И говорить, пусть с трудом, но все же. А в остальном… увы. Поэтому просто не задерживайтесь.

— Он тоже сказал, что пора.

Милли оперлась на руки и теперь стояла сама, пусть и прислонившись к Чарльзу. И стоять так было… пожалуй, приятно.

— Тот, кто вас позвал?

— Пожалуй, что… но лучше, если по порядку… Эдди, ты не представляешь, какая это жопа!

* * *

Не представлял, как выяснилось, не только Эдди.

Милисента сидела, скрестив ноги, укутавшись в пальто Орвуда, поверх которого накинула еще какое-то не слишком чистое одеяло, чудом уцелевшее при уборке.

Одной рукой она держалась за Чарльза, словно боялась отпустить его. Второй сжимала кусок вяленого мяса.

— Так что вот так, — сказала она, потерев переносицу. И впилась в мясо зубами.

А продовольственный вопрос надо решать.

И с вещами тоже.

Одно дело в прериях на земле спать, и совсем другое — во вроде как цивилизованном городе.

— Кровь первого дракона, — орк прикрыл глаза. Он сидел на полу, скрестив ноги, опираясь огромными ручищами на колени. — Вот оно как…

— Вы что-то слышали об этом? — Орвуд устроился на трехногом табурете, как по мнению Чарльза довольно ненадежном, но мнение свое он при себе оставил.

Раздражал Орвуд невероятно.

— Как сказать… мой дед был шаманом. И его дед. И дед его деда. Это я глухим уродился, не слышу мир, — Разбиватель голов поскреб макушку. — Потому и знаю я не так, чтобы много… дочка моя, она больше… её учили.

— Расскажите про копье это, — попросил Орвуд. — Мне хотелось бы понять, что оно такое.

— Не совсем копье, — орк слегка наклонился. — Наконечник. Из кости. Из кости очень большого зверя.

— Дракона? — Милисента сглотнула слюну. — Драконы большие. Я видела.

И ни у кого не возникло и мысли сомневаться.

— Может, и дракона. Мой прадед говорил, что в прежнем мире всяких тварей хватало. Главное, что оно… в нем сила. Сила наших женщин. И мужчин. Сила шаманов, которые ослепнут и оглохнут, если её не вернуть. Сила духов, что откликаются на зов.

Он замолчал, но ненадолго.

— Оно не только наше. Оно… каждую дюжину лет оно передается из племени в племя. И никогда-то не случалось такого, чтобы оно пропало. Да и как, когда иные и прикоснуться-то к нему не могут?!

— Видать, смогли, — Милисента облизала пальцы. — Итого, два утерянных артефакта есть… три. А городов шесть. Еще три у кого?

— И что будет, — Чарльз озвучил вопрос, который волновал особенно сильно. — Когда все соберутся в одних руках.

* * *