Сво(бо)дные (СИ) - Шварц Анна - Страница 17

Хер знает, чем она меня так зацепила. Но почему-то тело само по себе решительно направилось к ней. Мысленно я порадовался, что не залип на нимфе, если меня еще цепляют другие. Залипнуть на замужней женщине, да еще и моей будущей сводной сестре — вообще отстой.

Я приближаюсь к девушке тихо со спины и наклоняюсь к ее уху, вдохнув какого-то хера дико знакомый запах. Черт, она тоже пахнет сладко и фруктами. Кажется, судьба сама подкинула мне альтернативу…

— Крошка, у меня двадцать восемь сантиметров, — шепчу я ей на ухо, и она вздрагивает он неожиданности, едва не выронив телефон.

Фраза безотказная: пока она ошарашенно прикидывает, стебусь я или говорю правду, я могу завести разговор.

Она резко разворачивается ко мне, и первое, что я вижу — ярко-алые губы. Черт, плохо начинать знакомство с предложения сделать минет, но тут трудно сдержаться. Эта помада на таких губах — просто мертвого поднимет. И даже после бурной ночи с оргией.

Я поднимаю взгляд выше и чувствую, как медленно начинаю выпадать в осадок.

— Оксана, блядь? — вырывается у меня со смешком, пока я пораженно рассматриваю абсолютно другую версию нимфы.

Пиздец. Кажется, я запал.

Не помню, сколько мы выпили. Полинка только и успевала доставать нам новую бутылку шампанского. Ту, что мы взяли в отеле, мы выхлестали в примерочной бутика. Нам стало мало, и после обновления моего гардероба мы два часа просидели в баре, пробуя коктейли, бьющие в голову. Там же меня стошнило, и мы поехали в салон. Олеся, знакомая Полинки, уже ждала нас с накрытой поляной. Я наконец-то сытно поела свежей пиццы, что не дало мне лишиться сознания в парикмахерском кресле, зато я уснула в машине такси. Полинка попросила водителя высадить нас в соседнем квартале и до самого клуба мы шли пешком. Прохладный ветерок немного развеял мое опьянение, и я уже могла держаться на ногах. Не совсем стойко, потому что не припомню, когда в последний раз надевала обувь на каблуке. Да еще и платье приходилось одергивать. Мне казалось, что оно задирается, хотя Полинка убеждала меня, что все в норме, просто оно само по себе короткое.

И вот мы оказались в клубе, где музыка долбит по ушам так, будто ты провалился в адскую какофонию самых бешеных и диких звуков в мире. Полинка знакомит меня со своим братом Анри. Тот светится лучезарной улыбкой, без слов выдающей его вспыхнувший интерес ко мне. Похоже, права она: мужчины чувствуют во мне неудовлетворенную самку, но видят обманывающую зрение замухрышку. А теперь она сделала из меня хищницу, тигрицу.

Едва мы собираемся сесть за вип-столик, как мне приходит ответ от адвоката…

Кстати, адвокат! С ним целая отдельная история. Его порекомендовала мне та самая Олеся из салона. Говорит, тип подозрительный, занимается даже грязными делишками. А какой-то развод с алкоголиком устроить для него — раз плюнуть.

— Уже завтра и свидетельство о разводе получишь, и штамп в паспорте, — пообещала она, давая мне номер этого Роберта.

Я отправила ему сообщение и получила ответ, как раз усаживаясь рядом с Анри, которого мне нахваливала Полинка. Я извиняюсь и отлучаюсь. Иду в туалет, где потише и можно сосредоточиться на поставленной задаче. Назад пути у меня нет. Передумаю разводиться, значит, на всю оставшуюся жизнь обреку себя на муки.

Я отправляю Роберту ответное сообщение с адресом Полинкиного отеля, где мы можем встретиться, и тут меня отвлекает…

Кристиан???

Я хлопаю ресницами, он подбирает челюсть.

— Ты что, следишь за мной?! — возмущаюсь я.

Крис что-то отвечает, но я его не слышу, потому что звонит телефон. Я принимаю вызов от адвоката и отворачиваюсь от своего сводного братца, свалившегося как снег на голову, и любезно тяну:

— А-ал-ло-о…

— Оксана? — мурлычет приятный для слуха мужской голос с хрипотцой. — Я навел справки, поднял все документы на вас и вашего мужа… — Я слышу, как щелкает компьютерная мышь. — В общем, завтра можно все провернуть. Уже к полудню вы будете официально разведенной.

— Господи, — вслух радуюсь я, — даже не знаю, как вас благодарить.

— Я совсем не господи, — подшучивает Роберт, а Крис продолжает дышать мне в затылок. — Я простой смертный, который многим рискует, проворачивая такие делишки. Так что с вас сто пятьдесят тысяч наличными.

— Сколько?! — Я едва не роняю телефон. Олеся предупреждала, что расценки у него завышенные, но я рассчитывала тысяч на десять-пятнадцать.

— Оксана, ну это же не школьную грамоту за участие в читательском марафоне на принтере напечатать. Хотя я всегда могу войти в… положение клиента. — Я прямо вижу, как он скалится. — Я тут на Мальдивы собираюсь. Говорят, это рай на земле. Не составите мне компанию? Тогда можем и без ста пятидесяти тысяч обойтись.

Я на полмига замираю. Да за кого он меня принимает?! Поворачиваюсь к хмурому Крису, вдруг замечаю, что он тоже не совсем трезв, и прямо спрашиваю:

— Займешь мне сто пятьдесят тысяч?

На его лице отражается немой вопрос: «Вы, бабы, совсем охренели деньги из меня тянуть?! Да за такие бабки мне отсосут все телки в этом клубе!»

Я прикрываю телефон наманикюренными пальчиками и добавляю:

— Или мне придется отработать натурой. И судя по голосу, у этого жеребца точно двадцать восемь сантиметров.

Крис сглатывает, глаза буквально кровью наливаются.

— Будут тебе сто пятьдесят тысяч, — цедит он сквозь зубы, сопровождая свой ответ проглоченным благим матом.

Я опять отворачиваюсь от него.

— Деньги будут, Роберт.

— Что ж, я приеду к вам в десять. До завтра, Оксана.

Я отключаю телефон, убираю его в новый клатч и, обходя Криса, спокойно направляюсь в зал. Он задерживает меня на выходе, преграждает путь и пригвождает меня к стене.

— Крис, я здесь не одна, — уточняю я, заметив, что с Полинкой и Анри уже сидит его друг. Причем они с Полинкой уже воркуют. — Вон там мои друзья. Поэтому советую тебе отпустить меня.

Он как-то безумно усмехается, посмотрев в указанную мной сторону, и опять пронзает меня своими глазами-воронками. Совсем крыша поехала.

— Иначе что? — заинтригованно шипит он.

— Парня в серой рубашке зовут Анри. Это мой молодой человек, — смело вру я, уже не зная, как отвязаться от этого извращенца.

— Ух ты! — снова смеется он. — Недомуж разрешил?

— Да, мы вот решили поэкспериментировать, — парирую я.

Крис опускается к моему уху, убирает волосы и опаляюще шепчет:

— Случайно не после умопомрачительного траха со мной?

Пахнет она так, что у меня начинает стучать пульс в голове. Врушка. Мелкая лгунья. Пьяная и наглая сегодня, но ее наглость и ложь слишком невинные, чтобы это могло меня разозлить.

— «Умопомрачительного»? — передразнивает меня эта врушка. — Крис, пожалуйста, не льсти себе так сильно. Было хорошо, но…

— Но? — усмехаюсь я.

— Но…— она заминается и краснеет. — Ммм… мой мир от этого не перевернулся!

— Поэтому ты подала на развод, конфетка? — хмыкаю я, разглядывая очертания ее лица в темноте.

Как отблески от цветомузыки вспыхивают на ее глянцевых губах. Ловлю себя в эту секунду на мысли, что мне нравится просто ее рассматривать. Сейчас она живая. Та нимфа, которую я зажимал в ванной у будущей мачехи, была бледным ее подобием, запуганным существом, которое пыталось спрятаться в свою раковину. Тут она смотрит на меня спокойно и с некоторым вызовом в темных глазах.

— Нет, — она произносит это одними губами, а потом я, наконец, слышу ее твердый голос: — Я просто многое осознала в своей жизни, Кристиан. И перестала держаться за прошлое, поняв, что никому ничего не должна.

— И цена твоей свободы от прошлого — всего лишь сто пятьдесят штук, конфетка? Ты счастливый человек.

— А ты нет? — она плавно изгибает уголок губ в улыбке. — Ты не похож на унылое говно. Прости, — она внезапно смеется, прикрыв рот рукой, и я понимаю, что Оксана конкретно пьяна.