Испорченный... Книга 2 (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 64

В конце концов я начала сдаваться. Вывернувшись из его захвата, я попыталась отползти, но тут же была схвачена за холку и прижата к постели в унизительном положении. Мои ноги были словно ватные, поэтому Помпей даже не почувствовал сопротивления.

— Помпей… мне надо принять таблетку от беременности. — в панике прошептала я, но вместо ответа почувствовала, как его ладонь жадно погладила мою спину, загибая еще ниже. — Черт, ты…

Я дернулась, но его захват был просто смертельно стальным. Сознание мутило от наших запахов и от дикого запаха альфы. Я поняла, что случилось то, о чем он предупреждал и я подозревала. Он прошел точку невозврата. И окончательно перестал себя контролировать во время гона.

Мое тело безумно болело от множества укусов и синяков от его жестких пальцев. Я была обессилена. Но и вырваться не могла. Кажется, гон Помпея обычно шел около недели. Осознав эту мысль, я почувствовала ужас.

— Эйдан… — позвала я его по имени, но тут же застонала, как только он проник в меня, прижимая грудью к кровати.

Рванный вдох и острая дрожь, пробежавшая по коже будоражащим, диким покалыванием. Сплетенная с жаром и пронзаемая тяжелым, протяжным нытьем, окутывающим каждый миллиметр моего тела. Слишком сильным и путающим остатки моих мыслей, которые и без того уже разрывались на части и пылали огнем.

Каждое движение Помпея, как разряд тока и вместе с этим раскат грома. Как нечто такое, от чего я содрогалась, задыхалась и с трудом сдерживала стоны. Чувствуя его настолько глубоко, сжималась и, растерянная, терялась в совершенно новых, непонятных ощущениях. Проклятье, боялась их, из-за чего ладонями упиралась в обнаженный, до невозможности горячий торс альфы и короткими ногтями отчаянно царапала смуглую кожу. Раз за разом оставляя алые, болезненные отметки.

Положив свои огромные, грубые ладони мне на талию, он сжал ее и немного приподнял. Сделал новое движение. Еще более глубокое, чем раньше. Болезненное, жаркое, истязающее. Для меня — переходящее любую грань. Окончательно забирающее мое дыхание.

— Эйдан… — опять сорвалось с моих губ. Очень тихое и прерывистое, но, посмотрев в его глаза, я поняла — он бы не услышал меня, даже если бы я кричала. Желтые, затуманенные глаза альфы говорили о полном срыве всего человеческого, что было в нем и умом я понимала, что Помпей сейчас ничто иное, как животное переполненное необузданными инстинктами, но все равно, внутренне содрогнувшись, я положила ладони на его шею, после чего на надрыве сказала: — Помпей, проклятье, очнись! Ты… меня слышишь?..

Окончание моего вопроса утонуло в громком стоне, от того, что Помпей сделал новое, жесткое и до невозможности глубокое движение. После него будто срываясь и начиная вколачиваться в меня. Сжимая мои запястья и прижимая их к кровати над моей головой. Удерживая меня в одном положении и беря так, что я уже была не в состоянии не только дышать, но и вообще соображать.

— Помпей… Очнись… — практически жалобно и пытаясь вырваться, но получалось настолько вяло, что мысленно я сама себя проклинала. Вот только, тело слишком сильно сковывало жаром и, черт раздери, каждое движение давалось с невыносимым трудом. Тут хотя бы напор альфы выдержать и не сойти с ума.

Отпуская мои руки, он одной рукой оперся об кровать, а вторую положил мне на живот. Опалил даже этим мимолетным прикосновением, тут же поднимаясь выше. Ладонью сжимая грудь и, вместе с этим наклоняясь к моей шее. Не целуя ее, а скорее истязая. Проводя языком по ключице и до покраснения, боли сжимая попу. Вновь приподнимая, а потом вовсе переворачивая на живот. Не позволяя даже выдохнуть и вновь накрывая собой. Опять входя в меня одним движением и продолжая брать в диком, безумном темпе.

Если бы я была в состоянии, я бы прокляла Помпея. Какое же он животное.

В таком состоянии он не просто пугал. Скорее, доводил до ужаса. Истошной внутренней паники, ведь, оказавшись один на один с чудовищем, в его руках и полной власти, трудно остаться в здравом разуме. Меня даже не спасало понимание того, что я знала его чуть ли не с самого детства, ведь тот Помпей, которым он был сейчас, для меня являлся непонятным и неизвестным. Словно бы совершенно другим человеком.

И такого Эйдана я знать не хотела.

Ведь нахождение с ним один на один подобно аду, в котором я сгорала. И мне совершенно не хотелось думать о том, что в какой-то степени я даже этого хотела, ведь на самом деле это была не я, а моя омежья сущность, которая тянулась к этому альфе. Текла и жаждала каждого его проникновения. В близости с ним раскрывалась и становилась податливой. Подчиненной им.

Помпей опять вышел из меня и уже в следующее мгновение поставил на колени. При этом положил руку на плечо и, надавив на него, заставил прогнуться и, наклонившись, лбом прикоснуться к простыне. Мне не хотелось думать о том, что он сейчас управлял мной, как куклой. Мне вообще не хотелось думать, ведь по большей степени я сейчас захлебывалась в новых и чрезмерно сильных ощущениях, которые взъерошивали мысли. Уносили в сторону, будто вовсе в другую вселенную.

Я опять терялась. Горела от ощущения сильного распирания и наполненности. От чувства жесткого, глубокого и грубого скольжения во мне. Внизу живота все искрилось и сжигалось, а тело ломило, словно в лихорадке. Я даже не поняла того, как подошла к грани, но, переходя ее, впала в вакуум, в котором так же запарила словно в буре, пронзаемая искрами и иглами, а, когда все это поутихло, обмякла. В теле посилилась сильная тяжесть и вялость. Та, после которой хотелось просто лечь и, возможно, забываясь отключиться. Вот только альфа не отпускал.

Я упускала счет времени и не понимала, когда же Помпей наконец-то угомонится, а ощущая то, что внутри после очередного толчка стало влажно и его член начал набухать, сильно завозилась.

— Нет… Черт… Ты кончил в меня, — я отчаянно и зло несколько раз ударила в его плечо, но альфу это не остановило. Он прижал к себе и уложил на кровать, наклоняясь губами к плечу и начиная его целовать.

Вдох. Еще один. И за ним шумный выдох. Я попыталась успокоиться, но получалось паршиво.

— Отпусти. Мне срочно нужно выпить противозачаточные, — я попыталась оттолкнуть его, но желтые, звериные глаза говорили о том, что разговаривать с Помпеем бесполезно. Черт, я впервые видела его таким. Обычно, даже будучи в таком состоянии, он все равно оставался на грани человечности. Мог хотя бы разговаривать, из-за чего я и сейчас пыталась хоть как-то до него достучаться. — Помпей, ты меня слышишь? Отпусти. Немедленно.

Бесполезно. Альфа уложил меня на кровать и все так же прижимая к себе, шумно задышал. Словно обнюхивал.

Я тоже сделала несколько глубоких вдохов. Хотя, наверное, лучше бы вовсе не дышала, ведь сейчас вдыхала его, а это не помогало успокоиться. Разве что старалась не шевелиться. Затаилась. Ждала.

Правда, каждая минута рядом с ним, как пытка.

Поэтому, когда я в один момент почувствовала, что его руки немного расслабились, воспользовалась этим. Собрав остатки своих сил, вырвалась и слезла с кровати. Поднимаясь на ноги, уловила легкое покалывание на тыльной стороне ладони. Оно было и раньше, но сейчас, от соприкосновения с прохладным воздухом, покалывание стало сильнее и, взглянув туда, я увидела вырисовывающийся знак истинности.

Отлично. Значит, я могла уходить.

Вот только, стоило мне слезть с кровати, как Помпей сел и посмотрел на меня своими звериными, желтыми глазами. И, черт раздери, от его взгляда мне стало не по себе.

— Я… Я пойду, — тихо, осторожно сказала, после чего медленно, спиной вперед пошла к двери. Лишь оказавшись около нее, резко обернулась. Положила ладонь на ручку, но даже провернуть ее не успела.

Помпей, который все это время сидел на кровати, внезапно оказался рядом. Подхватил на руки и понес обратно к кровати.

— Нет, стой! — я закричала, а, поняв, что он опять возбужден, вовсе похолодела от ужаса. — Прекрати! Помпей, черт раздери, угомонись!