Люди среди нас. Обычные люди. Часть 1 (СИ) - Горин Андрей - Страница 26

Вы, конечно, спросите, какое отношение к нашей истории имеет данная организация и всевозможные “серые” схемы, которые неизбежно возникают вокруг списываемого и продаваемого имущества? Да никакого. Никакого отношения эта более чем достойная организация, к нашей истории не имеет. А имеет отношение сам принцип и схема хранения и обновления материальных запасов. Потому что материальные резервы имеет не только “Госрезерв”, но и Министерство обороны. И хранятся там, кроме еды, обмундирования и прочих сопутствующих вещей, ещё и вооружения и боеприпасы. Лежит это всё лежит себе на длительном хранении: автоматы, пулемёты, пистолеты, снайперские винтовки, гранатомёты, патроны, снаряды, мины и даже транспортные средства, включая и БМП, бронетранспортёры и танки. Но время идёт и идёт, и есть сроки годности даже у железок. И вот наступает предельный срок хранения, а продать всё это богатство на аукционах, как продаётся имущество “Госрезерва” нельзя. И что прикажете делать? А приказ очень простой. Всё это подлежит плановой ликвидации.

Всё очень просто. Есть специальная Федеральная Государственная Программа по утилизации вооружения и военной техники, выведенной из состава Вооружённых Сил Российской Социальной Федеративной Республики. Разделка техники на металлы, как правило, проводится на ремонтных бронетанковых заводах.

А что происходит с боеприпасами. В настоящее время на базах и арсеналах различных видов Вооружённых сил и родов войск скопились миллионы единиц различных боеприпасов, списанных или подлежащих списанию. К ним относятся авиабомбы, ракеты, морские торпеды, масса ВВ в которых достигает сотен и даже тысяч килограммов, а также артиллерийские снаряды, инженерные мины и заряды с массой ВВ до нескольких килограммов.

Для утилизации боеприпасов предлагались разные методы, в том числе тендеры по промышленной утилизации, когда без подрыва боеприпаса происходила разделка на металл. Но большого распространения это не получило. В итоге утилизация боеприпасов свелась в основном к методам подрыва. В итоге, только за последние несколько лет, таким способом было уничтожено несколько миллионов тонн.

Что касается утилизации стрелкового оружия то тут проблема ещё сложнее. В настоящее время на складах Минобороны скопилось около 6,5 миллионов стволов различного стрелкового оружия, большую часть которых составляют автоматы Калашникова, уже выработавших свой ресурс. Процесс утилизации трудоёмкий и затратный. Оружие сначала приводится в негодность, спиливаются бойки и потом комиссия актом утилизирует его под прессом и потом на переплавку. Продажа огнестрельного боевого оружия, даже списанного запрещена законом. Пытались, правда, организовать переделку боевого оружия в гражданские модификации и продажи как в стране, так и за рубеж. Но дело оказалось слишком хлопотным и не прижилось. Так, что только утилизация и ещё раз утилизация.

Но вот только, по сведениям Ивана Владимировича, всё оказалось совсем не так просто. Секретные данные, полученные им от работающих в системе МВД и Минобороны коллег по Братству Генетической Спирали, говорили о том, что около 10% оружия подлежащего утилизации, на самом деле не уничтожается, а банальным образом похищается. Нет, по документам оно уничтожено, не подкопаешься. А по факту потихоньку отправляется зарубежным покупателям. Такая вот оружейная мафия. Там, где выгода исчисляется миллиардами долларов, любые законы бессильны. И вот когда Иван Владимирович собрал все эти сведения и оценил масштабы преступной деятельности, то возникла в его гениальном мозгу одна очень перспективная схемка. И для реализации этой схемы решил он обратиться не к кому иному, как приятелю своего детства, а ныне главе государства, премьер-министру Валентину Афанасьевичу Гризодубу.

* * *

Встреча с премьером проходила в загородной резиденции в непринуждённой обстановке, по-простому. Сидели, пили чай, вспоминали прежние деньки. Затем как-то незаметно перешли к обсуждению дел в стране и текущих перспектив. Незаметно разговор, направляемый опытной рукой Ивана Владимировича, свернул на состояние дел в армии и оборонной промышленности. Да это было и нетрудно, так как глава государства очень любил эту тему и новые вооружения были темой, на которую он всегда разговаривал подолгу и с удовольствием. Новые танки, ракетное вооружение, самолёты и корабли Валентин Афанасьевич рассуждал обо всём этом с гордостью. Иван Владимирович всецело поддерживал энтузиазм приятеля, но посетовал, что в рамках действующей программы вооружений мало внимания уделяется лёгкому стрелковому оружию, а также пулемётам и гранатомётам.

Одних автоматов Калашникова, разных годов выпуска в армейских резервах скопилось до 16,0 миллионов стволов, из которых более 6,5 миллионов уже выработали свой ресурс. Утилизация этого вооружения потихоньку идёт, но слишком медленно. А новейшие автоматы АК-12, модифицированные под патрон калибра 7,62 поставляются пока преимущественно в разведывательные подразделения. Хорошие это автоматы, позволяют достигать высокой боевой эффективности, универсальности применения, точности и кучности стрельбы. Эксперты отмечают неприхотливость этого автомата, эргономику и возможность установки различного навесного оборудования, без которого не обходятся современные боевые действия. В общем, настало время поставить процесс модернизации лёгких видов вооружения на широкую ногу. Премьер крайне заинтересовался рассказом генерала и заявил, что тот его убедил и он в ближайшее время обсудит с руководством армии и оборонного комплекса программу перевооружения.

И тут-то генерал перешёл к проблеме утилизации списанного вооружения и масштабах злоупотреблений в этой сфере. Премьер поначалу поразился масштабом, описанных генералом преступлений.

— А ты не преувеличиваешь, Иван Владимирович? — вопросил он. — Уж больно грандиозные масштабы воровства получаются. Они, что совсем страх потеряли?

— Так ведь и деньжищи там огромные. Может, и боятся, но всё равно воруют. К сожалению, народ у нас такой. Не могут равнодушно смотреть на плохо охраняемое добро, руки так и тянутся украсть.

— Вот отрубали бы эти шаловливые руки к чертям собачьим, тогда небось неповадно стало бы так безобразничать, — нахмурился премьер. — Я ведь тебя как облупленного знаю. Неспроста ты этот разговор завёл. Ох чую неспроста.

— Да есть кое-какие мыслишки на этот счёт, — не стал скрывать Иван Владимирович. — Предлагаю поручить нашему ведомству совместно с МВД и Министерством обороны организовать долгосрочную межведомственную секретную операцию. Цель операции — установить негласный контроль над процессом списания и утилизации выработавшего ресурс вооружения и боеприпасов. При этом резко увеличить темпы перевооружения и, соответственно, кратно увеличить объёмы списываемого и утилизируемого лёгкого стрелкового вооружения, пулемётов, боеприпасов к ним, а также мин и гранатомётов.

— И сколько ты говоришь, по вашим данным, сейчас составляют объемы хищения списываемого вооружения?

— Порядка 10%.

— И до какой величины ты хочешь снизить этот процент? Дай догадаюсь. Зная тебя, думаю, что лёгких путей ты не ищешь. Выведешь все эти банды на чистую воду и ликвидируешь централизованную систему хищений. Ну полностью хищения предотвратить, конечно, не удастся. Но думаю, доведёшь цифру сопутствующих потерь процентов до трёх, а то и до двух. Угадал?

— Не совсем.

— Ну а до скольких? Не томи уже. Заинтриговал.

— ДО 45%!!!

— ЧЕГО-О-О-О?! — изумился премьер. — Вань! Ты что? Ох###л?! Или просто издеваешься.

— До 45%, — с нажимом повторил Иван Владимирович.

— Объясни? — попросил Валентин Афанасьевич. — Потому что Вань, вот ни хрена я не понял. Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что крыша у тебя поехала и ты денег захотел. Но ведь если на то пошло, возможности денег заработать у тебя просто неограниченные. Да и не гонишься ты особо за этим богатством. Значит, здесь что-то другое. Но вот ей-богу никак не пойму, где здесь собака зарыта.