Кодекс Охотника. Книга X (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 50

Маленький крысюк ни минуты не сомневался, что его господин знаком с кодексом «Бусидо», ведь он всегда и во всем соответствовал, например, этому высказыванию:

«Путь самурая можно постичь через безумие. Такого человека не смогут убить и десяток людей. Человек в здравом уме никогда не сумеет совершить того, что сможет сделать одержимый. На этом Пути не нужны ни верность, ни преданность, нужна одна лишь одержимость. Верность и преданность придут после».

Один ни разу не слышал от господина ни слова жалости или сожаления, но кое-кто шептался, что его господин безумен. Так в этом весь и смысл! Тем более, он был уверен, что его господин никого и ничего не боится! Крыс хотел быть таким, как и его кумир!

Единственное, что плохо давалось Одину — это человеческий язык. Почему-то гортань и строение крысиного речевого аппарата напрочь отказывалась воспроизводить правильно человеческую речь. Возможно, именно из-за этого его великий господин Александр не привлекает Одина к боевым действиям.

В последнее время он обходился без него, и для Одина это было очень странно и непонятно. Но при всём, учение самураев обучало смирению, и Один не мог просто так подойти к господину и спросить, в чём дело. Но вот он, наконец-то, дождался. Его господин отправил крысюка на битву. И, что немаловажно, отправил в одиночку. Полное и безусловное доверие — именно то, что ждал Один от своего хозяина.

Его только что высадили на дороге, что вела к поселению, которое принадлежало также его господину, под странным названием Игнатовка. Это поселение было в пяти километрах за спиной крысюка, а впереди уже слышен рёв моторов — это железные птицы врага несут его в сторону беззащитной деревни. Сейчас на маленькие плечи гордого крыса возложена великая обязанность — защитить жизни людей и доказать, что он достоин большего.

Один огляделся, а затем быстро вскарабкался на самую высокую сосну, с которой был виден дальний горизонт. Там уже были видны многочисленные точки, которые постепенно укрупнялись, приближаясь в его сторону.

Один испытывал одновременно возбуждение и некоторое опасение. Последнее чувство он гнал прочь. Страх — главный враг самурая, и он с ним успешно боролся. Он защитит людей, и не подведёт хозяина!

Осторожно Один окунулся в «бассейн душ», предоставленный хозяином. Он знал, что господин предоставил ему расширенный доступ, что включал тварей, которые явно сильнее Одина физически, но точно не сильнее его духом. Именно поэтому он получил к ним доступ, с разрешения хозяина. Господин верил в него и ждал, что духа у маленького крысюка хватит, чтобы призвать намного более сильных и здоровых тварей.

Один до сих пор поражался и восхищался тем ценнейшим Даром, что предоставил ему его господин. Он не знал, как он работает, и почему работает, но он работал. Прямо сейчас над головой крысюка в странной одежде лягушки с хлопком из воздуха призвались два птеродактиля.

Один рисковал. Эти души были на пределе его зоны контроля. К сожалению, то, что его господин мог произвести по щелчку пальцев, крысюку доставалось с напряжением и большой концентрацией. Но он не зря уже был знаком с Александром и его людьми. Он знал, что все люди — его гвардейцы во главе с достойным бойцом по имени Волк, и разломщики, с не менее годным воином Григорием, также тренируются «через силу», дабы усовершенствовать свое тело и дух.

Именно это сейчас делал Один. Две твари, воплотившись после смерти, яростно заорали, и первое, что сделали — набросились друг на друга. Скальные Птеродактили были одиночками, и нахождение в такой близости соперника было поводом для боя, который закончится смертью одного из них.

Но это не входило в планы маленького крысюка. Он напрягся, и отдал приказ разлететься в стороны. Получилось со второго раза. Одни птеродактиль только разок хватанул своего соплеменника за шею.

А вот дальше случилось интересное.

Прямо в воздухе, тряся головой, один из них внезапно заметил маленькую зелёную фигурку, которая зажмурившись и протянув растопыренную пятерню вверх, усилием воли подчинял себе животных. И вот птеродактиль за пару взмахов крыльев оказался около верхушки дерева, дабы сожрать несчастного карлика и освободиться.

— Сто-о-ой! — прохрипел Один, дублируя мысленный приказ человеческим говором. — Подчинись или умри-и-и!

Слова из маленькой глотки выходили с трудом. Но самое главное в этом действии была вера. Вера в то, что человеческая речь усилит мысленный посыл. Была ли в этом загадка или нет, но птеродактиль остановился и затряс головой.

У Одина как будто включилось второе дыхание, он явно почувствовал, что твари в его власти. А еще он почувствовал, что у него есть резерв для вызова дополнительных помощников. Быстрее, чем его мозг мог подумать, с тремя хлопками появилось ещё три птеродактиля. На этот раз они даже не дёрнулись в стороны друг друга, либо вызывателя, а висели в воздухе и ждали приказа, который, конечно же, сразу последовал.

Пятёрка, тяжело взмахивая крыльями, стелясь над верхушками деревьев, двинулась в сторону «летучего отряда», который уже предвкушал резню и веселье беззащитного имперского городка в местной глуши.

Подоспевшая гвардия застала меня сидевшим на поляне посреди множества растерзанных трупов. Я сидел с закрытыми глазами в позе лотоса, и поглощал желейки, одну за другой.

Волк с опаской осмотрелся и протянул руку, чтобы потревожить меня, но рядом возник рассерженный Шнырька, который прошипел моему лысому товарищу.

— Не трош-ш-шь! Собьёш-ш-шь концентрацию, дураш-ш-шка!

Волк кивнул, и отдал приказ. Ну какой мог отдать приказ Волк, понимая, что рядом нет врагов, но вокруг раскидано много халявного добра? Конечно же, всё собирать, сортировать и укладывать в удобные кучки.

Я же был занят. Поддерживать связь с Одином на таком большом расстоянии требовало сильной концентрации. А то, насколько щедро он занырнул в мой Бассейн Душ, меня сперва даже немного напрягло. Но потом я понял, что делает мелкий засранец, и решил ему помочь. Для этого мне нужна была энергия, много энергии. Я почувствовал, что в какой-то момент призванные души собираются восстать против маленького призывателя. Но я держал руки на пульсе, и приоткрыл «краник», точнее, расширил тот канал энергии, который соединял мою душу с душой маленького крысюка. И он стал шире, чем канал с Карамелькой. И вот тут у него пошло всё, как по маслу.

Да, я мог видеть мир глазами моих питомцев. Правда, не настолько ясно и отчетливо, как Шнырька, который работал нон-стоп в режиме режиссёра. Моё видение через других питомцев напоминало мутный дёрганый фильм, который транслировался непосредственно не с глаз моих животин, а уже переработанный сигнал считывался душой с мозга, а затем отправлялся ко мне по каналу душ. К сожалению, Шнырька один, и он уникальный. Но и этого мне было достаточно.

Я одним глазом поглядывал за творившимся, а вторым держал «руку на поводке» в бассейне душ, что так не кисло взбаламутил Один. К слову сказать, действовал он идеально. Он призвал ровно столько больших тварей, сколько нужно было. А затем принялся за своё обычное дело — призыв мелкой, вредной, и очень опасной мелкоты.

Монгольские Одарённые «летучего отряда» не дремали. Конечно же, они заметили, что к ним приближаются пять здоровенных тварей. Заработали орудия вертолётов, полетели техники Одарённых, всячески стараясь сбить тварей. При том, как я понимаю, они понятия не имели, как они здесь оказались, так далеко от Эпицентра.

Но дело было сделано — всё внимание захватчиков было занято большими тварями. И вот в этот-то момент в дело вступили ОНИ. Дятлы. Бронебойные дятлы, если быть точным.

Я видел, как накренился сначала один борт, и резко рухнул вниз. Ещё один ушёл в сторону, столкнувшись с собратом. И над тайгой началась безумная пляска железных птиц, внутри которых метались обезумевшие от страха, ещё недавно такие смелые, монгольские захватчики.