Сборник забытой фантастики №7. Субспутник - Прэтт Флетчер - Страница 36

Хотя, департамент узнал об этом почти одновременно с домохозяйками, и это было незадолго до того, как потоки дождя и мокрого снега забарабанили в окна, а инженеры побежали вдоль трубопровода, ведущего к водохранилищу, сопровождаемые толпой зевак, впрочем такими же как и они сами.

Прорыва в трубе не было, и никаких причин для остановки водопровода обнаружено не было, пока они не достигли водохранилища. Здесь они и нашли причину. Огромное искусственное озеро было сухим, и ручей, питавший его, вливался в большую яму в центре бассейна, рядом с плотиной, и по доносившемуся оттуда реву можно было догадаться, что вода падала на некоторое расстояние вниз.

Обычно дыру можно заделать. Это было нечто большее, чем просто дыра, непрерывный мощный приток воды не мог заполнить водохранилище. Очевидно, под поверхностью была пещера или несколько пещер с выходами, возможно, достаточно большими, чтобы увести любое количество воды.

В Хэмптоне было две газеты. Одна поддержала сторонников водохранилища, в то время как вторая поддержала консерваторов, и инцидент с водохранилищем предоставил конкурирующим газетам обильный материал для публикаций.

Как можно было догадаться, консервативный орган был злым и едким. Конечно, никто не мог предвидеть такой катастрофы – ибо все сводилось к ней.

Другая же газета попыталась все объяснить, и действительно объяснила. Причина была совершенно очевидна. Ручей, по крайней мере, та его часть, которая проходила над тем местом, где сейчас находилась дыра, протекал по тонкому скальному покрытию подземной камеры или камер, огромных размеров. Ввиду того, что произошло год спустя, я полагаю, что их должно было быть по крайней мере две или даже больше. Эта тонкая стена была достаточно прочной, чтобы выдержать вес потока, но она постоянно становилась тоньше и, по-видимому, была недостаточно прочной, чтобы выдержать большую нагрузку, оказываемую на нее водой в резервуаре.

Консервативная газета признала это, но попыталась убедить своих читателей, что инженеры должны были знать, исходя из образования горных пород, что такая авария могла произойти.

И так они взялись за это, молотком и щипцами, пока, как гром среди ясного неба, не произошло еще одно происшествие. Это, я полагаю, можно было бы предвидеть, хотя я не понимаю, как.

Человек по имени Уилсон владел большой фермой, примыкавшей к ручью. Фактически, часть озера, образованного водохранилищем, вторглась во владения Уилсона и покрыла бы большую его часть, если бы не подпорная стена, которая была построена для сдерживания воды. Эта стена тянулась от точки вблизи верхнего конца водохранилища до плотины в сотне футов. Оставшееся пространство было заполнено чем-то вроде насыпи, возвышающейся примерно на пятнадцать футов, или чуть более, над поверхностью воды на верхнем уровне. Этот холм по форме очень напоминал черепаший панцирь, сто футов в длину и около пятидесяти футов в ширину у основания. Я упоминаю холм в этом месте рассказа, потому что он сыграл важную роль в более позднем происшествии, и я хочу, чтобы вы запомнили эту деталь.

Однажды утром, когда главной темой разговоров все еще было обрушение водохранилища, Уилсон приехал в город, весь взбудораженный! Оказавшись в кабинете мэра, он очень удивил этого чиновника, заявив, что его ферма скрылась из виду. Это был, безусловно, подлый и необычный трюк для фермы, чтобы сыграть такую шутку со своим владельцем, и мэр был одновременно удивлен и сочувствовал. Уилсону не требовалось сочувствие, он хотел возмещения ущерба, что выставляло историю в совершенно ином свете. Сначала мэр подумал, что Уилсон сумасшедший, но вскоре он изменил свое мнение и, вызвав окружного прокурора, попросил Уилсона подробно рассказать эту историю.

Уилсон сказал, что он был разбужен ото сна странным шумом, своего рода грохочущим звуком, смешанным с сильным ревом, и, встав и подойдя к своему окну, которое выходило на водохранилище, он увидел большой поток воды, бьющий через отверстие в его дне, и что несколько мгновений спустя раздался еще один рвущийся, грохочущий звук, и вся его лучшая садовая земля оторвалась от более высокой и менее ценной земли и сгинула с глаз долой.

Он все еще стоял, открыв рот, у окна, когда раздался еще один взрыв, за которым последовал раздирающий шум, и в северной части впадины, в которую погрузилась его ферма, появилась огромная пропасть, и через нее хлынул поток воды. К этому времени, по словам Уилсона, он подумал, что ему лучше надеть какую-нибудь одежду и провести расследование.

Продолжая, он сказал, что, когда добрался до боковой части обвала, он увидел, что она быстро заполняется водой, которая хлынула в нее через дыру в верхнем конце. Он наблюдал до утра, когда вода, достигнув отметки на несколько дюймов ниже твердой границы оставшейся у него земли, перестала подниматься, и он пришел к выводу, что она поднялась так высоко, как только могла и останется там навек.

Сначала он был озадачен, но в конце концов решил, что его несчастье произошло из-за обвала резервуара, вода вымыла фундамент из-под его собственности. Что ж, и мэр, и окружной прокурор согласились с ним, забыв в волнении, вызванном фантастической историей, что Уилсон пришел сюда, чтобы возместить ущерб.

Конечно, мэр ничего не мог сделать для Уилсона, и окружной прокурор, не видя лучшего выхода из сложившейся ситуации, посоветовал мужчине нанять адвоката и подать иск.

Дело не дошло до суда, ни тогда, ни потом, потому что город нашел выход из беды, в которую его втянул обвал.

Анализ показал, что вода в новообразованном озере была той же самой, которую город получал из водохранилища, и поэтому экспер назначил оценку затонувшего имущества, которая удовлетворила Уилсона, и, когда это было решено, начались приготовления к подключению озера к трубопроводу.

Но цепочка необычных событий еще не подошла к концу. За день до того, как Уилсон должен был получить деньги за свою землю, вода потекла из сотен кранов, которые оставались открытыми с тех пор, как они пересохли. Расследование выявило тот факт, что резервуар снова начал наполняться, и, как только новость дошла до окружной прокуратуры, выплата Уилсону была задержана. в ожидании такого времени, которое может потребоваться, чтобы показать, заполнится ли резервуар и останется ли он полным.

Когда стало очевидно, что проблем с водоснабжением больше не будет, город отменил сделку. Затем Уилсон передал свое дело в суд и проиграл. Он подал апелляцию и снова проиграл, вышестоящий суд поддержал нижестоящий и оправдал себя при этом, заявив, что произошедшее было деянием Божьим, за которое город ответственности не несет.

Во время судебного процесса я познакомился с Уилсоном, и после этого он пригласил меня к себе. Я был рад поехать с ним, потому что его приглашение несло в себе гарантию улучшения условий жизни для меня, поскольку я не смог найти подходящее жилье ни в одном из фермерских домов за пределами Хэмптона. Я предположил, что, если бы местечко Уилсона мне понравилось, я, скорее всего, смог бы договориться с ним, что позволило бы мне оставаться у него на неопределенный срок. Мне это удалось, и, кто знает, столкнулся бы я с тем же неприятным приключением, что и он, если бы судьба не распорядилась иначе.

Приключение, как и романтика, не за горами. Не нужно ехать в Африку, как это делают эти ученые, чтобы найти приключения, как не нужно ехать в Европу за романтикой, и приключением, ожидавших меня в тот летний день, когда я сидел в дребезжащем фливвере4 Уилсона по пути к нему домой, были очень даже настоящими. Ни один другой мужчина никогда не переживал более странного, более ужасного опыта, чем тот, который ждал меня в местечке Уилсона.

Нам не потребовалось много времени, чтобы преодолеть расстояние между Хэмптоном и фермой, которая, несмотря на то, что большая часть обрабатываемых земель находилась под водой, была прекрасным местом. Та часть участка, которая была покрыта водой из водохранилища, была практически единственной по-настоящему ровной землей во всем поместье; остальная часть была холмистой и по большей части покрытой лесом. Озеро находилось почти в центре "фермы", как назвал его Уилсон, и, хотя оно полностью разрушило угодья фермы, оно значительно усилило ее очарование и красоту. Почти овальное и около мили в диаметре, оно мерцало в своем ложе, как огромный сапфир, окруженный изумрудами. Благодаря его глубине, которая, по оценке Уилсона, составляла что-то около пятисот футов, вода всегда оставалась холодной, что делало озеро идеальным местом для жизни и размножения любой форели, попавшей сюда из ручьев.